Голод суккуба - Мид Ричел (Райчел). Страница 16

— Вот именно, — согласился он. — Кажется, для них это необычно?

— Еще как! Но надеюсь, теперь будет обычным.

Мы замолчали, обратив глаза и уши к исполнителям. Однако Сет положил мне руку на спину — совершенно невинный, дружеский жест, — и я тут же потеряла всякий интерес к музыке. И это кое о чем говорило. Моя блузка была, в общем-то, не блузка. Это было что-то вроде сверкающей туники, закрывавшей меня только спереди и завязанной сзади на шее и под лопатками, так что его пальцы касались голой, ничем не защищенной кожи.

Меньше недели тому назад я была в номере отеля с парнем, который всю меня умастил ароматическим маслом, а затем принялся вылизывать так, что я забилась в судорогах. И все же могу поклясться, это несравнимо с пальцами Сета на моей обнаженной коже. От его прикосновения пробудилось все мое тело, тут же возжаждав большего. Когда кончики его пальцев опустились к пояснице, я ощущала каждое место, до которого он дотронулся, словно там оставались ожоги. Волшебные пальцы. Обольстительные пальцы. Мои жадно пульсирующие нервы требовали действия, желая еще и еще. Когда рука его, наконец, достигла копчика, как раз там, где начинались джинсы, я прошептала:

— Давай ниже, если хочешь.

— Нет, — отозвался он.

Голос его звучал необычно хрипло, приобретя незнакомую глубину. Но в нем сквозило сожаление.

— Я действительно не могу.

Когда концерт подошел к концу, публика завопила, требуя играть на бис, что и было исполнено множество раз и с превеликим удовольствием. Вот это выносливость!

Я наблюдала, как они заканчивают выступление и покидают сцену, и мне в голову вдруг пришла идея. Сообщив, что мне нужно выйти, я направилась к гардеробной. В пустом коридоре я обратилась невидимой и проскользнула в комнату, по-прежнему недоумевая о причинах того жгучего, зудящего ощущения.

Его не было. Все в этой комнате оказалось совершенно нормальным. Чехлы и футляры для инструментов были свалены на полу бесцеремонными грудами, пустые красные пластиковые стаканчики вкупе с переполненными пепельницами покрывали все остальные плоскости. Я медленно обошла помещение, заглядывая во все углы, пытаясь отыскать что-нибудь — все, что угодно, — способное объяснить мои ощущения. И снова ничего. Все тихо и спокойно. Ни человеческое существо, никакая иная тварь не подстерегали меня, хотя я была уверена, что те ощущения вызваны чем-то неживым. Хотя оно и не походило на какое-либо заколдованное или зачарованное создание из всех мне известных. Если уж на то пошло, оно казалось чем-то средним: наполовину разумным, наполовину нет. Чушь какая-то.

Вернувшись к своим приятелям, я увидела, что они собираются уходить. Нам не терпелось обсудить прошедший концерт. Мы разделились, чтобы снова встретиться у Дага. Я уже бывала у него на таких послеконцертных вечеринках, но прежде никогда не видела столько народу. Было битком набито. Крепкие напитки и прочая выпивка текли рекой, но я остановилась после пары глотков — утром на работу.

В задымленной атмосфере музыканты обрабатывали толпу, словно всю жизнь занимались связями с общественностью. Они разговаривали с каждым, вдохновенно и дружелюбно, и при этом без всякой спеси или тщеславия.

Пока все это продолжалось, мы с Сетом держались друг от друга на почтительном расстоянии, изображая, будто мы не более чем друзья. Хотя я по-прежнему не сомневалась, что это правильно, но чувствовала себя так, словно мне втирают соль в открытую рану. Мало того что мы не могли друг друга касаться, теперь нам еще и не поговорить!

В какой-то момент столкнувшись со мной, Алек попытался возобновить разговор. Ударник протянул мне пластиковый стаканчик.

— Там один парень знает, как приготовить «гимлет» с водкой, — радостно заявил он.

Я понюхала стаканчик. Пахло чистой водкой. К тому же, кажется, дешевой.

— Спасибо, — сказала я, держа это пойло буквально на расстоянии вытянутой руки.

Алек прислонился к стене, упершись локтем, будто хотел отгородить для нас укромный уголок.

— Ну, как тебе концерт?

— Здорово. Вы были великолепны.

Он горделиво выпятил грудь:

— Спасибо. Мы и вправду выложились по полной. Скоро у нас будет еще несколько больших выступлений — надеюсь, ты придешь.

— Обязательно, если смогу. Последнее время у меня куча работы.

— С Дагом, в книжном магазине? Я этого понять не могу. Вы оба совсем не похожи на книжных червей. Особенно ты. Ты выглядишь отвязной. Такой, что всегда готова оттянуться.

Продолжая улыбаться, я, отступив на шаг, парировала:

— Конечно. Но только если завтра в школу не надо, понимаешь?

Не обращая внимания на мое вроде бы явное «отвяжись», он шагнул ко мне с улыбкой, которую, вероятно, считал обольстительной. Его неуклюжие попытки за мной приударить вдруг потеряли всякую прелесть.

— Давай, — усмехался он. — Завтра скажешь, что заболела. Я тут знаю… знаю одно место, куда мы пойдем, если ты хочешь повеселиться по-настоящему.

— Нет. Я не могу. Извини. Н-да… спасибо за выпивку, но мне нужно пойти спросить Дага… э-э… кое-что насчет работы. Еще увидимся.

Алек был откровенно раздосадован отказом, однако не решился настаивать, когда я устремилась к Дагу. На самом деле мы не стали обсуждать работу, зато поговорили на разные более занимательные темы, которым конца-края не было, учитывая растущее опьянение Дага и то, что теперь у него действительно появились поклонницы. Похоже, наконец, ему повезло. Если у него не кончится завод, он сможет сегодня осчастливить целую стаю.

Наконец пресытившись, я с ним распрощалась и посмотрела на Сета, стоящего в другом конце комнаты. Он был сам по себе и ничего не пил. Ген пустой болтовни не достался ему при рождении, и я точно знала, что общение на вечеринках ему в тягость. Прежде я уверяла его, что на самом деле он может быть приятно удивлен, попытавшись вступить в беседу с незнакомыми. Однако он стоял на своем. Казалось, его вполне устраивает просто наблюдать за людьми — глаза блестят и губы кривятся в полуулыбке, как будто он посмеивается чему-то, остальным недоступному. Я бы ничуть не удивилась, обнаружив все это в его будущих романах.

— Привет, — сказала я.

Увидев меня, он обрадовался. Мерцание в глазах сменилось узнаванием и теплотой. У меня внутри что-то полыхнуло и сжалось.

— Привет.

— Я готова идти. Хочешь ко мне?

Он это заслужил после моего пренебрежения весь этот вечер.

— Конечно.

Мы обсуждали, кто уйдет первым, когда я увидела, как Алек протягивает выпивку Кейси. Она, похоже, уже была вполне хороша, и Алек проделывал с ней тот же маневр, что и со мной.

— Что не так? — спросил Сет, заметив, как я нахмурилась.

— Этот новый ударник. Алек. Он приставал ко мне, а теперь подобрался к Кейси. Похоже, он из тех, кто считает, будто девушку проще всего трахнуть, предварительно накачав ее под завязку.

— Неужели? А я-то думал, что один знаю этот секрет.

Я покарала его суровым взглядом и вновь обернулась к Алеку и Кейси.

— Мне это не нравится. Мне не нравится, когда так поступают с женщинами.

— Ты даже не знаешь, действительно ли он так поступает. А кроме того, оглянись по сторонам. Каждый парень здесь пытается кого-нибудь трахнуть. И алкоголь тут в порядке вещей. Кейси достаточно взрослая, чтобы понимать это.

— Я собираюсь вмешаться.

Сет бросил на меня предостерегающий взгляд:

— Вряд ли она поблагодарит тебя за роль заботливой клуши.

— Пусть лучше на меня обозлится, чем сделает какую-нибудь глупость.

— Фетида, не стоит…

Но, наведенная на цель, я уже прокладывала себе дорогу в толпе.

— …как будто всегда готова оттянуться, — говорил Алек, когда я приблизилась.

— Привет, — громко сказала я, вклиниваясь между ними.

Оба удивленно на меня уставились.

— Привет, Джорджина. Что случилось?

— Я собираюсь домой, — сообщила я Кейси. — Может, тебя подвезти?

Кейси улыбнулась, взглянула на Алека, потом снова на меня. Она была совсем девчонкой, наполовину гавайкой, наполовину филиппинкой, широкоскулой, с глянцево-черными волосами. Очень симпатичная.