Трое из Лукоморья (СИ) - Куно Ольга. Страница 7

— Ну, и чего вы от меня-то хотите? — поинтересовалась я, сложив руки на груди.

— Признавайся живо: здесь она?

— Да нет, не здесь.

— И ты её, конечно, знать не знаешь?

— Отчего же, знаю, — возразила я. — Хорошо знаю. Она нередко сюда захаживает. Но не в такую же рань. Всё больше ближе к вечеру.

— Вы не станете возражать, если мы осмотрим избу?

— Не стану, — пожала плечами я. У Дары без сомнения было достаточно времени, чтобы скрыть следы "преступления" и благополучно спрятаться.

— Очень мило с вашей стороны, — не без удивления сказал лейтенант.

— Ну, вы же всё равно дом осмотрите, — отозвалась я. — Так чего же мне зазря возражать. Что уж там, проходите.

Я первой поднялась на крыльцо, распахнула дверь и прошла из сеней в комнату, загораживая гостям обзор, дабы сперва удостовериться, что внутри всё в порядке. Вроде бы да.

— Чаю хотите? — поинтересовалась я, проходя к печи и предоставляя чужакам возможность беспрепятственно заняться поисками.

Солдат сперва взглянул на начальство, но то лишь неопределённо повело плечом.

— Отчего бы и нет? — ответил тогда солдат. — Чай — вещь хорошая.

— Всегда приятно встретить ценителя, — улыбнулась я.

Если бы только они знали, какую гадость я смешиваю в чайнике, улыбаясь столь очаровательной улыбкой. На всю жизнь перестали бы верить людям. Если бы пережили этот день, конечно. Мы, ведьмы, своих не бросаем, и если понадобится, незваные гости никогда не выйдут из этого дома на собственных ногах.

Впрочем, заниматься душегубством зазря я тоже не собиралась. Не люблю я этого, если зазря, да и к тому же пропажа двух воинов, прибывших по государственному делу, могла поднять слишком много ненужного шума. Так что к радикальным мерам я намеревалась прибегнуть лишь в самом крайнем случае. В данный момент я как раз параллельно готовила другой чай, совершенно безвредный, даже, напротив, полезный. Если повезёт, и они не обнаружат Дарино убежище, напою их обычным травяным напитком, да и спроважу восвояси.

Лейтенант рылся в шкафу, солдат заглянул под кровать.

— А можно спросить? — поинтересовалась я и, не дожидаясь ответа, продолжила: — Для чего вам девочка-то понадобилась?

— А это не твоего ума дело, — отозвался лейтенант.

Я ощутила лёгкий зуд в кончиках пальцев. Так и хотелось щёлкнуть ими, да и заставить его квакать лягушкой. Или рога ему на лбу вырастить. Даже не знаю, что лучше. Но я удержалась и дождалась продолжения:

— Приказ самого государя выполняем. Велено девку арестовать и препроводить в столичную темницу.

— Это ещё зачем?

— А это уже и не наше дело. Дальше пускай дознаватели разбираются.

Я равнодушно хмыкнула, у всех на виду добавляя в чай мёду. И присела, негласно призывая гостей к тому же.

Однако садиться они пока не спешили. Солдат проверил печку (отодвинул заслонку и чуть не весь залез в жерло), лейтенант спустился в подпол. Солдат, отчихавшись, подошёл к полкам. Поглядел, вроде бы без особого интереса, затем постучал по стене. Видимо, стук ему показался странным, и он принялся разглядывать стену и сами полки более внимательно. Я разлила чай по чашкам, потихоньку добавив последнюю щепотку измельчённой коры. Стала тщательно перемешивать зелье. Было слышно, как лейтенант продолжает обыск внизу, но это мало меня беспокоило. В худшем случае слопает без спросу пару засоленных помидоров, не велика беда. Моё внимание было приковано к солдату, снова принявшемуся постукивать по стене. Его рука потянулась к крючку с рукавицей. Сперва солдат попытался легонько потянуть за крючок, затем, наоборот, надавил на него. Ни то, ни другое ничего не дало. Солдат вроде бы утратил к стене интерес и отошёл было в сторону. Но неожиданно развернулся, словно ему пришла в голову новая мысль, снова подошёл к крючку и на сей раз повернул его так, как надо.

Стена бесшумно сдвинулась; перед солдатом образовалась узкая щель. Он взглянул внутрь, постоял неподвижно несколько секунд…и, легонько надавив на стену, возвратил её на место.

— Здесь, кажись, пусто! — громко констатировал он.

Снизу раздалось недовольное сопение. Сказать, что в погребе было пусто, никак нельзя, но девочек в банках я точно не засаливаю, что бы там в деревне ни болтали.

Я была так удивлена, что не сразу вышла из состояния оцепенения, и опомнилась лишь в тот момент, когда севший рядом солдат протянул руку к наполненной чашке. Я выхватила чашку в последний момент, и пальцы гостя успели схватить только воздух.

— Небось остыл уже, сейчас я вам свежего налью, — откровенно соврала я (из чашки шёл легко заметный пар), отдёргивая занавеску и выливая чай за окошко. Затем, как ни в чём не бывало, налила безвредный напиток — уже из другого чайника.

Солдат, сперва изумлённо следивший за моими действиями, судорожно сглотнул и непроизвольно поднёс руку к горлу. Видать, догадался, что могло бы произойти, замешкайся я ещё на секунду. Что-то подсказывало мне, что новый чай он пить уже не станет. Но вслух я ничего не сказала, лишь изобразила по-прежнему гостеприимное лицо.

— А можно я ещё кое-что у вас спрошу? — поинтересовалась я, кокетливо глядя на гостя.

Тот лишь молча кивнул.

— А почему вы решили, что девочку надо искать именно здесь, у меня?

— Да в том большой тайны нет; соседка её подсказала, — ответил солдат. — Высокая такая, с проседью.

— Та, которая, по правую руку живёт, за красным забором? — уточнила я.

— Ага, она самая.

Я покивала, с самым что ни на есть дружелюбным выражением лица.

— Вы не подумайте, это так, чисто женское любопытство, — заверила гостя я. А сама подумала: "Ну погоди, старая карга, с тобой я ещё поквитаюсь. Будешь знать, как солдатам на детей доносить".

Послышался шум: лейтенант поднимался наверх, громко топая по лестнице.

— Ничего, — вынужденно признал он. — Ошиблась старая дура. Ладно, нечего рассиживаться, чаи гонять. Давай-ка назад в деревню, может, она уже обернулась. А ты, хозяйка, мне всё равно крайне подозрительна.

Я снова очаровательно улыбнулась, недвусмысленно давая мужику понять, куда именно он может засунуть свою подозрительность.

— Смотри, если что-нибудь не то про тебя прознаю, вернусь, и мелким штрафом ты не отделаешься, — продолжал лейтенант.

Его спутник снова судорожно сглотнул — видать, понял, что в этом случае легко не отделается кто-то другой, — но спорить со старшим по званию не стал. Только добавил:

— Если девочка объявится, вы уж будьте добры, в деревню сообщите. А уж оттуда к нам посыльного пошлют.

— Всенепременно, — пообещала я, прижимая руку к сердцу.

Лейтенант сразу же развернулся и, не прощаясь вышел. Я подошла к замешкавшемуся солдату и негромко сказала:

— Отвар крапивных листьев, берёзовых почек и корня девясила.

— Что? — непонимающе нахмурился он.

— Я же вижу, ты почками маешься.

— Откуда вы знаете?! — от удивления он даже перешёл на "вы". Впрочем, а как ещё говорить с собственным потенциальным отравителем?

— Знаю. Так вот, то, что я сказала, и ещё настой медуницы и зверобоя можешь попробовать.

— С-спасибо, — ответил он и поспешно покинул избу.

Я крепко закрыла дверь, щёлкнула засовом и поспешила к окну, дабы убедиться, что гости действительно уедут. И лишь после того, как они, оседлав коней, скрылись из виду за силуэтами сосен, я подошла к стене с полками, повернула крючок и негромко сказала:

— Всё в порядке, можешь выходить.

Глава 3

— Пустырника я тебе пока больше не дам, — заметила я, разговаривая скорее сама с собой, нежели с Дарой. — Многовато будет.

— Да ничего мне не надо, я в порядке, — отозвалась девочка, а сама сжала руки в кулак, чтобы остановить дрожь.

Я усмехнулась. Меня обмануть трудно, но ещё хуже то, что ей никак не удастся обмануть собственное тело.

— Давай, ещё поучи меня, цыплёнок! — беззлобно фыркнула я. — Дам-ка я тебе, пожалуй, ледяной корень. Он хорошо успокаивает, и никаких побочных эффектов не даёт. Голова будет ясная, а нам с тобой предстоит хорошо подумать.