Нищий - Щепетнов Евгений Владимирович. Страница 90

— Дай-ка я первый, все же ты без брони, не дай бог, что случится…

Я не стал протестовать — мне еще хватит работы и без драки в гостинице. Как только он заглянул за угол, по его шлему ударил тонкий эльфийский меч, оставив на нем длинную рубленую вмятину. Гном взревел от ярости, бросился вперед, и я услышал звук, как будто кто-то разрубил свиную тушу. Потом еще удар, еще, звон… и все затихло.

— Все, Викор, выходи. Все нормально! Тут чисто!

Я вышел из-за угла. Не сказал бы, что в гостинице было чисто. На полу лежали два трупа эльфов, разрубленных почти на две половинки. Гном от души помахал дедовской секирой — весь пол был залит кровью.

Темно-красная лужа, похожая на вишневое варенье, расплывалась, подбираясь к моим сапогам, и я брезгливо убрал ногу. В углу замер трактирщик, глядя на нас вытаращенными и белыми от ужаса глазами. Он был полуодет — видать, выскочил из своей комнаты на шум да так и застыл в углу, боясь сделать лишнее движение.

— Ты как, цел? — спросил я Бабакана, озабоченно оглядывая его мощную фигуру на предмет повреждений и крови. — Кровь на тебе не твоя? Не зацепили?

— Нет, это кровь ушастых. Гномья броня выдержала, вначале шлем, потом кольчуга — рубанули по боку. Идиоты, если бы кололи, может, и пробили бы… Скорее всего, пробили бы, а режущий удар кольчуга держит отлично. В общем, одно слово — молокососы. А с этим чего? Может, давай прибью его? — И гном кивнул головой в помятом шлеме на трясущегося от страха трактирщика.

Тот упал на колени и завопил:

— Пожалуйста, не убивайте! Мне глава приказал! Он сказал, чтобы я никого не пускал в гостиницу. Я думал, это чтобы вам не мешать, а про нападение я не знал! Пожалуйста! У меня семья, дети!

Я посмотрел на ползающего на коленях губошлепа.

— Не трогай его. Пока… Не до него. Проверь иди — наши на крышу влезли? Готовы? Я пока тут подумаю, как выманить уродов из засады…

Гном грузно затопал по лестнице наверх, а я огляделся: столы, стулья, скамьи, — что, что придумать? Мысль-то есть, вот только как… Ага, ясно!

Сверху спустился гном:

— Все нормально — стрелки на позициях, ждут, когда кто-то мелькнет. Пока никого не видно, говорят.

— Отлично. Значит, вот что, Бабакан. Сейчас ты оставляешь свою секиру, ну, или суешь ее за пояс, берешь вот этот дубовый стол, ставишь его перед собой и выходишь наружу. Я иду следом, прикрываясь тобой, а потом ты отступаешь в сторону, открывая меня. И так же, прикрываясь столом, уходишь в гостиницу. Все понял?

— Ничего не понял! Я что, оставлю тебя, неприкрытого, на открытом месте, под стрелами врага?! Ты что, обалдел? Это что за хренов план такой?

— Друг, не беспокойся, я прикроюсь. Они не смогут меня взять, только зря потратят стрелы. А себя выдадут точно. Надеюсь. Ты же сам говорил, что особым умом они не отличаются.

— Ну, если ты так говоришь, тогда конечно, — облегченно вздохнул Бабакан. — А то я уж подумал, что ты спятил.

— Осилишь этот стол тащить-то?

— Обижаешь, командир! — Гном подошел к столу, сколоченному из толстенных дубовых досок, ухватился за него огромными ручищами, с ногу обычного человека толщиной, и легко поднял, держа перед собой. — Я готов! Пошли?

И мы двинулись к двери.

Дверной проем оказался чуть уже стола, и гному пришлось слегка наклонить наискосок свой импровизированный щит. Я уже стал немного беспокоиться за свой план, но стол все-таки прошел, и гном протиснулся наружу. Я шагал за ним, как грузовой теплоход за ледоколом «Арктика», следя, чтобы находиться в его кильватере. Мне приходилось сгибаться — впрочем, как и ему, потому что стол не прикрывал полностью все тело. Гном поставил на землю свой так называемый щит, в который тут же, с громким стуком, вонзились две стрелы — кажется, у кого-то из эльфов-врагов не выдержали нервы, — и спросил:

— Что дальше?

— Я тебе скажу, когда отступать, жди.

— Ты уверен, Викор? Смотри не ошибись!

— Сейчас, сейчас… — Я активировал заклинание щита, и вокруг меня образовалось невидимое поле затвердевшего воздуха. «Надеюсь, я не задохнусь в этом коконе, пока они меня там будут пытаться завалить», — подумал я.

— Все, Бабакан, быстро уходи в гостиницу!

Гном не услышал, недоверчиво глядя на меня, — вероятно, кокон не пропускал звуки. Тогда я энергично махнул ему — сваливай! Сваливай быстро! — и он начал отходить в сторону и отступил назад, пятясь как подбитый танк. Тут же в мой кокон ударили несколько стрел, потом еще и еще. Эльфы целили мне точно в голову, и было забавно смотреть, как стрелы останавливаются, налетев на непроницаемое поле возле меня, на расстоянии полуметра.

Стрелы били и били, усыпав площадку вокруг, как хворостом. Они рикошетили в стороны, отлетали в темноту. Время шло, и я боялся, что мне не хватит воздуха — в коконе стало уже душновато. Наши все не стреляли. Наконец поток стрел иссяк, и из темноты выскочили трое эльфов — один с зажженным факелом, двое с мечами. У меня отлегло от души: идиоты! Вот и попались. Тут же раздался свист рассекаемого воздуха — и все трое полегли со стрелами в груди и голове.

Я стал подсчитывать: со слов упыря, их было десять человек — четверо полегли вверху, двое — внизу, трое — возле меня. Где еще один? Где эта скотина засела?

Как будто отвечая на мои мысли, в кокон опять ударила стрела. Где-то сидит, тварь. Может, на соседнем здании? Я стал осматриваться, пользуясь своим ночным зрением — не-а, ничего не видно. Я нахожусь слишком низко, а он мог замаскироваться где-то на верхних этажах. И что теперь? Я сам себя загнал в ловушку? Буду сидеть тут, пока не задохнусь? Ничего больше не остается: как только я выскочу, он тут же срежет меня стрелой. Еще одна ударила… Стоп, надо продержаться еще полчаса-час. Небо сереет. Сейчас подрассветает, и уже будет видно, откуда он бьет.

Я сидел на земле, а дышать становилось все труднее. Усилием воли я заставил себя дышать размеренно, не паникуя, чтобы организм не тратил много кислорода… Небо серело, серело, уже стали проявляться очертания зданий, можно было видеть улицу безо всякого магического зрения.

Я встал и изобразил, что делаю шаг вперед, и тут же в кокон ударилась стрела — и следом кто-то свалился с крыши соседнего здания прямо на землю, распластавшись, как тряпичная кукла. Есть! Поймали снайпера!

Я выждал еще минут десять, хотя и был соблазн тут же скинуть кокон, дождался, когда появился Бабакан и постучал по моей воздушной оболочке, что-то говоря и бесшумно разевая рот, и только тогда отпустил защиту.

Как был сладок воздух утра! Я дышал и не мог надышаться, как подводник, вынырнувший из глубины на последних запасах воздуха. План удался. Пока мы живы и здоровы. Что будет дальше? А дальше — будет дальше. Чего думать о том, что может быть — надо улаживать то, что актуально сейчас.

— Ну как ты, Викор? Я, когда смотрел на тебя, чуть в штаны не наделал. Ты сидел как мишень, и, только когда стрелы начали отскакивать, я успокоился, понял — все нормально, значит! — Бабакан снял шлем и тыльной стороной ладони вытер лоб. — Что дальше? Что делать будем? Давай гостиницу подпалим?

— Нет, Бабакан, нам эти рисовки ни к чему. Иди к хозяину и вытряси из него продуктов и питья в дорогу, седлайте лошадей, загружайтесь — надо сперва навестить главу, а потом можно и в путь. Я еще, пока будем ехать, кое-что тут поправлю… надо воздать по заслугам. Нельзя оставлять зло безнаказанным.

Скоро рассвело, и красный сияющий диск светила показался из-за горизонта. Наша кавалькада вытянулась вдоль улицы, уже заполненной первыми повозками, всадниками, одинокими прохожими, спешащими по своим делам.

Я оставил наш караван у околицы селения, а сам с Бабаканом и Караном поехал к дому Мантрона — о его местонахождении рассказал нам случайный прохожий.

Ехать оказалось недалеко — резиденция главы находилась почти в центре города — большой двухэтажный особняк, похожий больше на гостиницу, а не на жилой дом. Мы постучали в крепкую дубовую дверь, ответа не было, Бабакан примерился и врезал по ней обухом секиры, оставив вмятину. После пятого удара дверь все-таки распахнулась, и выглянул испуганный глава — он был бледен и его глаза жалобно моргали: