Если наступит завтра - Шелдон Сидни. Страница 45
– Твой шурин сегодня в такой высокопоставленной компании, – прокомментировал Зеллер, – интересно, что они состряпали?
Бадж ответил раздраженно:
– Я не знаю, но, черт возьми, узнаю. Уж если заинтересовались, значит пахнет деньгами.
Бартлет поднялся, с энтузиазмом пожал Джеффу руку и ушел. Когда Джефф проходил мимо стола, Бадж схватил его за руку.
– Присядь, Джефф. Нам надо поговорить.
– Я должен вернуться в офис, – запротестовал Джефф, – я… – Ты на меня работаешь, что, не помнишь? Садись.
Джефф сел.
– С кем ты обедал?
Джефф заколебался.
– Ничего особенного. Так, старый приятель. – Это Чарльз Бартлет – старый приятель?
– Что-то вроде того.
– Что вы с ним обсуждали?
– О, машины, в основном. Старина Чарльз любит старые автомобили, а я прослышал о «паккарде» с четырьмя дверями выпуска 1937 года.
– Кончай заговаривать мне зубы, – вскипел Бадж, – ты не собираешь марки и не покупаешь автомобили и не пишешь вонючих книг. В самом деле, чем ты собираешься заниматься?
– Ничем. Я…
– Ты собираешься делать деньги, да? – спросил Эд Зеллер.
– Нет! – но сказал слишком быстро.
Бадж положил руку на плечо Джеффу.
– Малыш, я же твой шурин. Мы же одна семья? – Он крепко обнял Джеффа. – Наверное, что-то связанное с компьютерами, о чем ты упоминал на прошлой неделе, да?
По лицу Джеффа было очевидно, что они попали в цель.
– Да.
С таким трудом они сумели заставить развязать язык этого сукина сына. – Почему же ты не рассказал нам, что ты подключаешь профессора Аккермана.
– Мы были не правы. Когда тебе нужен капитал, иди к друзьям.
– Но нам с профессором не нужен капитал, – сказал Джефф, – Джаррет и Бартлет…
– Джаррет и Бартлет, эти, мать их так, акулы. Да они слопают тебя одного! – воскликнул Алан Томсон.
Эд Зеллер подхватил.
– Джефф, когда ты имеешь дело с друзьями, ты ничего не потеряешь.
– Все уже улажено, – сказал им Джефф, – Чарли Бартлет…
– Ты уже что-нибудь подписал?
– Нет, но я дал слово…
– Тогда ничего не улажено. В бизнесе, Джефф, запомни, люди меняют намерения каждый час.
– Я не собираюсь с вами все это обсуждать, – запротестовал Джефф. – Имя профессора Аккермана что-нибудь да значит. Он работает с правительственными организациями.
– Мы знаем, – сказал успокаивающе Томсон, – и что, профессор думает, что эта вещь сработает?
– О, он знает, что она сработает.
– Этого достаточно и для профессора Аккермана, достаточно и для нас, правда, ребята?
Все согласно закивали.
– Но я ведь не ученый, – сказал Джефф. – Я не могу гарантировать полный успех. Все, что я знаю, это то, что эта вещь вообще не имеет цены. – Верно. Мы понимаем. Но скажи, она имеет ценность, Джефф? Как велик рынок сбыта на эту вещь?
– Бадж, рынок для нее обширен – целый мир. Я даже не могу оценить ее. Каждый может воспользоваться этой вещью.
– И какой же начальный капитал тебе нужен?
– Два миллиона долларов, но нам не хватает еще 250 тысяч. Бартлет обещал…
– Забудь о Бартлете. Это для цыплят, старина. Мы все провернем сами. Держи это в семье. Правда, ребятки?
– Правда, правда.
Бадж оглянулся и щелкнул пальцами, подбежал официант.
– Доминик, принесите мистеру Стивенсу бумагу и ручку.
Все произошло моментально.
– Мы можем провернуть это маленькое дельце прямо тут, – сказал Бадж Джеффу. – Ты напишешь бумаги, передашь нам права, мы подписываем, и на следующее утро ты получишь чек-сертификат на два миллиона двести пятьдесят тысяч долларов. Тебя устраивает?
Джефф кусал губы.
– Но, Бадж, я же обещал мистеру Бартлету.
– Вонючий Бартлет, – заявил Бадж. – В конце концов, ты женат на его сестре или на моей? Давай, пиши.
– У нас нет патента и…
– Пиши, будь ты проклят, – Бадж всунул ручку Джеффу.
С большой неохотой Джефф начал писать.
– «Передаю все мои права, название и интересы математического компьютера, названного SUCABA, покупателям: Дональду „Баджу“ Холландеру, Эду Зеллеру, Алану Томсону и Майку Квинси, за вознаграждение в два миллиона долларов, с оплатой 250 тысяч долларов при подписании. „SUCABA“ полностью исследован, недорог, безопасен, требует меньше энергии, чем любой компьютер на современном рынке. SUCABA не требует ремонта и проработает не менее десяти лет.»
Все мужчины заглядывали Джеффу через плечо, пока он писал.
– Иисус! – сказал Эд Зеллер, – десять лет. На рынке нет ни одного компьютера, который бы отвечал этим требованиям!
Джефф продолжал.
– Покупатели понимают, что ни профессор Аккерман, ни я не владеют патентом на SUCABA…
– Мы позаботимся об этом, – прервал Алан Томсон, – заплатим адвокату по патентам.
Джефф продолжал писать.
– Я объяснил покупателям, что SUCABA может не иметь какой-либо ценности, и ни я, ни профессор Аккерман не имеют представления либо гарантий о SUCABA, за исключением написанного выше.
Он подписал и передал бумагу.
– Этого достаточно?
– Ты уверен относительно десяти лет? – спросил Бадж.
– Гарантировано. Я сделаю копию с этого документа, – сказал Джефф.
Они наблюдали, как он тщательно переписал бумагу, которую только что подписал.
Бадж вырвал бумагу из рук Джеффа и подписал ее. Зеллер, Квинси и Томсон также подписали бумагу.
Бадж сиял.
– Копия тебе и копия нам. Представляете, как вытянуться физиономии у Сеймура Джаррета и Чарльза Бартлета, а, мальчики? Не дождусь, пока они узнают, что вылетели из этого дельца.
На следующее утро Бадж передал Джеффу чек на 250 тысяч долларов. – Где компьютер? – спросил Бадж.
– Его доставят в клуб в полдень, и думаю, что устанавливать его надо, когда мы будем все вместе. Бадж потрепал его по плечу.
– Знаешь, Джефф, ты отличный парень. Увидимся за обедом.
В полдень в обеденном зале появился ящик, его поднесли к столу, за которым сидели Бадж, Зеллер, Томсон и Квинси.
– Вот он! – воскликнул Бадж. – Господи! Да он даже портативный.
– Будем ждать Джеффа? – спросил Томсон.
– Ну его. Эта штука принадлежит нам теперь. – Бадж сорвал бумагу с ящика. Внутри была прокладка из соломы. Очень аккуратно он вытащил из стружек предмет. Остальные сидели вокруг и наблюдали. Это был квадратный каркас примерно около фута в диаметре, с натянутым рядом проволок с бусинками на них. Воцарилась тишина.
– Что это? – наконец спросил Квинси.
Алан Томсон сказал.
– Это счеты. Подобные штучки используются на востоке для счета. – Выражение его лица переменилось.
– Господи! SUCABA это и есть ABACUS – счеты, написанные по-латински наоборот.
Он повернулся к Баджу.
– Это что, шутка?
Зеллер медленно повторил.
– Недорог, безопасен, требует меньше энергии, чем любой компьютер, продающийся на современном рынке. Аннулируй чертов чек!
Они кинулись к телефону.
– Ваш чек? – спросил кассир. – Но вам не надо беспокоиться. Мистер Стивенс получил деньги по нему сегодня утром.
Пикенс, дворецкий, очень извинялся, но мистер Стивенс упаковал чемодан и уехал.
– Он упоминал о длительном путешествии.
В полдень взбешенный Бадж дозвонился, наконец, профессору Аккерману. – Конечно, знаю. Джефф Стивенс – очаровательный молодой человек. Ваш шурин, вы говорите?
– Профессор, о чем вы с Джеффом говорили?
– Я полагаю, здесь нет секрета, Джефф собирается написать обо мне книгу. Он убедил меня, что мир хочет знать, что представляет собой ученый как человек…
Сеймур Джаррет был скрытен.
– Почему вы хотите знать содержание нашего разговора? Вы что, соперник в собирании марок?
– Нет, но я…
– Ничего хорошего не выйдет, если будете совать нос в чужие дела. Существует только одна такая марка, и мистер Стивенс согласился продать мне ее, как только достанет.