Дживз уходит на каникулы - Вудхаус Пэлем Грэнвил. Страница 15

— Я рад. А после обеда я пойду и сделаю предложение Филлис Милз.

— Что?!

— Я знаю, что ты подумал. Что она родственница Обри Апджона, да? Но, Берти, разве она виновата?

— Ну конечно, это ее беда, а не вина.

— Вот именно. Давай будем благородны. Ведь она очень милая, прелестная девушка, не то, что некоторые рыжеволосые Далиды, не будем называть их имени.

— Но ты едва знаком с Филлис.

—Отчего же, мы очень тесно общались в Швейцарии. Мы с ней в прекрасных отношениях.

Мне показалось, что наступил момент, когда отсутствие новостей для Киппера — уже не хорошие новости.

— Нет, Киппер, по-моему не стоит делать такого предложения Филлис Милз. Бобби это может не понравиться.

— Тем лучше: пусть знает, что она не единственная роза, благоухающая в саду жизни. Ну чего ты ухмыляешься?

На самом деле я не ухмылялся, а загадочно улыбался:

«Киппер, у меня есть для тебя потрясающая новость…»

Друзья, если есть среди вас люди с больной печенью, тогда может быть вы слышали о Лечебном бальзаме Доктора Гордона, он дает чудодейственный эффект. Опишу вам его никак не ради рекламы, а в целях художественного сравнения. Так вот, человек мучается, лицо у него исхудалое, глаза потухшие, всем своим обликом он говорит, что принятие пищи для него пустая трата денег. Но попьешь этот бальзам, и человек оживает, он румян как помидор и крепок как огурец, только что сорванный с грядки: у человека, как говорят французы, bien-etrе, хорошее самочувствие… Друзья мои, все, что я рассказал Кипперу, произвело эффект равный приему бальзама в суточной дозе для взрослых, до еды…

Итак, наш Киппер менялся на глазах: его начинало буквально распирать от счастья, словно надувную утку, которой только что заклеили дырку и запустили в тазик с водой. «Чтоб мне лопнуть!» — воскликнул он, когда я выдохнул последнее слово. — «Какой же я болван»

— Я знал, что ты это заметишь.

— Какая же она умница! Мало какая девушка так ловко все придумает!

— Мало какая.

— Настоящая спутница жизни! Никогда не растеряется в трудную минуту. Ну же, Берти, как развиваются события?

— По-моему, все идет по намеченному плану. По прочтении объявления в «Таймс» с Уикам-старшей случилась истерика, и она благополучно грохнулась в обморок.

— Неужели она так тебя не любит?

— У меня сложилось именно такое впечатление. И она подтвердила это своими последующими телеграммами, где называет меня дундуком зпт рохлей зпт остолопом тчк.

— Отлично, отлично. Похоже, что на твоем фоне я начинаю выигрывать. Может дело и идет к тому, что Леди Уикам действительно благословит наш брак. Берти, подумать только, Бобби скоро будет моей, а сегодня вечером меня еще ждет ужин от Анатоля! Берти — я готов плясать сарабанду от счастья! Кстати, Берти, уже если зашла речь об ужине, может дело дойдет и до постели… То есть я хочу сказать, что конечно, «Бык в Кустах», если верить «Путеводителю Автомобилиста», хорошее заведение, но я так не люблю эти деревенские гостиницы… Я с большим удовольствием предпочел бы Бринкли. Может ты поговоришь с тетушкой?

— Ее здесь нет. Она уехала к своему сыну Бонзо, он заболел корью. Но еще сегодня днем она звонила мне и просила, чтобы я позвал тебя погостить у нас подольше.

— Ты смеешься надо мной?

— Нет, это официальное приглашение.

— Но почему она оказывает мне такую честь?

— Она хочет, чтобы ты кое-что для нее сделал.

— Я сделаю для нее все! Слушай, а она не…

В его глазах застыло беспокойство. — «А она не хочет, чтобы я вручал призы в Снодберской Школе? Как Гасси?»

Киппер имел в виду нашего общего знакомого Гасси Финк-Ноттла, которого моя тетушка-таки доняла, и он занялся этими призами прошлым летом, и полностью оправдал свою фамилию, потому что поднял уровень выступлений на недосягаемую планку и этим оказал нам плохую услугу.

— Нет, не беспокойся. В этом году призы будет вручать Обри Апджон.

— Слава богу. Ну и как он, кстати? Ты ведь уже виделся с ним?

— О да, мы уже виделись, и я пролил на него свой чай.

— Ты просто молодец.

— Он отрастил себе усы.

— Это хорошо, немного уменьшит мой синдром школьника. Представляю, что он почувствует, когда увидит еще и меня. Два его самых приснопамятных ученика.

— Его нет здесь.

— Но ты же говорил, что он здесь.

— Он был, он будет, но его нет. Он уехал в Лондон.

— Ну а кто-нибудь тут есть кроме тебя?

— Конечно. Филлис Милз.

— Чудесная девушка.

— А еще Миссис Хомер Крим из Нью-Йорк-сити, штат Нью-Йорк, со своим сыном Уилбертом. И в связи с этим хочу тебе сказать, какую просьбу имеет к тебе тетушка Далия.

И я все рассказал ему о ситуации «Уилберт тире Филлис», а также заметил, что если он даже и против, то все равно вето на билль моей тетушки может наложить только американский президент. Киппер очень любезно выслушал меня, а когда я закончил, сказал, что он с большим удовольствием все это сделает. И еще он сказал, что нет такого дела, которым он мог бы вполне выразить свое уважение к тетушке Далии.

«Положись на меня, Берти», — сказал он. «Никак нельзя допустить, чтобы Филлис связала свою жизнь с этим сумасшедшим. Я готов на время отказать себе в личной жизни, лишь бы у него не было своей. Я готов стать его второй тенью, прятаться в самой густой крапиве, чтобы в нужный момент случайно оказаться рядом. А сейчас, покажи мне пожалуйста мою комнату, чтобы я мог принять ванну и привести себя в парадный вид для выхода к ужину. Скажи, Анатоль по-прежнему готовит свои timbales des ris de veau toulousaines?»

— Да, и Sylphides a la creme d' ecrevisses

«О, ему нет равных, нет равных», — сказал Киппер облизываясь, словно волк из русской народной сказки. — «Француз! И этим все сказано…»

ГЛАВА 10

Я представления не имел, какие комнаты были свободны в этом доме, какие заняты, поэтому, чтобы поселить Киппера, предстояло позвонить и вызвать Попа Глоссопа. Я нажал кнопку, и он появился, улыбаясь мне заговорщицкой улыбкой, как будто он секретарь тайного общества, а я его активный член.

«О, Сордфиш», — заметил я, как воспитанный человек, улыбнувшись ему заговорщицкой же улыбкой. — «Это Мистер Херринг, он тоже будет у нас гостить».

Глоссоп низко поклонился, насколько ему позволял его толстый живот.

— Добрый вечер, сэр.

— Он поживет у нас несколько дней. Где мы его припаркуем?

— Думаю, что это будет Красная Комната, сэр.

— Киппер, будешь жить в Красной Комнате.

— Прекрасно.

«Я в ней обитал в прошлом году. Там такие высокие потолки, будто сидишь на дне колодца, и она тянет скорее на трехстворчатый шкаф, чем на комнату, но в общем-то сойдет», — заметил я, вспомнив по этому поводу комментарий Дживза.

— Сордфиш, проводите, пожалуйста, Мистера Херринга в его комнату.

— Хорошо, сэр.

— А когда вы его разместите, мне нужно будет перекинуться с вами парой слов в буфетной, — сказал я, снова выдав заговорщицкую улыбку.

— Конечно, сэр, — ответил он, вернув мне улыбку обратно.

Определенно вечер заговорщицких улыбок!

Мне не долго пришлось поджидать Глоссопа в буфетной, сразу же, как он переступил порог, я похвалил его профессионализм и что особенно впечатляющи были «Хорошо, сэр», «Конечно, сэр», и все это с низким поклоном. Я заметил, что даже сам Дживз делает это хуже, на что Глоссоп скромно ответил, что научился всему этому у собственного дворецкого.

— Да, кстати, — поинтересовался я, — как вы придумали имя Сордфиш?

Глоссоп довольно улыбнулся.

— Мне подсказала Мисс Уикам.

— Так я и думал.

— Она сказала, что всегда мечтала повстречать дворецкого с такой фамилией. Очаровательная девушка. И очень веселая.

— Она-то веселая, — заметил я и горько рассмеялся. — Давайте я расскажу вам, какие произошли еще события.

— Я весь внимание.

— Итак, слушайте…