Король поневоле (СИ) - Новикова Алла. Страница 17

Девушка млела от неожиданной ласки, мгновенно забыв обо всем, что ее так тревожило еще секунду назад. "Кажется, он меня сейчас поцелует! — билась в мозгу невероятная мысль. — Кажется, именно это он и собирается сделать!"

Ладонь парня была прохладной, но она, казалось, оставляла огненный след на коже Риты. Это не было больно, это было дико приятно, возбуждающе и невероятно волнующе.

Артур обвел пальцем упрямый Ритин подбородок, осторожно прикоснулся к ждущим губам и… легонько стукнул ее по носу, приводя в чувство.

— Ну ладно! — бодро сказал он, отъезжая назад. — Пойду приготовлю тебе завтрак. Это, скажу я тебе, с похмелья самое оно — выпить таблеток, ну, или пива, кому что; потом плотно поесть и обратно в люльку. Лично мне очень помогает.

Пока девушка пыталась прийти в себя, парень исчез на кухне.

Что это сейчас было?! И — что гораздо важнее — что было вчера ночью? Рита напрягла мозги, пытаясь вспомнить. К счастью, благодаря таблеткам туман в голове начал потихоньку рассеиваться. Из отрывочных воспоминаний девушка понемногу составляла цельную картинку того, что произошло вчера.

Она помнила кафе-мороженое, примирение с Нековбоем, прогулку с друзьями по магазинам. Потом — свою слежку за Артуром и его спутницей, их поцелуй… От этого воспоминания Рите снова стало больно, к горлу подкатил комок, и девушка постаралась поскорее прогнать это болезненное видение. Она помнила, как все они пошли к Лиле, взяв пива. Дальше картинки стали нечеткими, и девушке пришлось приложить немало усилий, чтобы вспомнить все до мельчайших подробностей. В конце концов ей это удалось. И вот что она вспомнила.

У Лильки Рита напилась, как сапожник, но вот что странно — опьянение чувствовалось только в ногах, которые совершенно перестали ей подчиняться. Голова же оставалось ясной, разве что язык начал заплетаться и чувствовать себя девушка стала более раскованной. Она старалась забыть того, из-за кого она искала забвения в алкоголе, старалась изгнать его прекрасное лицо из своих мыслей, маскируя свою боль напускным весельем и бесшабашностью. В конце концов, устав от этих бесплодных попыток и все чаще замечая встревоженные взгляды друзей, Рита сдалась и решила пойти домой. Нековбой, естественно, вызвался ее проводить, тем более, что девушку шатало так, что она явно была неспособна добраться до дома самостоятельно. Девчонки хотели вызвать ей такси, но Рита отказалась, желая прогуляться и хоть немного прочистить голову на свежем воздухе.

Рита и Василек молча шли по улице, девушка держала друга под руку, чтобы идти более-менее прямо. Уже у самого подъезда Рита поскользнулась на льду и едва не упала, но Нековбой, так же, как и в парке, подхватил ее и прижал к себе, словно защищая от всего мира. Через кожу его куртки девушка чувствовала, как бешено бьется его сердце, но не спешила отстраняться, наслаждаясь неожиданным умиротворением, которое, казалось, исходило от него. Наоборот, она еще сильнее прижалась к нему. "Может, это и есть выход? — думала она, закрыв глаза. — Может, пора забыть от несбыточном и обратить внимание на того, кто всегда рядом, кто всегда ждет и понимает?"

— Не ушиблась? — хрипло спросил Василек.

Девушка замотала головой, не желая отрывать лицо от его груди. Парень, будто почувствовав это, осторожно обнял ее и замер. Они стояли так некоторое время, пока Рита, наконец, неохотно не отстранилась, запрокинув голову, чтобы взглянуть ему в лицо. В его глазах она увидела столько любви и немого обожания, что ей почему-то стало неловко.

— Так бы и стояла тут всю ночь, да боюсь уснуть, — весело сказала она, пытаясь разрядить обстановку. Она почувствовала, каким напряженным стал Нековбой, и смущенно спросила: — Что?

— Зачем ты это делаешь? — прошептал он.

— Делаю что?

— Не надо играть со мной, — еще тише сказал парень. — Я этого не заслужил. Не надо отыгрываться на мне за то, что Артур…

— Нет! — воскликнула Рита, и Василек испуганно замолчал. — Я ничего не желаю о нем слышать! Я не хочу слышать его имя!

— Я…, - начал было Нековбой, замолчал, потом начал снова: — Я думаю, что ты прекрасно знаешь о моих чувствах к тебе. И я не хочу, чтобы ты использовала их, чтобы отомстить тому, чье имя ты не желаешь слышать. Я понимаю, что тебе больно, но зачем ты делаешь больно мне? За что?

Говоря это, парень потихоньку подходил к ней, а Рита отступала от него, напуганная странным выражением его глаз, пока не почувствовала спиной стену. Тогда Нековбой уперся руками в стену по обе стороны ее лица, как бы заключив ее тем самым в клетку.

— О чем ты говоришь? — пискнула девушка. — Я не понимаю. Что такого я тебе сделала? Я всего лишь обняла тебя, как друга, ничего больше.

Парень тяжело вздохнул и опустил руки, выпуская ее.

— Не надо лгать, ни мне, ни себе. Рита, я тебя давно знаю, все твои мысли так легко прочитать по твоим глазам…

— Да? — внезапно ощетинившись, зло бросила та. — И о чем же я подумала?

— Ты думала: "А не поцеловать ли мне своего старого доброго безотказного друга Ваську? Может, этот поцелуй заставит меня забыть о том, другом поцелуе?"

Девушка молчала, потрясенная его проницательностью. Именно такая мысль мелькнула в ее голове, когда она запрокинула лицо, глядя ему в глаза. Но она никогда не созналась бы ему в этом.

— Конечно, я был бы просто счастлив, поцелуй ты меня, — продолжал Нековбой каким-то усталым, надтреснутым голосом, явно заметив ее виноватый взгляд, — но я не хочу, чтобы это случилось так.

— Прости, — прошептала Рита, снова закрыв глаза. Одинокая слезинка скатилась по ее щеке, тут же застывшая на холодном ветру.

Она вдруг почувствовала прикосновение его губ к своим губам, такое легкое, как дуновение того же ветра, только теплого и ласкового. Рита мгновенно распахнула глаза и недоверчиво уставилась на довольно ухмыляющегося Нековбоя.

— Квиты! — воскликнул он и быстро отбежал от нее подальше, так, на всякий случай.

— Ты невозможен, — простонала девушка, закатывая глаза.

— Ну, не мог же я упустить такой случай, — опять ухмыльнулся Василек, ставший самим собой.

— Что ж, надеюсь, тебе понравилось.

— Еще как. Только вот что — ты уж не обижайся, но от тебя ужасно несет пивом.

Хохоча, он удирал от оскорбленной Риты, пока она в очередной раз не поскользнулась и не упала. Василек с опаской приблизился к ней и хотел помочь ей встать, но девушка оттолкнула его.

— Да ладно тебе, Ритуля, не сердись, — примиряющим тоном пробормотал он. — Может, мне просто показалось. Давай попробуем еще разок, чтобы убедиться?

Не успел он договорить, как его засыпало снегом, летящим из-под рук возмущенной девушки. Наконец она встала и принялась отряхиваться.

— Ладно, мне пора домой. Спасибо, что проводил.

— Снова друзья? — спросил Нековбой, протягивая руку.

— Друзья, — согласилась Рита, скрепляя это заявление рукопожатием.

Она уже повернулась, чтобы войти в подъезд, как Василек, противореча только что сказанным словам, тихо произнес:

— Люблю тебя.

И тут же скрылся в темноте.

Улыбаясь, Рита вошла в квартиру и только теперь заметила, как же сильно она устала за этот бесконечно длинный день. Глаза ее слипались. Она быстро скинула с себя куртку и сапоги и направилась к себе. Проходя мимо комнаты Артура, она увидела, что дверь ее против обыкновения приоткрыта, и девушку тут же обуяло непреодолимое желание хоть одним глазком взглянуть на своего мучителя. Зачем — она и сама не могла бы сказать. Но и пройти мимо она бы тоже не смогла.

Нековбой был забыт. Рита толкнула дверь и на цыпочках вошла в темную комнату, затаив дыхание. А вдруг Артур еще не спит? Что она ему скажет? И сможет ли вообще разговаривать с ним, не скрываясь на крик и не ударившись в слезы?

Артур спал. Один взгляд на его безмятежное лицо — и все сомнения остались в прошлом. Он был похож на ангела. Избитое, банальное выражение, но других слов девушка подобрать была не в силах. Она села на пол рядом с его кроватью и не отрываясь глядела на него, будто впав в экстаз. "Это несправедливо! — думала она. — Человек не может, просто не имеет права быть таким красивым! Я совсем не могу сердиться на него. Да и из-за чего мне, собственно, сердиться? Только из-за того, что это совершенное существо не принадлежит мне? Это же глупо — мечтать об этом. Это было безнадежно с самого начала. Мне остается только злиться на саму себя и тихо страдать в уголке, еще одной из многих, кто уже страдает по нему…"