Магия госпожи Метелицы - Донцова Дарья. Страница 25

– Девочки, я, честное слово, не имею мужика. Пару раз в жизни обожглась, больше не хочу беды на голову.

– Вранье! – отрезала Вера. – Не понимаю, почему вы так активно отрицаете наличие любовника. Вы не в браке и… А-а-а… Он, наверное, не свободен! Спит еще с какой-то бабой, скорей всего пожилой и значительно богаче вас!

Маша вскочила и ногами затопала.

– Какое вам дело до моей личной жизни?!

– Никакого, – согласилась Соева, – вы мне со своим хахалем неинтересны. Но зачем отрицать очевидное? Вы в последнее время постоянно улыбаетесь, постриглись, покрасили волосы, делаете яркий маникюр, используете красную губную помаду. Значительные изменения претерпел и гардероб, в нем появились юбки-карандаши, блузки. Раньше вы носили мешковатые балахоны, а теперь подчеркиваете талию. Хотите сказать, что волшебная трансформация произошла сама по себе, без появления кавалера? Ха-ха-ха! В вашем возрасте если баба меняется – это исключительно из желания понравиться мужику. Еще полгода назад вам на себя плевать было, волосы как пакля, в глазах тоска. А сейчас! Налились соком, как персик!

Нина Максимовна достала из коробки новый пакетик с заваркой и опустила его в чашку.

– Слушаю я Веру и понимаю, она права! Маша и впрямь похорошела, но как-то все медленно происходило, вот я и не заметила. Ну постриглась, ну чуть осветлилась, ну платье другое надела. Не в один день это произошло.

А Соева остановиться не может.

– Почему я думаю, что он альфонс? Серьги старые, других никогда у вас в ушах я не видела, сумка тоже «времен Очакова и покоренья Крыма», пальто затасканное. Значит, любимый подарков вам не делает, а живете вы вместе.

– Немедленно перестаньте при всех на меня клеветать и сплетничать, – взвизгнула Маша.

Вера Борисовна гаденько улыбнулась.

– Если при всех, то это не клевета и не сплетни, а правда в лицо, что вам не нравится. Вон, на подоконнике два пакета, там продукты, чьи они?

– Мои, – крикнула Мария Геннадьевна. – И что?

– Сумки прозрачные, – усмехнулась Соева, – содержимое хорошо видно. Гляньте, там палка сырокопченой колбасы, курица, сыр, масло, две бутылки пива…

Мы опомниться не успели, как Вера подошла к пакетам и давай без спроса Машины покупки вынимать.

– Три пачки дорогих американских сигарет. Мария Геннадьевна, вы же не курите! Нарезка малосольной семги, паштет с трюфелями. Маша, вы постоянно о здоровом питании рассуждали, а потом, опля, перестали и деликатесы домой таскаете! Могу дать совет: никогда не балуйте мужика, пока он на вас не женился. Потратите все деньги, а он поймет, что бабенка на бобах, и улетит к другой.

Высказавшись, Вера схватила свое пальто, сумку и унеслась. Мария Геннадьевна на нас посмотрела и давай оправдываться.

– Девочки, продукты я несу подруге, она день рождения справляет.

Соева на следующий день как ни в чем не бывало на работу явилась. Все сделали вид, что ничего не помнят. А я пошла к Полине Владимировне и отрапортовала:

– Хочу вам, как председатель месткома, заявление сделать. Соева вчера вела себя непозволительно, оскорбила коллегу, довела Шитову до нервного срыва.

И рассказала директрисе о выступлении ее любимицы. Хатунова губы поджала.

– Спасибо, Нина Максимовна, но у меня принцип: в дрязги, которые в женском коллективе возникают, не встревать. Если буду на всякую ерунду реагировать, то ко мне все с жалобами друг на друга полетят. А вам, как главе месткома, советую сосредоточиться на укреплении трудовой дисциплины и не лезть в чужие выяснения отношений.

– Красиво вас начальница отшила, – поддела я Федотову.

Нина махнула рукой.

– Зря ходила к Хатуновой. Но, похоже, Полина Верке замечание сделала, потому что Соева меня с ней лбами столкнула. Да так мастерски все провернула. Мы иногда с детьми устраиваем походы, ребятам очень это нравится. Видели в холле ящик «Голосуй честно»? После каждого мероприятия гимназисты туда листы опускают, оценивают очередную вылазку. Под Новый год бюллетени достают и подсчитывают, экскурсия какого педагога больше всего понравились ребятам. Учителя стараются друг друга перещеголять, хотят, чтобы именно их экскурсию дети лучшей объявили. Дело не в пластмассовом кубке, который педагогу за победу вручают.

– Понимаю, – кивнула я.

– Ангелина Максимовна отвела школьников в цирк, им показали закулисье, зверей, репетиционные залы. Мария Геннадьевна потащила всех к реставраторам старинной мебели, она сама этим увлекается, знакома со специалистами. А я все придумать не могла, чем учащихся удивить, и вдруг заглядывает ко мне Вера с вопросом: «Нина Максимовна, летучие мыши кусаются?» Я удивилась. «Да, но в Москве они редко встречаются, а почему вы интересуетесь?» Соева давай рассказывать, что она тоже хочет в конкурсе лучших экскурсий поучаствовать и придумала направиться с детьми в удивительную пещеру на заброшенном заводе «Уникс».

– В Москве есть пещеры? – не поверила я.

– Представляешь? – всплеснула руками Федотова. – Вера Борисовна рассказала, что ее дядя служил на предприятии «Уникс», работал на оборону, там было много цехов, в один из них вела подземная железная дорога, тоннель с рельсами. Находился завод в районе метро «Полежаевская».

– Почти в центре города, – снова удивилась я. – Не Тверская, но и не за МКАДом.

– В перестройку, когда в России промышленность разваливаться начала, – продолжала Нина, – «Уникс» первым закрыли. Вера отлично изучила завод, потому что работала там секретарем у своего дяди.

– Ага, – пробормотала я.

– Соева знала, как попасть в тоннель, в нем есть пещера, где обитает удивительный вид летучих мышей, – зачастила Федотова. – Меня прямо как током ударило, это же моя экскурсия! Моя! Соева ничего про крыланов не знает, а я могу детям полную информацию дать. Подземная пещера! Школьники умрут от восторга! Я выиграю конкурс! Библиотекарь на меня взглянула и неожиданно спросила: «Что, сами хотите туда ребят сводить?» Я честно призналась: «Очень». Она улыбнулась и связку ключей из кармана достала, я никогда такой не видела, изогнутые крючки, на колечке оригинальный брелок в виде летучей мыши, расправившей крылья, на ней написано белой краской «Свобода или смерть».

– Свобода или смерть? – повторила я.

– Да, я хорошо запомнила, – заверила меня Федотова, – потому что Вера Борисовна связкой прямо перед моим носом потрясла и сказала: «Так и быть, забирайте себе идею, все материалы вам предоставлю, план тоннеля дам, ключи от дверей вручу. Но сначала договоритесь с Полиной Владимировной, спросите у нее разрешения. Только не говорите, что тему я подсказала, иначе вам победу в конкурсе не засчитают. Если Хатунова спросит, откуда про пещеру знаете, отвечайте: «На заводе когда-то работал мой парень Боб Вахметов, нам негде было встречаться, вот он и предложил в пещере иногда отдыхать. Мы хотели пожениться, но потом разбежались. Борис мне ключи дал, они до сих пор дома лежат с брелоком в виде летучей мыши, храню их как память о первой любви».

Федотова резко отодвинула от себя пустую чашку.

– И я оказалась такой дурой, что поверила Соевой. Слабым оправданием этому может служить горячее желание провести ребят по удивительному маршруту, поразить их воображение. И я, вот уж идиотка, побежала к Хатуновой, ни на секунду не задержалась, не подумала, не задала себе вопрос: почему неприветливая Вера решила меня облагодетельствовать.

Нина подперла кулаком щеку.

– Только я разговор про «Уникс» завела, как директриса в лице изменилась: «Где вы про пещеру слышали?» И я по наущению библиотекарши про Боба Вахметова сказала. Полина Владимировна слушала внимательно, смотрела приветливо, но я видела, что у нее над губой пот выступил и веко задергалось. Мне тревожно стало, а директриса очень спокойным голосом говорит: «Нина Максимовна, я крайне удивлена, что вам, разумной женщине, пришла в голову сумасбродная идея повести школьников на заброшенное предприятие. Как вы собираетесь обеспечить безопасность детей?» Минут десять она меня как нашкодившую первоклашку отчитывала, потом сказала: «Отдайте мне ключи. Немедленно». Я отказалась, дескать, это память о Бобе Вахметове, понесла какую-то чушь. Полина Владимировна на меня так посмотрела!