После ссоры - Тодд Анна. Страница 17

Но так возбуждающе.

Своими изящными руками она расстегивает мои джинсы. Когда вместе с ремнем они спадают вниз, я качаю головой. Я не могу мыслить ясно, я не могу мыслить разумно. Я просто схожу с ума по этой девушке – обычно такой милой, а сейчас такой безумной, – которую я люблю так, что нет сил.

– Подожди… – снова говорю я. Но не желаю, чтобы она останавливалась, хотя моя добрая половина подсказывает, что надо хоть немного сопротивляться – иначе меня накроет чувство вины.

– Нет… никакого ожидания. Я уже долго ждала. – Она говорит нежно и дразнящее, стаскивает с меня трусы и хватает меня рукой.

– Черт возьми, Тесса…

– Вот это правильно. Возьми. Тессу.

Я не могу ее остановить. Даже если хотел бы. Ей нужно это, ей нужен я. И если сейчас она может захотеть меня только в таком состоянии – что ж, я слишком эгоистичен, чтобы от этого отказываться.

Она опускается на колени и обхватывает меня губами. Я опускаю глаза и вижу, что она смотрит на меня, хлопая ресницами. Боже, она выглядит одновременно и ангельски, и дьявольски; лаская меня языком, она кажется и нежной, и грубой.

Она замирает и ухмыляется:

– Я нравлюсь тебе такой?

Я едва не кончаю от одних этих слов. Я киваю, не в состоянии выговорить что-либо, а она снова накрывает мой член своими губами, обхватывает его все сильнее и глубже. Я не хочу, чтобы она останавливалась, но я должен дотронуться до нее. Почувствовать ее.

– Остановись, – прошу я и слегка отвожу назад ее плечи. Она качает головой и снова мучает меня, невероятно быстро двигая головой вверх-вниз. – Тесса… прошу тебя, – вздыхаю я, но она смеется, и этот звук вибрирует в моем теле, и, к счастью, она останавливается, прежде чем я мог кончить ей в рот.

Она улыбается и вытирает рукой свои набухшие губы.

– Просто ты очень вкусный.

– Боже, где ты берешь все эти грязные словечки? – спрашиваю я, и она поднимается с колен.

– Не знаю… я всегда о таком думаю. Просто обычно мне не хватает долбаной смелости, – говорит она, подходя к кровати.

Меня почти смешит, как она говорит «долбаной». Это так не похоже на нее, но сегодня она главная, и она это знает. Я вижу, что ей это нравится – полностью контролировать меня.

Она одета в такое платье, которое сведет с ума любого мужчину. Ткань повторяет все изгибы ее безупречного тела – это самое сексуальное, что я когда-либо на ней видел. Но она снимает платье через голову и игриво кидает в меня. Когда я вижу ее тело, мои глаза едва не лопаются. Белый кружевной лифчик едва удерживает ее полную грудь, а такого же цвета трусики не скрывают нежную кожу между бедрами и лобком. Ей нравится, когда я целую ее там, хотя я знаю, что она стесняется этих тонких, едва видных белых линий. Не понимаю почему – для меня она безупречна, несмотря ни на какие шрамы.

– Твоя очередь. – Она улыбается и падает на кровать прямо в туфлях.

Я мечтал об этом с того самого дня, когда она ушла. Я не думал, что такое вообще случится, но теперь понимаю, насколько внимательным должен быть к ней, потому что вряд ли это повторится.

Видимо, я задумался, потому что она наклоняет голову и, удивленно изогнув брови, смотрит на меня.

– Мне начинать без тебя? – дразнит она.

Господи, она сегодня просто ненасытна!

Но я ничего не отвечаю и иду к кровати. Сажусь у ее ног, а она нетерпеливо стаскивает трусики. Я убираю ее руки и снимаю их сам.

– Я так скучал по тебе, – говорю я, но она просто запускает руку мне в волосы и направляет вниз. Я качаю головой, но не сопротивляюсь и прижимаюсь к ней губами. Она стонет и прогибает спину, когда мой язык начинает уделять внимание самой чувствительной части ее тела. Я знаю, как ей это нравится. Помню, в первый раз, когда я коснулся ее, она спросила: «Что это?»

Ее невинный взгляд всегда заводил меня и по-прежнему заводит.

– О боже, Хардин! – стонет она.

Я так давно хотел это услышать! Обычно я говорю что-нибудь вроде, какая она мокрая, как хочет меня, но сейчас я не могу подобрать слова. Я слышу лишь ее стоны и вижу, как от удовольствия, которое я ей доставляю, она хватает руками простыни. Ввожу в нее палец, двигаю им внутри, и она издает стон.

– Еще, Хардин, прошу, еще, – просит она, и я даю ей то, чего она хочет.

Вожу внутри нее двумя пальцами, а потом убираю их и снова тянусь к ней языком. Я замечаю, как напрягаются ее ноги – как всегда, когда она уже близко. Я слегка отклоняюсь и продолжаю пальцами, быстро водя ими из стороны в сторону, и она кричит – выкрикивает мое имя – и кончает. Я смотрю на нее, пытаясь запомнить все до мельчайших деталей: то, как она закрывает глаза, как открывается ее рот, когда она стонет, как слегка краснеют ее грудь и щеки, когда она испытывает оргазм. Я люблю ее, черт возьми, я так люблю ее! Я не могу удержаться и облизываю свои пальцы. Она такая приятная на вкус, и я надеюсь, что буду помнить это, когда она вновь оставит меня.

Я не могу оторвать взгляд от ее груди, быстро опускающейся и поднимающейся, и она вдруг открывает глаза. Ее прекрасное лицо озаряет улыбка, и я не могу не улыбнуться, когда она пальцем манит меня к себе.

– У тебя есть презерватив? – с хитрым взглядом спрашивает она, когда я наклоняюсь к ней.

– Да… – отвечаю я. Ее улыбка исчезает, она хмурится, и я надеюсь, что ее это не разозлит. – Это просто привычка, – честно признаюсь я.

– Неважно, – бормочет она и смотрит на мои джинсы, которые лежат на полу.

Потом встает, поднимает их и роется в карманах, пока не находит то, что искала.

Я нехотя беру презерватив и смотрю ей в глаза.

– Ты уверена? – спрашиваю я уже в двадцатый раз.

– Да. И если ты спросишь еще раз, я возьму твой презерватив и пойду к Тревору, – резко отвечает она.

Я опускаю взгляд на нее. Сегодня она ни перед чем не останавливается, но я не могу представить ее ни с кем, кроме меня. Может, потому что одна мысль об этом меня убьет. Сердце начинает бешено стучать, и я злюсь, когда представляю ее с этим лицемером Ноем.

– Ну, как хочешь, он будет… – начинает она, но я закрываю ей рот рукой, и она замолкает.

– Даже не смей заканчивать эту фразу, – раздраженно говорю я и чувствую, что под моей рукой ее губы расплываются в улыбке.

Я знаю, что это все неправильно – то, как она пытается злить меня, то, что я трахаю ее, когда она напилась, – но, кажется, мы оба не можем остановиться. Я не могу отказаться, когда знаю, что она хочет меня, и есть шанс… небольшой шанс на то, что она вспомнит, как хорошо нам вместе, и позволит мне начать все сначала. Я убираю руку и открываю презерватив. Надеваю, и она тотчас садится мне на колени.

– Сначала я хочу так, – настаивает она и берет меня рукой, прежде чем опуститься. Я пораженно издаю полный наслаждения вздох, а она продолжает двигать бедрами. Ее бедра описывают круг, создавая прекрасный ритм. Очертания ее тела, ее идеальные изгибы меня завораживают; сверху она кажется такой сексуальной. Я знаю, что не продержусь долго, – я уже столько времени не был с ней. В последнее время я удовлетворял себя сам, представляя ее.

– Говори со мной, Хардин, говори, как ты всегда это делал, – просит она и, наклоняясь, обнимает меня за шею.

Меня злит, что она сказала «делал» – как будто это было так давно. Я слегка поднимаюсь, чтобы отвечать ее движениям, и говорю ей на ухо:

– Тебе нравится, когда я говорю тебе грязные словечки, правда? – вздыхаю я, и она стонет. – Отвечай, – говорю я, и она кивает. – Я знаю, что тебе это нравилось, – ты только прикидываешься невинной, но я-то знаю.

Я покусываю ее шею. Я почти перестаю контролировать себя и засасываю кожу, чтобы наверняка оставить след. Чтобы долбаный Тревор увидел это. Чтобы все увидели.

– Ты же знаешь, что только я могу заставить тебя чувствовать такое… ты знаешь, что никто больше не заставит тебя так кричать… никто не знает, где нужно касаться тебя, – говорю я и опускаю руку туда, где соединяются наши тела.

Она истекает влагой, и мои пальцы легко скользят по ней.