Полночные узы - Эдриан Лара. Страница 22

Данте этого не отрицал, его чувственные губы застыли в воспламеняющей кровь полуулыбке, и Тесс тряхнула головой, желая избавиться от этого наваждения.

— Я даже не понимаю, как могла допустить такое.

— Ты жалеешь об этом?

— Какое это имеет значение?

Тесс ускорила шаг, отрываясь от Данте.

— Ты опять от меня убегаешь, Тесс.

— Я не убегаю!

То, с каким испугом она это выкрикнула, поразило саму Тесс. Она действительно бежала, ноги пытались унести ее как можно дальше от Данте, хотя Тесс тянуло к нему, как магнитом. Усилием воли она заставила себя остановиться и стояла так, пока Данте не подошел и не развернул ее лицом к себе.

— Мы все от чего-то бежим, Тесс.

Она усмехнулась:

— И даже ты?

— И даже я. — Данте перевел взгляд на воду. — Ты хочешь знать правду? — Он снова пристально посмотрел ей в глаза. — Я бегу всю свою жизнь, дольше, чем ты можешь себе представить.

Тесс удивилась. Конечно, она почти ничего не знала о нем, но если бы ее попросили охарактеризовать Данте одним словом, она назвала бы его «бесстрашным». Тесс даже вообразить не могла, что этот абсолютно уверенный в себе мужчина хоть на секунду может утратить самообладание.

— От чего, Данте?

— От смерти. — Он помолчал, задумавшись. — Иногда мне кажется, что если я буду все время двигаться и не позволю надежде или еще какой-нибудь глупости заставить меня замедлить шаг, то, может быть… — Он шумно выдохнул и чертыхнулся. — Я не уверен, что можно обмануть судьбу, как бы далеко и как бы быстро ты ни убегал.

Тесс задумалась о себе, о прошлом, которое много лет преследовало ее. Все эти годы она пыталась убежать от него, но безуспешно. Оно омрачало все принятые ею решения, не позволяя начать жизнь с чистого листа. Тесс казалось, что ей никогда не удастся освободиться от этого проклятия.

— О чем ты думаешь, Тесс? От чего бежишь?

Она не ответила, разрываясь между желанием сохранить тайну и искушением разделить тяжесть ноши с человеком, который, возможно, не осудит ее и даже простит, а если нет, то хотя бы поймет.

— Хорошо, — тихо сказал Данте, — не хочешь говорить, не надо. Давай найдем скамейку и сядем, чтобы ты смогла наконец дать волю своим маленьким слабостям. Не желаю, чтобы обо мне говорили, будто я лишаю женщин сладкого.

Данте наблюдал, как Тесс ела политое карамелью брауни, она делала это с таким удовольствием, что оно невольно передавалось и Данте. Тесс предложила ему кусочек, и хотя вампиры не могли переваривать грубую пищу людей, он все же согласился откусить карамельно-шоколадное лакомство, только чтобы слиться с Тесс в ее неподдельном наслаждении. Выдавив улыбку, Данте с отвращением проглотил вязкую субстанцию.

— Вкусно, правда? — Тесс облизала испачканные шоколадом пальцы.

— Восхитительно, — ответил Данте, испытывая голод совершенно иного рода.

— Хочешь еще?

— Нет, — покачал головой Данте, немного отстраняясь. — Теперь это все твое.

Тесс разделалась с брауни и допила кофе. Когда она встала, чтобы выбросить в урну пакет и пустой стакан, ее отвлек какой-то пожилой мужчина, выгуливавший на поводке двух собак. Тесс что-то сказала ему и присела на корточки, позволяя собакам кинуться на нее в дружеском порыве.

Данте наблюдал, как Тесс смеялась, общаясь с возбужденно суетившимися собаками. Ее настороженность, с которой он безуспешно боролся, мгновенно исчезла, и он увидел настоящую Тесс, без страха и недоверия.

Она была великолепной, и Данте даже почувствовал зависть к собакам, на которых изливалось ее искреннее расположение.

Он подошел к ним и кивнул мужчине, который уже натянул поводок, намереваясь продолжить прогулку. Тесс выпрямилась, широко улыбаясь и глядя вслед собакам, весело бежавшим за хозяином.

— Ты умеешь ладить с животными.

— Это моя работа, — сказала Тесс, словно извиняясь за свою улыбку.

— Видно, что ты хороший ветеринар.

— Мне нравится лечить животных. Я чувствую себя… нужной.

— Возможно, и мне потребуется твоя помощь.

Тесс повернула голову и посмотрела на него:

— У тебя есть собака?

Данте следовало ответить «нет», но у него перед глазами все еще стоял образ счастливой Тесс, играющей с двумя смешными пушистыми существами, и ему очень хотелось самому доставить ей подобную радость.

— Да, похожая на этих.

— Правда? Как ее зовут?

Данте откашлялся, быстро соображая, как мог бы назвать бесполезное, полностью от него зависящее существо.

— Гарвард, — произнес он, насмешливо улыбаясь. — Я зову его Гарвард.

— Ну что ж, Данте, я буду рада при случае с ним познакомиться, — сказала Тесс и поежилась от порыва холодного ветра. — Уже поздно, мне пора домой.

— Да, конечно.

Данте кивнул, принимая окончательное решение завести собаку. Во-первых, это поможет ему снискать расположение Тесс, а во-вторых, станет прекрасным поводом чаще видеться с ней и параллельно выяснить, что она знает о «малине» и делишках своего бывшего бойфренда.

— Данте, мне понравилась прогулка.

— Мне тоже.

Тесс задумчиво посмотрела себе под ноги.

— В чем дело?

— Ни в чем. Я просто не ожидала, что сегодня вечером может произойти что-то приятное. Это один из моих самых нелюбимых дней в году.

— Почему?

Едва заметно пожав плечами, Тесс подняла голову и посмотрела ему в лицо:

— Сегодня мой день рождения.

Данте рассмеялся:

— Ну и чем же плох этот день?

— Я никогда не отмечаю его. Скажем так, у меня было не самое счастливое детство. Но все это пустяки.

Вовсе не пустяки. Данте и без кровной связи с Тесс мог догадаться, что она все еще страдает от какой-то старой душевной травмы. Ему хотелось знать, что с ней случилось и кто нанес ей эту травму. При мысли, что Тесс страдает, его инстинкт защитника мгновенно включился. Но она уже удалялась от него вверх по дорожке, которая вела к оживленной улице и дальше к ее дому. Данте поймал ее за руку.

— Тесс, ты должна наслаждаться каждым днем своей жизни, особенно если это твой день рождения. Я рад, что сегодняшний вечер ты провела со мной.

Тесс улыбнулась — действительно улыбнулась, губы мягко изогнулись, глаза заискрились в свете фонаря. Данте очень хотелось обнять ее. Он сжал ее пальцы и нежно потянул к себе.

Он не сводил с нее глаз, желание лишало его рассудка.

— Какой же день рождения без поцелуя?

И словно дверь перед ним захлопнулась: Тесс переменилась в лице, застыла в непонятной тревоге, а затем отпрянула.

— Я не люблю такие поцелуи, — выпалила она, задыхаясь. — Я думаю, прогулка окончена, Данте.

— Тесс, прости…

— Мне нужно идти. — И она побежала прочь, оставив его в недоумении гадать, что же он сделал не так.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Чейз выехал из ворот поместья Ордена в полном разочаровании: сегодня он не будет участвовать в патрулировании. Все воины разошлись по городу — каждый по своим делам, и Чейзу предстояло провести несколько ночных часов в полном одиночестве.

Ужасная смерть друга Кэмдена, происшедшая на глазах агента прошлой ночью, не выходила у него из головы и вызывала тягостные чувства. Он понимал, что время идет и, если он хочет вернуть племянника, нужно действовать, и быстро. Чейз проехал по всем тем местам, где собирались люди и вампиры, популярным и мало кому известным, которые ему во время патрулирования показал Данте.

В поисках Кэмдена или его друзей агент ездил по улицам города, осматривал пристани. Так прошло несколько часов — никаких результатов. Чейз остановил машину в Чайна-тауне, собираясь вернуться в Темную Гавань, когда заметил, как двое молодых вампиров в обществе двух девушек скрылись за какой-то дверью. Чейз заглушил мотор «лексуса» и вылез из машины. Подойдя к двери, за которой исчезла четверка, он услышал звуки громкой музыки, доносившейся из полуподвального помещения. Чейз дернул за ручку и проскользнул внутрь.