Трое из Лукоморья (СИ) - Куно Ольга. Страница 21

Я закрыла глаза, мысленно устремилась по воде туда, где большая голодная рыба обнаружила лёгкую добычу. Акула уже распахнула пасть; острые, напоминающие ножи зубы редко оставляли жертве шансы на спасение. Стараясь подстроиться под те категории, через призму которых мир открывается акуле, я отдала мысленный приказ:

— Стой!

Акула подчинилась. Даже не закрыла пасть, но тем не менее замерла, не отступая, но и не продолжая нападение. Это придало мне уверенности.

— Остановись! — продолжила я. — Не трогай добычу.

— Я голодна. — Акула закрыла пасть и чуть-чуть, не более, чем на ярд, отдалилась от жертвы.

— Найди себе другую еду.

— Но эта еда ближе.

— Это плохая еда. Надо поймать другую.

— Она свежая и крупная. И я чувствую запах её страха.

— Здесь не твоя территория. Ты не должна здесь охотиться. Это не твоя добыча.

— Теперь я могу здесь охотиться. Меня пропустили.

— Кто?

Ответа не последовало. Мысленный контакт прервался. Неужели я потеряла контроль? Я поспешила открыть глаза, и сделала это вовремя, чтобы увидеть всё самое интересное. Пока мы "разговаривали" с акулой, Ярослав успел не только доплыть до Дары, но и прихватить покачивавшееся на поверхности полено. Теперь же он как следует размахнулся и со всей силы ударил акулу по голове. Хищница резко дёрнулась, ударила по воде хвостом и завертелась вокруг своей оси, утратив на время координацию движений. Затем отплыла от обидчика на пару саженей и снова повернулась в его сторону. Ярослав был готов к её возвращению и снова держал полено поднятым. Акула, похоже, готовилась нападать, но через несколько мгновений развернулась и, словно передумав, устремилась прочь, подальше от острова, туда, где ей и было место.

Убедившись, что она не собирается возвращаться, Ярослав с Дарой поплыли обратно.

— Спасибо, Элена, — сказала Дара, отдышавшись на берегу и устало опустившись на песок.

— А за что? Ты Ярославу спасибо говори. Вон как он поленом махать умеет, аж сердце радуется!

— Ему я уже сказала. Но задержала-то акулу ты.

— Откуда ты знаешь? — искренне удивилась я.

— Я слышала, как ты с ней разговаривала.

— Вот это да! — изумлённо протянула я. — Такое мало кто мог бы услышать. Кажется, из тебя может получиться весьма сильная ведьма.

Польстить девочке после такого потрясения не мешало, но я отнюдь не кривила душой. Сказать по правде, я и не ожидала от неё таких способностей. Впрочем, тут дело не в моей недальновидности, а скорее в воле обстоятельств. Способности ведьмы, как и многие другие, лучше всего проявляются в условиях опасности. Поэтому сегодняшнее происшествие раскрыло те задатки, о которых трудно было бы догадаться.

— Ах, вот в чём всё дело! — вмешался Ярослав. — А я-то всё думал: что это акула застыла на месте, будто специально меня дожидается? С её стороны это, конечно, было очень мило, но всё равно странно.

— Да, дар убеждения — великая вещь, — заключила я. И, немного подумав, добавила: — Особенно когда он подкрепляется ударом по морде.

— Видимо, именно поэтому каждое государство помимо министерства иностранных дел держит ещё и армию, — заметил Ярослав.

Дара снова поднялась на ноги.

— Я немного пройдусь.

— Только не уходи далеко, — попросила я.

Её желание погулять нисколько меня не удивило: успокаивать расшатавшиеся нервы лучше всего в движении.

— А почему там песок белый?

Дара указывала пальцем туда, где природный пляж заканчивался, а берег становился совсем крутым, и вдоль воды тянулась лишь очень узкая полоска земли. Она действительно была не золотистой, а беловато-серой.

— Это не снег, это соль, — объяснила я. — Кстати сказать, очень полезная штука. Хороша в первую очередь для иммунитета, но в некоторых случаях используется и для лечения тоже. Она, например, была добавлена в средство от прыщей, которое я дала неделю назад Федьке. Лучше всего собирать её в нескольких милях к югу отсюда, там самые настоящие соляные террасы. Но временами соль скапливается и здесь на берегу.

— Я пойду посмотрю, — кивнула Дара, неуклюже карабкаясь через небольшую насыпь.

— Будь осторожна, не порань ногу! — крикнула я.

— Откуда здесь могла взяться акула? — Ярослав провожал взглядом идущую по песку девочку, но мысли его были заняты тем, что произошло в воде. — Здесь же сроду не бывало акул.

— Вот и я думаю о том же. Не было и быть не должно. Она нарушила естественную границу, за которую акулы никогда раньше не переплывали. И это мне совсем не нравится.

— Как думаешь, такое может повториться?

Я развела руками и покачала головой.

— Не знаю.

— Скажем так: эта акула имеет отношение к тому, что случилось в городе?

— Я почти уверена, что да. Вообще-то бывают и случайные совпадения. Но в закономерность всегда легче поверить, чем в случайность, ты не находишь?

— Так, значит, за появлением акулы стоит демон?

— Не напрямую. Он не мог отдать ей приказ приплыть сюда именно сейчас и напасть на Дару. Если ты подумал о чём-то в этом роде, забудь. Демоны сильны, но не всемогущи. Где он, и где океан. К тому же демон — порождение стихии огня, а тут вода…

— Может быть, его появление просто нарушило на острове равновесие?

Ярослав проявил в этом вопросе неожиданную прозорливость, и я взглянула на него с одобрением.

— Вероятнее всего да. Стихия огня стала перевешивать. Готова поспорить, что в городе стоит необычная для мая жара. А уж во дворце, наверное, настолько душно, что окна не закрываются круглые сутки, а дамы не перестают обмахиваться веерами.

— А ведь верно. Сам я по возвращении во дворец не заходил, но мне и правда говорили что-то в этом роде. Одна фрейлина потеряла сознание от жары, а шали стали стремительно выходить из моды.

— Ну вот. Всё сходится. Огонь стал перевешивать, его влияние усилилось, и стихия воды взяла реванш одним из доступных ей способов. Подвластные ей живые существа сумели покинуть назначенные прежде границы.

— И что же будет следующим шагом? Наводнение? Землетрясение? Ураган?

— Не знаю, не знаю, — призналась я, механически рисуя на песке лишённые смысла узоры. — Всё может быть. Но, думаю, не сейчас. Не так скоро. Ведь, насколько нам известно, демон ещё не приступил к решительным действиям, не считая своего появления. И, разумеется, охоты на Дару — но это не то, что может глобально повлиять на распределение стихий. Однако долго сидеть, сложа руки, он не будет. Рано или поздно он начнёт вмешиваться в жизнь острова намного более основательно. И вот тогда природа может отреагировать как угодно. Видишь ли, природа значительно мудрее всех нас, и намного сильнее. Когда разумные существа вмешиваются в её дела, она терпит, и терпит достаточно долго. Но если ситуация выходит из-под контроля и становится по-настоящему угрожающей, природа поднимает голову и сама расставляет всё по местам.

— Так, может быть, в таком случае имеет смысл просто подождать, пока она поднимет голову?

— Может быть. Вот только не известно, в чём это проявится, и понравится ли нам такое решение проблемы. К примеру, наводнение решило бы проблему прекрасно. Эдакий всемирный потоп местного назначения, который на время похоронит наш остров в водяном склепе. Демон исчезнет, равновесие восстановится. Мир будет в безопасности. Ну, станет одним островом меньше лет эдак на сто или на тысячу. Но нам-то от этого легче уже не будет.

— Ну вот и хорошо, — заключил Ярослав.

— Что хорошо? — не поняла я.

— Что надо действовать, а не ждать, пока природа что-то там сделает сама.

— Даже при том, что иметь дело придётся с демоном? — спросила я, склонив голову набок.

Он заметно помрачнел, но тем не менее кивнул.

— Даже при этом.

Глава 7

Любому стрелку, будь то охотник, воин или лучник-любитель, ученик или мастер своего дела, совершенно необходима цель. Без мишени стрельба теряет смысл, будь у вас хоть самое лучшее на свете оружие и тысяча превосходных стрел. Там, где нет цели, невозможно оценить меткость лучника. Врождённый талант и годы тренировок, верный глаз и твёрдая рука, умение ждать и способность оценить силу ветра, — всё это лишается какого-либо смысла.