Огонь, вода и медные трубы - Беляев В. И.. Страница 51

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ. РАССКАЗ ПОШИВАЛОВА

Как — то вечером, поднимаюсь по эскалатору на выход из станции метро «Университет» и вижу в вестибюле рослого, хорошо сложенного офицера милиции в ослепительно — белом кителе с серебряными погонами ( в то время такие были знаки различия).

Что — то знакомое! Он поворачивается ко мне лицом. Боже мой! Да это Пошивалов! Бросаюсь к нему. Но куда там! Он выставляет вперед руки и не дает мне обнять его.

— Ты же видишь китель чистый — говорит он, смахивая с левого рукава нивесть откуда взявшуюся соринку.

— Ну и встреча! Ты служишь в милиции?

— Конечно, и очень горжусь этим, а ты?

— Я студент.

— Живешь в общежитии ?

— Да! У нас общежитие хорошее. В комнате четыре человека. Кровати — двухэтажные.

— Недурственно! Недурственно! Но я смотрю на тебе офицерская форма цвета хаки. Купил что ли?

— Нет, не купил. До мая 48 года служил в армии офицером. Там и дали. Материал этой формы американский, называется «серж». Не мнется, не выгорает, просто прелесть, а не ткань!

— Так — то оно так! Но заплаты на коленях, почему из другого материала?

— Да, как тебе сказать. Протерлись! Такую ткань для заплат найти невозможно. Мы, студенты наловчились быстро и аккуратно накладывать заплатки. Края дырки обмазываешь клеем БФ — 2 (в то время был такой универсальный клей). Потом кладется заплата. Когда она присохнет, лишнее обрезаешь ножницами.

— Вот, так! Как идти на немецкие позиции и орать «Ура!» мы были нужны. А после окончания войны, катитесь подальше! В заплатах ходят офицеры — участники той кровавой войны!

— Все время вспоминаю разговор с Гуляевым. Будучи от рождения оптимистом, как — то сказал ему, что после войны правители изменят свою политику. И те несправедливости и зверства, которые были до войны, больше не повторятся. Он со мной не согласился. И правильно сделал. Сразу после войны начались аресты. Руководители страны не изменили своего отношения к людям. Бесправие народа только усилилось!

— А я пессимист и думаю, что будет еще хуже! Хватит говорить на эту тему. Нам с тобой надо пообщаться более основательно. Кое — что мне надо рассказать тебе.. Через час я сменяюсь, если хочешь, подожди.

— Конечно, подожду.

Через час Пошивалов сменился и мы с ним пошли к красным домам, которые находятся недалеко от станции «Университет»

Эти дома стоят квадратом или каре. Внутри этого каре уютные аллеи, скамейки. Там свой микроклимат. Летом всегда прохладно, так как много деревьев, а зимой не очень холодно, потому что нет ветра Мы уселись на скамеечку и наша беседа продолжалась..

Вот, что рассказал мне Пошивалов.

В том бою, у боевого охранения, нас в бой повел лейтенант Усталов, а старший лейтенант Сергеев — наш ротный — остался в траншее боевого охранения. Это он объяснил тем, что ему надо поддерживать связь с комбатом, а если потребуется, то и с артиллеристами. Кроме него там оказался и Пигольдин. Он заблаговременно спрятался в блиндаже, который находился в правом торце траншеи.

По предварительно разработанному плану, в нашу траншею должны были проникнуть фрицы. Их подразделение ночью скрытно сосредоточилось на нашем правом фланге, Чтобы после ухода роты в бой, по сигналу ротного, скрытно без выстрелов занять нашу траншею. Таким образом, мы оказались бы окруженными и уничтоженными.

Другая часть фрицев по ходу сообщения, должна была ворваться в нашу первую траншею и перебить всех, кто там находился. Это дало бы возможность немцам без потерь захватить первую траншею, а это уже прорыв нашей обороны..

Но в это время в траншее боевого охранения появился командир полка майор Титов. Рассматривая в бинокль поле боя, он сказал нашему ротному, что в прорыв он введет еще две роты.

Пигольдин скрытно приблизился к майору и убил его. Казалось, что можно выполнять намеченный план, но тут в траншее появился комсорг батальона Завьялов Так как, он мешал выполнить коварный план, Пигольдин убил и его. И в этот самый момент в траншею вбежал комбат капи тан Рудь с двумя офицерами. Командир роты понял, что план провалился и с криком: — «Предатель!» пристрелил Пигольдина Он не мог не пристрелить его, так как в случае ареста этого предателя сам оказался бы в Особом отделе..

Комбат заподозрил что — то неладное и позвонил в Особый отдел. Начальник отдела капитан Овчинников сообщил, что сейчас прибудет, но по дороге был тяжело ранен миной Ему оторвало обе ноги ниже колен. В санбате он умер от потери крови.

В этот момент перебиваю Пошивалова и сообщаю, что был свидетелем этой сцены и сам сделал перевязку капитану Овчинникову.

Пошивалов продолжал свой рассказ..

Наш командир роты в начале войны попал в плен и его там завербовали немцы. Они предоставили ему выбор смерть или измена Родине. Сергеев выбрал второе. Немцы его с чужими документами переправили на нашу сторону. Ему удалось занять офицерскую должность. Так он стал командиром нашей роты. Пигольдин был его подручным.

— Откуда ты все это знаешь?

— Тебя и еще нескольких раненных не приняли в ППГ. Ранения у вас всех были тяжелыми. Вас повезли в Тулу. А у меня, хотя одиннадцать дырок в спине, да осколки мелкие проникли не глубоко. В санбате их вынули и, я в ППГ кантовался меньше месяца. Наклейки на спине еще не отвалились, как меня направили в управление армией, в службу ПФС. Помнишь, что это такое?

— Как не помнить! Продовольственно — фуражное снабжение. Значит, ты заведовал продуктами. Вот, красотища! Всегда был сыт!

— Ну, что ты! Заведовали офицеры, а мы охраняли. Или так — принеси, отнеси, погрузи, разгрузи..

— Хорошо, что мы с тобой вышли живыми из этой мясорубки. А куда девался ротный?

Ротный почувствовал, что он на подозрении, перебежал к немцам и служил у них в чине обер — лейтенанта. В Польше наши контрразведчики нашли его среди пленных. Его судили открытом судом и повесили. Пошивалов видел эту казнь.

— Помнишь, тебя мордовали за то, что ты упустил предателя? Ротный поручил тебе пустяковое дело — осмотреть передний край немецкой обороны. С тобой еще увязался, этот чужак, такой рослый парень

— Как не помнить! Такое запоминается на всю жизнь! —

Дальнейший рассказ Пошивалова потряс меня.

Ротный с тем предателем, передал противнику план захвата траншеи нашего боевого охранения и первой траншеи, а также другие нужные им сведения. Он не случайно выбрал меня на это дело. Совершенно естественно, что сын врага народа мстит за своего отца и организует переход своего человека к противнику

Другой случай, когда меня с саперами умышленно дезориентировали, направив далеко в сторону от расположения роты. Было предусмотрено уничтожение всей нашей группы. В результате срыв операции.

Уничтожить группу должен был Пигольдин, который посылал сигнал трассирующими пулями вертикально вверх. Не получилось потому, что мы не дошли до предателя, свернув в сторону расположения роты. Были и другие случаи предательства командира роты

Этот рассказ привел меня в шоковое состояние, из которого меня вывел Пошивалов своей репликой.

— Ты многого не знаешь! Вас в кузове грузовика отправили в ППГ, а Хаджиханов двое суток был без сознания, Так и умер, не приходя в себя

— Ты тоже не все знаешь!

Рассказываю всю историю ранения Хаджиханова, включая второе ранение в нашей траншее Мне было интересно узнать судьбу других бойцов роты Спрашиваю Пошивалова:

— А другие? Зайцев, например?

— Та граната, которая ранила тебя, убила Зайцева. Ведь он был рядом с тобой, справа от тебя В отличие от тебя, он не сообразил, что нужно защититься от гранаты. Тяжело раненный, он скатился с бруствера немецкой траншеи, а когда к нему подполз санинструктор, был уже мертв.