Расколотое небо. Книга 1 - Вудинг Крис. Страница 40

Рюичи страшился даже помыслить о том, что могло случиться в противном случае. Чтобы отвлечься от ужасных картин, которые рисовало ему воображение, он задал другой вопрос:

— Так ты думаешь, что Макаан и Аурин родом из Кириин-Така?

— Этого мы точно не знаем. Мало кто видел короля в лицо, однако, судя по всему, у него светлая кожа и бледно-голубые глаза. А вот Аурин внешне похожа на уроженку Доминионов. Полукровки вообще могут выглядеть как угодно, и лишь немногие из них рождаются похожими на чистокровных обитателей одного из двух миров. Нам неведомо, откуда взялись эти двое: они отлично наловчились скрывать о себе даже малейшие сведения. Но логично было бы предположить, что сперва Макаан покорил мир Кириин-Така, поставил во главе его свою дочь, а сам устремился на захват Доминионов.

— И покорил и их тоже, — довершил Рюичи. — Уничтожил провинции и одолел танов.

— Однако люди не знают, и «Паракка» должна сказать им правду: мы пока еще не покорились! — Калика внезапно оживилась. — У нас здесь все иначе, чем в Кириин-Таке. Макаан использует страх, чтобы держать нас в повиновении. Самим словом «ячира» пугают взрослых и детей. Он внушает всем, что у него повсюду есть глаза и уши, чтобы люди даже наедине с собой не могли и помыслить об измене. Но на самом деле Макаан отнюдь не так могущественен, как кажется. А силы «Паракки» крепнут с каждым днем. Люди не хотят терпеть власть Макаана. Но они слишком напуганы, чтобы с ним сражаться, они думают, что их никто не поддержит, и потому не осмеливаются подать голос. Вот как Макаан расправляется с нами: он разъединяет и разобщает нас! Поодиночке все мы против него бессильны, но с помощью «Паракки»... — Калика вдохнула поглубже. От волнения она вся раскраснелась. Заправив за ухо прядь волос, она продолжила уже более спокойным тоном: — Благодаря «Паракке» все становится возможным. С каждым днем на нашу сторону становится все больше людей. Мы можем остановить Макаана.

— Это ведь именно он стал насильно отправлять людей на рудники? — спросил Рюичи.

— Моя мать была одной из первых, — подтвердила Калика. — В прежние времена на шахтах трудились только наемные работники.

По спине у Рюичи пробежал холодок. Калика почти слово в слово повторила слова Огара-чжина. Да, без сомнения, он нашел ответ на свои вопросы. Конечно, в глубине души он понял, как обстоят дела, еще когда увидел поселок Кейко; но до этой минуты у Рюичи не хватало духу поверить. Однако не было сомнений, что Калика сказала ему чистую правду. Она на себе испытала всю жестокость короля Макаана.

«Но ведь и я тоже!» — вдруг подумал он. И тут у Рюичи будто открылись глаза. Шестнадцать лет ему внушали ложь о величии и славе короля, но это делалось лишь ради его собственной безопасности. Ведь любые речи, направленные против Макаана, считались государственной изменой и карались смертью. Рюичи верил этой лжи, потому что так хотел его отец. Бенто пытался защитить детей, пока они не повзрослеют достаточно, чтобы понять и принять истину. Тогда он собирался привести их в «Паракку»... как привел туда Таками. Так кому же верить? Своему отцу или королю, о котором слышал только из легенд и лживых рассказов? Королю, который разгромил его родной дом?.. Нет, в своем сердце Рю-ичи больше не мог подыскать никаких оправданий Макаану. Он наконец прозрел.

— Мой отец состоял в «Паракке», — заявил он. — Хоши сказал, что это он создал организацию.

— Вместе с твоей матерью, — подтвердила Калика. — Они оба работали без устали. Именно Бенто первым помог мне, когда я скиталась без крова и поддержки.

Рюичи вновь помолчал, а потом решился спросить:

— Так ты знала мою мать?

— Совсем немного, — ответила Калика.

— Как она умерла?

Девушка вновь опустила глаза.

— Она погибла геройски, во имя «Паракки».

На губах Рюичи мелькнула слабая тень улыбки.

— По-моему, в глубине души я всегда представлял себе нечто подобное. — Он вновь посмотрел на Калику. — Кия очень хочет узнать, что случилось с нашей матерью, но спросить не решается. Наверное, до сих пор надеется, что в один прекрасный день мама еще вернется.

— Рано или поздно твоя сестра узнает правду. Когда будет к этому готова.

Вновь наступило молчание, а потом Калика подала голос:

— Мы все в большом долгу перед твоими родителями. Как ты думаешь, иначе с чего бы нам принимать вас обоих в Гар Дженне? Неужели ты думаешь, Хоши привел бы вас сюда, открыл все наши секреты и наше тайное убежище, где никогда не бывает посторонних? Ваши родители создали «Паракку». Они подарили ее нам. Они сделали нас единой семьей и дали нам цель в жизни. Твой отец был бы рад, если бы ты пошел по его стопам.

— Мой отец был хорошим человеком, — сказал Рюичи, и глаза у него защипало от слез.

— Конечно, — согласилась Калика. Рюичи поднялся, посмотрел на нее с высоты своего роста. Несколько мгновений он боролся с собой, мучительно подбирая слова, а затем напряженным голосом проговорил:

— Однажды я назвал его изменником. И теперь должен загладить свою вину.

Калика молчала.

— Я хочу вступить в ряды «Паракки», — заявил он.

— Знаю. — И Калика улыбнулась. Рюичи коротко кивнул, затем развернулся и вышел прочь, торопясь уйти, чтобы она не увидела его слез. Калика прислушивалась до тех пор, пока его шаги не затихли в темноте. Наконец она осталась одна.

— А у тебя никогда не было иного выбора, — промолвила она печально.

Вскоре во мраке погас последний огонек.

И вот, спустя семь дней после ночного разговора Калики с Рюичи, сын и дочь Бенто дали торжественный обет служения «Паракке». Обряд состоялся на рассвете. Все обитатели Гар Дженны, у кого в этот час не было неотложных дел, собрались на одной из самых просторных платформ. В ущелье повсюду раздавались птичьи трели, певшие хвалу восходу; утренний воздух дышал прохладной свежестью. Лиственный полог уже убрали, и первые солнечные лучи осветили лица людей.

Посреди платформы стояли Кия и Рюичи, которых сопровождали Калика и Хоши. Чтобы стать членом «Паракки», необходимо было заручиться поддержкой кого-нибудь из опытных, испытанных бойцов, уже доказавших свою преданность организации. Хоши согласился поддержать Кию, хотя и с небольшой толикой сомнений, — он до сих пор не забыл, с какой холодной ненавистью девушка расправилась с гвардейцами на рынке в Тасеме; Калика выступила поручительницей Рюичи.

У каждого подразделения «Паракки» был свой руководитель, а глобальные решения принимали сообща на Совете. Что же касается Гар Дженны, то здесь всеми делами заправлял избранный Хранитель по имени Отомо. Он и проводил нынешнюю церемонию. Хранителю Гар Дженны на вид было около пятидесяти зим, но, глядя на его руки, мощные, как дубовые стволы, и на широкую грудь, Рюичи ни на миг не усомнился, что Отомо способен одолеть любого бойца, даже вдвое его моложе. Обветренное лицо Хранителя всегда оставалось суровым и неулыбчивым.

Поручители заранее заставили близнецов как следует выучить ответы на все вопросы, которые должен был задать им Отомо. Обряд оказался на удивление коротким и простым, без излишней пышности и долгих речей. Под конец один из помощников вручил Отомо чашу с какой-то синей пастой, и тот, обмакнув в нее палец, вывел особые знаки на лбу у брата и сестры.

— Символ, что я начертал сейчас, — это знак изменений в вашей жизни, на которые вы согласились добровольно, — строгим голосом пояснил Отомо. — Вы должны оставить за спиной все, во что верили прежде, все, чему вас учили по приказу лживого короля. Отныне вы должны верить лишь тому, что видите своими глазами, и восставать против любой несправедливости. Этот символ и есть «Паракка». Он также означает смертный приговор для вас, если ваша тайна будет раскрыта. Лишь низвергнув тирана, вы сможете обрести свободу.

Помолчав немного, он вскинул руки.

— Вы — дети Бенто, нашего основателя, и с нынешнего дня вы тоже стали частью «Паракки»!

Отовсюду вокруг послышались приветственные возгласы, и Хранитель отступил, чтобы дать возможность собравшимся поздравить обоих новобранцев. Рюичи, улыбаясь до ушей, покосился на сестру. Встретившись с ним взглядом, она чуть заметно кивнула. Рюичи тут же помрачнел. Он знал, почему Кия присоединилась к «Паракке», почему она так этого хотела: она ненавидела короля и жаждала отомстить за то, что он убил ее отца. Чувства самого Рюичи были не столь простыми, но одно он знал наверняка: в этот миг, когда все приветствовали его, дружески похлопывали по спине и поздравляли, он вновь ощутил себя частицей большой и дружной семьи.