Территория души. - Батракова Наталья Николаевна. Страница 92

Последние три недели ее уже никто не разыскивал. Жизнь продолжала двигаться вперед, и уже появились новые дела, к которым Анна не имела никакого отношения.

— Можно мне пройти? — неуверенно спросила Ларина. Чувствовалось, что она слегка смущена.

— Проходите, — показала рукой на дверь комнаты Анна. — Только не удивляйтесь. Сами понимаете, к отъезду готовимся, все вверх ногами.

Комната и впрямь мало походила на место для приема гостей. Вещи, коробки, чемоданы лежали и стояли вперемешку. Расчистив место в кресле и небольшой участок на диване, Анна предложила Александре Андреевне присесть.

Они не виделись с того самого вечера, когда Анна заезжала отдать служебный телефон. Близких и доверительных отношений после той встречи не существовало. И Ларина это хорошо понимала.

Для Анны же в веренице потерь, которые она ощутила и которые еще предстояло почувствовать, Александра Андреевна была одной из самых грустных, но закономерных.

Она годилась ей в матери и раньше относилась к ней по-матерински снисходительно, радуясь ее успехам и прощая мелкие шалости.

Но она же ей и не поверила. Прекрасно понимая, как Ларина уважает Крылова и сколько он для нее сделал, Анна и не надеялась, что у той хватит смелости перечить ему и хоть когда-нибудь стать на противоположную сторону. Но почему она поверила в то, что Анна могла его обмануть? Ведь Ларина была единственной, с кем Анна секретничала в офисе и порой даже спрашивала совета.

— Аня, я виновата перед тобой, — Александра Андреевна произнесла непростые слова и посмотрела на нее. Та, присев на подлокотник кресла, молчала.

— Трудно мне было очень. Я ведь Константину Петровичу привыкла всегда верить. И ни разу он меня не подводил. И жаль его было очень: после развода с женой смог заново полюбить женщину, а она, оказывается…

— Вы ошиблись изначально, — усмехнулась Анна. — Он не полюбил и не полюбит. Во всяком случае, это буду не я.

— Может быть, — согласилась Александра Андреевна. Наблюдая за Крыловым в последние дни, она действительно стала сомневаться, что прежние выводы относительно их отношений были верны. Считая, что, если Константин Петрович знает о настоящем положении вещей (а она в этом была уверена после разговора с секретаршей) и не стремится ничего изменить, значит, это на самом деле была не любовь. Но в таком случае еще больше усугублялось чувство вины перед Анной. Получалось, что Ларина, боясь предать Крылова, на самом деле предала ее.

— О том, что действительно произошло, я узнала две недели назад. Случайно. Помнишь, когда ты была в гостях у Татьяны Артюхиной, к ней приехала подруга?

— Да, припоминаю, — Анна наморщила лоб. — Кажется, ее звали Ирина.

— Так вот, это моя младшая сестра.

— Надо же, — удивилась Анна.

— Это правда, что Балайзер был другом твоих родителей? — задала Ларина мучавший ее вопрос.

— Вы и это знаете, — усмехнулась Анна. — Впрочем, чему удивляться. Да, правда. Оказывается, он долго меня разыскивал. Сначала это было невозможно в силу сами понимаете каких обстоятельств. Потом у меня менялись фамилии, адреса. Я думаю, что встреча в Киеве — сама судьба. И только за одно это я уже должна быть благодарна Крылову.

— Как в кино, — недоверчиво качнула головой Александра Андреевна.

— Миллионер находит заблудшую, давно потерянную дочь, — продолжила Анна. — Только я ему не дочь и не собираюсь сидеть у него на шее. Я и согласилась туда ехать с условием, что буду работать, даже несмотря на то, что я жду…

Анна замолчала.

— Что ждешь? — не поняла Ларина.

— Вы чаю хотите? У меня пирог остался, Саша приносила, — сменила тему Анна.

— Саша?

— Да, Саша и Олег. Приходили попрощаться. «А Константин Петрович?» — вертелся вопрос на языке у женщины.

— Вы, наверное, хотите спросить о Крылове? — догадалась Анна, включая чайник. — Он не придет. Он до сих пор уверен в своей правоте. К тому же я представляю, какие мысли витают у него в голове после того, как он узнал про Штаты. Правду о Балайзере знает только Татьяна, да теперь еще вы.

— Разве Крылов ничего не знает о Балайзере? — поразилась Ларина.

— Нет. Вернувшись из Москвы, я спешила все ему рассказать, но он ничего не захотел слушать, веря в то, что у меня роман с Артюхиным. А после… это уже было ни к чему.

— Но ты все равно должна была ему рассказать, хотя бы кто такой Балайзер, — назидательно произнесла женщина.

— Зачем? — резко повернулась к ней Анна. — Разве это что-то изменит в наших отношениях? Он сможет меня полюбить? Вернет обратно на работу из-за Роберта Балайзера? Мы почти два месяца не встречались, и я не думаю, что он горит желанием меня увидеть. Вот она — голая правда, жестокая и закономерная. Никогда не верь своим иллюзиям и фантазиям. Особенно если дело касается мужчин.

— Но ведь ты сама говоришь, что он многого не знал, — снова попыталась встать на защиту Крылова Александра Андреевна.

— Знаете, что меня заставляет бежать от него? — спросила Анна. — То, что ни разу за все время наших встреч, если он что-то слышал обо мне, я повторяю — ни разу не поверил мне. Не моим оправданиям, а моей правде, моей версии случившегося. Он ни разу не сказал: «Я никому и ничему не поверю, пока не услышу от тебя, что было и что есть на самом деле». Вы полагаете, это можно долго терпеть?

— Ну, не знаю, — растерянно ответила женщина. — Характер у него такой.

— А я знаю, — глядя в одну точку, ответила Анна. — Что бы я ни чувствовала и как бы мне ни было больно, я должна уехать. Я устала. И чем дальше я буду от этого места, тем лучше.

— Аня, ты можешь ошибиться, — попыталась образумить ее женщина. — Нельзя бежать, не поговорив…

— Можно, — оборвала ее Анна. — К тому же есть еще одно обстоятельство.

— Какое?

— Это уж точно не имеет никакого значения, — успокоила ее Анна. — Пейте чай, остыл уже. Поздно. А мне еще собираться. Завтра…

— Что завтра? — спросила Ларина.

— Трудный день будет, — ответила Анна, в последний момент передумав говорить ей о том, что завтра они с Катей съезжают с этой квартиры.

Только Володе Смыслову был известен адрес, где они собирались остановиться до дня отлета. Для всех остальных Анна решила просто исчезнуть. Чтобы никто не звонил и не бередил душу.

Сравнив когда-то Крылова с ракушкой, она чувствовала необходимость превратиться в такую же ракушку и захлопнуться, оградиться от всего, что было прежде в ее жизни.

«Нужно сохранить себя для детей, — медленно, но настойчиво эта мысль заполняла все ее сознание. — Для Кати и для малыша, который увидит свет летом».

Обстоятельства зарождения в ней новой жизни отошли на задний план. Просто все чувства, которые она питала к Косте, автоматически перешли на этого, пока еще не родившегося ребенка. И порой Анна ловила себя на мысли, что воспринимает беременность как компенсацию или награду за все душевные муки. Она уже любила ее, эту частицу Кости. Пусть даже он об этом никогда не узнает.

— 8 —

— Константин Петрович, вас Александра Андреевна с утра дожидается, — сообщила ему с порога Алла Ивановна. — Пригласить?

— Что там еще? — буркнул Крылов, глянув на часы. — Конец рабочего дня. Хорошо, пусть зайдет.

Ларина, как всегда, робко вошла в кабинет. Порой ее почтительная манера его забавляла, и он, смеясь, пытался разрядить обстановку. Сегодня ему было не до смеха.

На двадцать девятое декабря было намечено открытие нового магазина. Об этом уже неделю шла реклама в прессе и на радио. Но работы оставалось невпроворот, и все последние дни компания работала в авральном режиме.

Но не только по этой причине Крылов приехал в офис мрачный как туча. Злость и раздражение, кипевшие в нем все последнее время, съедали заживо. Он ни с кем не мог разговаривать спокойно и порой, чувствуя, что не в силах сдержаться, бесцельно съезжал куда глаза глядят, чтобы хоть немного успокоиться.

Вот и сегодня утром, выслушав Сашин якобы случайный пересказ вчерашней встречи с Анной, увидев заплаканное лицо сына, Костя пулей, ничего не говоря, выскочил из квартиры и, не помня себя, помчался в магазин.