И. о. поместного чародея - Заболотская Мария. Страница 34

И я продолжала выгребать сажу. Виктредис мне и раньше не нравился, но уж после этого… И попробуйте мне доказать, что маги — благородные и храбрые люди, борющиеся с мировым злом. Ха! С медведкой и мышами-полевками!..

Я медленно прошла по саду, пиная зеленые яблоки. Побег Виктредиса теперь открылся мне в новом свете. Как же я могла упустить из виду, что приближается новое полнолуние! Теперь ясно, почему этот мерзавец сбежал! Новые горизонты ему захотелось увидеть! Вдохнуть воздух свободы!

Ха!

Просто Виктредис знал, что уж сегодня ему точно не отвертеться! Что негодующие эсвордцы во главе с бургомистром за ноги отволокут его на кладбище и привяжут там к какому-нибудь кресту. И ни одно нападение упыря в истории Эпфельредда не будет столь желанным, долгожданным и пышно празднуемым.

Нет, но каков мерзавец! Написать в своей эпистоле, что его засасывает рутина из стригущего лишая, свинки и чего-то там еще — коклюша, что ли? А вот появление вампира, которое могло бы внести разнообразие в его скучную жизнь, что-то его не слишком вдохновило. И ведь не побоялся бежать в ночь полнолуния, стервец! Даже вампир на него не позарился!

Я подошла к крыльцу. Из-за дверей доносился запах, свойственный догорающей яичнице. Но теперь мне было на это плевать — не нужно больше готовить по утрам. Не для кого больше гладить тогу. Никто не будет с кислым видом напоминать мне, что пора помыть полы в лаборатории, а после и пробирки сполоснуть. Ничья лошадь не будет истошно ржать в конюшне, требуя свежей травы. Больше у меня нет хозяина.

Что-то мне подсказывало, что свободного времени у меня от этого больше не станет.

Так. Пришла пора собираться в город!..

ГЛАВА 11,

в которой Каррен преступает все законы и вводит в заблуждение целый город, пусть даже и провинциальный.

Мэтр Тибо, коронер, встретил меня весьма радушно. Он вместе с Буонилем сидел за обеденным столом, доминирующее положение на котором занимала громадная бутыль с жидкостью, в которой я без труда опознала самогон. Емкость была пуста на четверть.

На соседнем столе доминирующее положение занимало синюшное тело, целомудренно прикрытое вышитым полотенцем в районе таза.

Я улыбнулась и произнесла:

— Приятного аппетита, почтенные. Магистр Виктредис просил передать, что не может пока оставить свою лабораторию — проходит опасная реакция — и что он присоединится к вам, как только сможет.

Язык уже повиновался мне, и только буква «р» получалась немного картавой. Особенно неудачно у меня вышло слово «лаборатория».

Мэтр Тибо понимающе переглянулся с Буонилем. На его лице было аршинными буквами написано: «Ну, что я говорил?» Наверняка он подумал, что Виктредис, как всегда, придумал отговорку, чтобы избежать малоприятной процедуры осмотра. Такое случалось и раньше, поэтому вряд ли мои слова могли вызвать подозрение.

— Ну конечно же я так и понял, когда увидел вас! — с ехидцей сказал коронер. — Я даже не стал его дожидаться и сам осмотрел покойного. Все идентично предыдущим случаям. Вне всякого сомнения, это одни и те же зубы.

— Не смею подвергать ваши слова сомнению! — любезно сказала я, слегка запнувшись на слове «подвергнуть». — Но не позволите ли мне взглянуть самой, для удовлетворения профанского любопытства? Всегда хотела посмотреть, как выглядит укус вампира.

— Какой странный интерес для юной барышни! — вполне ожидаемо отреагировал на мою просьбу коронер и, естественно, позволил мне делать с покойником все, что мне заблагорассудится.

Я, преодолевая брезгливость, подошла к трупу.

В Академии, разумеется, были семинары, посвященные работе с мертвыми телами, но я всегда старалась их пропускать. Смерть казалась мне отвратительным явлением, а мертвые тела вызывали тошноту, пусть даже это были абсолютно свежие покойники. Но магу нельзя бояться мертвых, а я сейчас исполняла обязанности мага.

Итак, я не любила находиться рядом с мертвецами, а уж с такими, какой сейчас лежал на столе, и подавно. Смерть наступила сегодня ночью, признаки разложения еще не появились, однако то, что у жертвы в жилах не осталось ни капли крови, сильно портило общую картину. Тело было очень бледным, словно припорошенным мукой, сложно было даже определить возраст покойника.

Я взяла себя в руки и склонилась над его шеей, невольно стараясь не вдыхать тот воздух, который соприкасался с мертвым телом. Наконец-то я увидела воочию две аккуратные дырочки на его шее, через которые из него ушла жизнь вместе с кровью и о которых столько было сказано в беллетристике всех народов. Две точки, покрасневшие по краям.

Это меня заинтересовало. Такое явление обычно наблюдалось при укусе ядовитой змеи — яд вызывал отек и раздражение вокруг ранки.

Может ли иметь место подобное при укусе вампира? Разве вампиры ядовиты?

Честно сказать, вампирология была для меня темным лесом. Скажи мне кто-нибудь авторитетно, что вампир может убить свою жертву метким плевком, я бы не удивилась. Мало ли что в мире бывает. Однако этот вопрос требовал немедленного прояснения.

Я пожалела, что не ходила с прочими адептами на лекции по теме «Вампиры и основы самозащиты», посчитав их в свое время пустой тратой времени. Сейчас бы эти знания мне очень пригодились.

Мэтр Тибо заметил мою задумчивость.

— Вас что-то встревожило? — поинтересовался он.

— Скоротечность жизни, — печально ответила я. — Я вынуждена уйти, господа. Надеюсь, вы дождетесь магистра?

— Попытаемся, — ответил мэтр Тибо, бросив выразительный взгляд на бутыль с самогоном.

Не надо было обладать редкой прозорливостью, чтобы понять, что он верит в приход магистра не больше моего.

Я медленно шла по улице, ведущей к городской площади. В моей голове бродили самые разные мысли, и ни одна не была умиротворяющей. Видимо, выражение моего лица соответствовало настроению, потому как идущие мне навстречу люди сбивались с шага, как один, и обходили меня на достаточном расстоянии.

У меня было очень мало денег. Одна эта мысль могла лишить сна и менее впечатлительного человека. Я снова и снова мысленно перечисляла, что мне следует сделать за десять дней, чтобы не вызвать подозрения, и приходила в ужас. Я была в курсе всех заказов Виктредиса — там одних приворотных зелий пинт пятнадцать! А их надо из чего-то делать!

По здравом размышлении я пришла к выводу, что мой рабочий день должен охватить и дневное время, и ночное. До полудня мне следовало заниматься приготовлением декоктов, после полудня разносить их по адресам заказчиков, вечером идти копать и собирать ингредиенты для этих самых декоктов, а ночью бороться с вурдалаками и оборотнями. Сон, еда и отдых в этот распорядок никак не помещались. Где-то в глубине души я начинала проникаться сочувствием к Виктредису.

Так, обходя кучи отбросов, там и сям наваленных на мостовой, перепрыгивая канавы и лужи, я вышла на площадь. Погода стояла чудная — наконец-то закончились затяжные дожди, которые тянулись с самого Симеона Грязевого и порядком всем поднадоели. По чистому небу вальяжно плыли пушистые белые облака, отражаясь в лужах, и даже городская площадь в ярких лучах показалась мне более привлекательной, чем обычно. Прямо передо мной возвышалось здание ратуши — каменное, с острым шпилем, стрельчатыми окнами, где радостно мелькали блики света, и свежевыкрашенным флюгером в виде петуха. Перед входом служанки старательно мели мостовую. Чуть поодаль, у коновязи фыркали лошади в хорошей (по меркам Эсворда — даже отличной) сбруе, стояли слуги с носилками и три повозки, претендующие на звание карет.

Чем-то праздничным повеяло в городе. Как же — у мельницы выловили нового покойника!

Я вздохнула и поднялась по каменным ступеням, увязавшись за пышно разодетым купцом. Никто меня не останавливал и не кричал. Это внушало как надежду, так и опасение. Если все начинается так хорошо, то еще не факт, что это везение затянется надолго.