Нищий - Щепетнов Евгений Владимирович. Страница 20

— Может, хотите попробовать баланс ножей? — предложил гном. — Можете покидать их вон в ту мишень. — Он указал на деревянную круглую мишень в углу лавки.

Я сунул руку за полу куртки, резко выхватил нож и метнул его в центр мишени — он глубоко и уверенно вошел в середину и замер там, вибрируя от удара.

— Хорошие ножи. Я удовлетворен. Теперь я прощаюсь с вами, господин Бартан, до вечера послезавтра. Надеюсь, вы не подведете. — Я сгреб оставшиеся два ножа в карман и направился к двери под внимательным взглядом оружейника.

Извозчик дожидался на улице, недалеко от входа, и скоро пролетка с грохотом понесла меня по мостовой — я решил посетить центр города, посидеть в хорошем трактире, посмотреть на народ… и, чего греха таить, подцепить женщину. Правду говорила тетушка, я совсем уже одичал, и женщины у меня не было очень давно. Очень.

Вышел я у привлекательного на вид заведения, из которого доносились на улицу звуки музыки, довольные крики «Браво!» и хлопанье ладош. Войдя в зал, я поискал глазами свободное место и нашел такое возле окна — как раз в это время оттуда вышибалы выводили пьяного клиента, который ругался и требовал продолжения банкета. Банкет ему продолжить не дали — кому нужен клиент, который спит на столике и ничего не заказывает, так что к моему вящему удовольствию я уселся вполне «козырно»: и вход видно, и сцену, и из окна вид хороший на улицу и проходящих мимо людей.

На небольшой импровизированной сцене разыгрывались целые спектакли. Там выступал фокусник с небольшой черненькой девушкой: он то засовывал ее в ящик, а она исчезала и появлялась в другом месте, то делал фокусы с исчезновениями предметов, — в общем, стандартный набор средней руки мелкого иллюзиониста. Впрочем, от земных фокусников у него было отличие: я с удивлением заметил, что могу видеть, как девушка перемещается по залу, — он отводил глаза зрителям заклинанием, и она переходила туда, откуда потом «выскакивала» с помощью волшебства. И волшебство то было натуральным — никакой ловкости руки и мошенничества — фокусник оказался магом.

Интересно, что его заставило пойти на эстраду, вместо того чтобы… а вместо чего? Ну вот, к примеру, маг — лечить он не умеет, пускать огненные шары и управлять стихиями тоже, — что ему остается? Я усмехнулся: мы все привыкли представлять себе магов всемогущими и великими, а этот — просто фокусник. И все.

— Что будете заказывать? — От размышлений меня отвлекла официантка, миловидная девушка в кружевном передничке.

— Кружку пива, светлого, и… что у вас из мяса есть — острое и с пряностями?

Она наклонилась к моему уху:

— Никогда не заказывайте в трактирах мясо с пряностями — под пряностями тухлое мясо прячут, чтобы не учуяли клиенты!

Я посмотрел в ее смеющиеся глаза, и у меня как мороз по коже прошел — теплое чистое дыхание молодой здоровой женщины, запах мыла и острых приправ от ее одежды — кровь забурлила и прилила… хм-м-м… куда надо. Я даже опешил: неужели я, как мальчишка, способен так волноваться и краснеть от близости женщины?

— А что же мне заказать, милая? — неожиданно выскочило у меня, и я смутился еще больше.

— Милая? — Она засмеялась, как колокольчик зазвенел. — Закажите себе пирогов с олениной и пирогов с черникой — не ошибетесь. А мне понравилось, как вы меня назвали.

Улыбка сделала ее прелестной — ямочки на щеках, высокая грудь, стройные ноги, угадывающиеся под длинной до пола юбкой, — я просто был в восторге от нее… Или просто у меня не было давно женщины?

Сзади кто-то грубо окрикнул:

— Карсана! Чего ты там разболталась! Быстро иди отнеси на второй столик заказ! — Высокий здоровенный парень в поварском колпаке с неодобрением смотрел на меня, шлепая толстыми губами.

— Извините, — погрустнела Карсана, — надо работать.

— А до скольких вы работаете? Может, я провожу домой?

— Сегодня я до полуночи… но не стоит провожать, а то еще греха наживете… — И она оглянулась на здоровенного помощника повара.

— Что, клеится, да? — понимающе спросил я, показав глазами на здоровяка.

— Клеится… да ну, это мои проблемы. Сейчас я вам принесу заказ, подождите немного. — Девушка пошла на кухню, и было видно, как она угрюмо выслушивает то, что ей говорит помощник повара.

Скоро она принесла мне мой заказ, улыбнувшись и весело подмигнув, потом заметила мою палку и больную ногу, вытянутую под столом, и нахмурилась:

— На войне, да?

— На войне… — чистосердечно признался я.

— У меня отец на войне погиб… когда поход был на Аранию… я его помню. Он меня на плече катал. Только помню, что большой, волосы с проседью… Вот как вы. Вы не подумайте, я не шлюха, вроде как пристаю к вам, просто вы чем-то напомнили мне его, вот я и разговорилась. Смотрю — сидите, такой весь потерянный, грустный, жалко стало.

— Карсана! Ты, чертова девка, когда-нибудь будешь работать как следует?!

— Вот достал, гад! Пойду я… Если хотите, дождитесь и проводите меня до дома. Только я далеко живу, дойдете?

— Дойду, — усмехнулся я и кивнул ей.

Девушка быстро пошла к раздаче, до меня донеслись обрывки ругательств и злобные взгляды этого повара в мою сторону. Подумалось: «А оно мне надо? Ведь я знаю, что дальше последует. И что? Мне не жить теперь? От всех неприятностей не убережешься, а девушка-то милая».

Я еще долго сидел, попивая пиво (заказал еще пару кружек), пиво было легкое, да я давно уже от него не пьянел — чтобы напиться, мне надо было что-то покрепче и много. Я сам удивлялся: видимо, пиво быстро разлагалось в организме и не успевало меня сразить зеленым змием. Крепкое спиртное я не брал — все-таки страшно, вдруг сорвусь…

К полуночи зал еще больше наполнился, хотя время было позднее. Я заметил, как засобиралась Карсана, объясняя что-то вышедшему главному повару — грузному пожилому мужчине с висячими седыми усами. Тот кивнул, она улыбнулась и пошла в глубь трактира, наверное, переодеваться. Я подозвал одну из оставшихся официанток, высокую женщину средних лет с одутловатым, каким-то рыбьим лицом, наскоро расплатился, взял сдачу и вышел на улицу.

Там было свежо, пахло цветами с клумбы и ночной сыростью. Запах цветов пробудил во мне детские воспоминания — так пахли ночные фиалки возле бабушкиного дома. Дверь трактира скрипнула, и из нее вышла Карсана в легкой накидке поверх длинного платья.

— Ну что, пошли? Вас как звать?

— Викор. Только давай на «ты», ладно? Я же не старик какой-то, чтобы ты меня на «вы» звала.

— Хорошо, Викор. Только какой же ты старик — ты совсем не старик, красавец-мужчина. Если бы не твоя нога… а ты как вообще получил раны, расскажешь?

— Карсан, я не буду рассказывать о войне. Я не люблю ее вспоминать. Давай лучше о чем-нибудь другом?

— Ну давай… вот все вы так, кто на войне был, начнешь расспрашивать — ничего не рассказываете. А о чем говорить?

— Ну, например, о тебе, как ты оказалась тут в трактире… Чего к тебе вяжется этот толстогубый парень, чего ему от тебя надо?

— Как чего — чего и всем мужикам, — хихикнула Карсана. — Только он противный и от него пахнет тухлятиной какой-то… Целоваться лезет, а сам потный такой, пыхтит, как бык… фу, противно. Говорит, уволю, если со мной спать не будешь.

— А ты чего?

— А что я? Не сплю! — хихикнула девушка. — Ну и уволюсь. Я что, должна под этого урода ложиться, раз мне работа нужна? Мамка только ругаться будет, когда уволят…

— Ну а ты и расскажи ей про этого урода.

— Да ну что ты, она скажет, что я сама задом вертела, вот он и привязался. И вообще она меня все сбыть мечтает, мужа ищет повыгоднее. Эти войны на границе уже столько парней унесли — на всех девушек не хватает. Может, я и совсем замуж не выйду… — Она взяла меня под руку, а я старался идти поровней, чтобы не сильно загребать больной ногой.

Мы уже шли минут двадцать, болтая о всякой всячине, — давно я не ходил просто так с девушкой, провожая ее до дома. Как-то даже отступили этакие потребительские мысли о том, как бы затащить ее в постель. Мне было просто хорошо рядом с этим светлым и безалаберным существом…