Где ты, мой незнакомец? (Приди, полюби незнакомца) (др. перевод) - Вудивисс Кэтлин. Страница 86

— Малькольм? — слабым голосом спросила она.

Лицо Эштона потемнело. Ленора заметила, как под тонкой кожей заходили тяжелые желваки, когда он яростно стиснул зубы.

— Да, именно он заслужил мою ненависть!

Заметив, каких усилий ему стоит держать себя в узде, она осторожно погладила ему руку.

— Давай забудем о нем, — взмолилась Ленора. — Расскажи мне о своих планах. Сколько еще здесь пробудет твой пароход?

— Сколько будет нужно…или пока ты не прогонишь меня.

— Я ведь уже просила тебя уехать, — напомнила она.

Он поднес ее руку к губам, целуя бледные пальчики. Его взгляд погрузился в ласковое сияние ее изумрудных глаз, с радостью обнаружив в них целый водоворот кипящих в ее сердце чувств, имя которым было одно — любовь.

— Я уйду только, когда твои глаза прикажут мне. Но не раньше, любовь моя.

Ленора опустила густые, шелковистые ресницы, наивно удивляясь, неужели ее страстные чувства настолько заметны. Казалось, какой смысл скрывать, что она его любит? Ведь любовь не такое чувство, от которого легко отказаться. Эштон прижал их сплетенные пальцы к своему бедру. Сердце Леноры гулко застучала, и она отчетливо поняла, что они оба горят одним и тем же желанием. Приподняв ей подбородок, Эштон заглянул ей в глаза, и его пальцы нежно скользнули по ее шее.

— Я хочу тебя, — хрипло пробормотал он, и приложил ее ладонь к своей набухшей плоти, чтобы у нее не осталось никаких сомнений. Лицо ее вспыхнуло. Она покачала головой, отчаянно моля о пощаде, и попыталась высвободиться. Но в этот момент с его губ слетело — Лирин! — и она застыла, как изваяние, чувствуя, что больше не может сопротивляться. Он положил ее голову к себе на плечо, и Ленора беспомощно заглянула в эти горящие голодным огнем зеленовато-карие глаза. Его лицо склонилось к ней, губы, твердые и манящие, слегка приоткрылись, и она потерялась в его жарком, страстном поцелуе, чувствуя, что этого не должно было случиться. Рука ее, по-прежнему прижатая к его бедру, горела, как в огне, она вся трепетала, чувствуя, какое неутоленное желание гложет его тело. Шепча слова любви и страсти, он покрывал жгучими поцелуями ее шею и лицо, потом едва заметно коснулся губами ее век, которые слабо затрепетали, словно крылья бабочки, откликаясь на его нежное прикосновение.

— Я чуть с ума не сошел этой ночью, — задыхаясь, хрипло бормотал он, будто в бреду. — Это пытка — хотеть тебя с такой силой и знать, что ты так близко. У меня все кипит при мысли, что ты там, в этом доме…но между нами Малькольм, который считает тебя своей. О, если бы ты знала, как я ненавижу его! Какая жгучая ревность терзает меня! Когда он рядом с тобой, я теряю голову, мне хочется убить его, разорвать в клочья! Сжалься над моей истерзанной душой, любимая! Позволь мне отвезти тебя домой, где я смогу любить тебя и…и ласкать…

— Ах, Эштон, Эштон! — простонала она, и слезы навернулись ей на глаза. — Ну, и что же будет, если я решу вернуться с тобой в Белль Шен? Я ведь всю жизнь буду мучиться, кто же я — Лирин или Ленора? На что же ты обрекаешь меня — на бесконечные терзания? Разве я смогу жить спокойно, если все время буду мучиться, не зная кто же я: неверная жена или же твоя законная супруга?! Нет, ключ к этой тайне здесь, в Билокси, в этом самом доме. Я уверена, что он пробудит во мне память. В моих видениях мне являются страшные, немыслимые сцены, и если я не найду разгадки этих тайн, они будут преследовать меня до могилы. Я была бы счастлива принадлежать тебе, но это невозможно пока я сама не знаю, кто же я…откуда я взялась и что со мной случилось, — Высвободив свою ладонь из его судорожно сжатых пальцев, Ленора положила ее на колени, рассеянно поглаживая другой рукой, будто охлаждая горевшую кожу. — Нет, мне нужно вернуться — думаю, лучше всего для нас обоих будет, если ты сейчас отвезешь меня домой.. пока, — Отвернувшись от него, она спрятала лицо, чтобы Эштон не заметил, как слезы вновь потекли у нее по щекам, — … пока я еще не отдалась тебе прямо здесь, в экипаже!

Слишком хорошо представляя, как одиноко ему будет, когда они расстанутся, Эштон попытался уговорить ее.

— Ну, хоть побудь со мной немного! Давай вместе пообедаем, а потом я отвезу тебя домой, — Она снова умоляюще посмотрела на него. Глаза у нее покраснели от слез, и он печально улыбнулся в ответ. Эштон сдался. — Может, я и в самом деле слишком многого прошу у тебя. А тебе и так нелегко. — он медленно перевел дыхание, стараясь остудить жар в крови, — Хорошо, я отвезу тебя. Но придет день, когда мы встретимся снова.

Вздохнув с облегчением, Ленора смахнула слезы с ресниц. Он хорошо знал, как разжечь в ней огонь, и порой ей было так трудно отказать ему. Ей до сих пор не верилось, что он подчинился. Впрочем, Ленора все еще не могла прийти в себя после того, что только что произошло между ними. Рука ее горела, словно опаленная огнем.

Эштон объяснил Хикори, куда ехать и, развалившись на сиденье, залюбовался ею, забыв об окрестностях.

— Я решил на несколько дней одолжить «Речную ведьму» своим партнерам здесь, в Билокси, — Заметив ее удивление, Эштон объяснил: — Они решили устроить нечто вроде великосветского раута и собрать все сливки местного общества за карточным столом, — Он увидел, что она заинтересовалась, и продолжал, решив не упоминать, что изначально это была его собственная идея. Тем более, что она замечательно вписывалась в его планы — похитить и увезти свою королеву.

Ленора заметила, как в его глазах сверкнул лукавый огонек, и с любопытством спросил:

— А какое отношение это имеет ко мне?

Он широко улыбнулся в ответ, и на загорелом лице ослепительно сверкнули белоснежные зубы.

— Вы с Малькольмом тоже получите приглашение, это уж непременно!

— Малькольм никогда не согласится приехать на твой пароход, — Сама эта мысль показалась ей абсурдной. — Ты ведь знаешь, как он тебя ненавидит.

— Да, только мне уже успели сообщить, что Малькольм без ума от карт. Он обожает легкий заработок, при этом крайне тщеславен и любит общество состоятельных людей. Кстати, он, оказывается, не так уж богат, как я думал. Да и вообще никто не знает, откуда у него деньги.

— Мне тоже ничего не известно о его работе, — пробормотала она, впервые задумавшись над тем, что Малькольм никогда не говорил о своем прошлом, о семье и о том, чем он занимается. — В самом деле, я ведь тоже почти ничего о нем не знаю.

— Признаюсь, я приставил к нему кое-кого из своих людей. Так вот, похоже, что вся его деятельность берет начало в одном из местных кабаков.

— Ты хочешь сказать, — От смущения и неловкости Ленора слегка порозовела, — ты имеешь в виду, что он водит дружбу с…с женщинами легкого поведения?

Эштон презрительно хмыкнул.

— Даже если и так, любовь моя, ты бы никогда не узнала об этом от меня. Нет, он встречается только с мужчинами, только, судя по словам моих людей, это все сплошь отбросы общества. В основном они сразу после этого исчезают из города, а потом появляются через какое-то время и вновь приходят в тот же кабак, чтобы встретиться с Малькольмом.

— Когда он уезжает из дома, то всегда говорит мне, что должен повидаться с адвокатом, а потом возвращается с кипой документов, которые, по его словам, я должна подписать.

— А что за документы?

Он с досадой передернула плечами.

— Понятия не имею. Он никогда не дает их прочитать.

— И ты подписываешь? — В душе Эштона внезапно шевельнулась тревога.

— Нет, — отозвалась она, немного сконфуженная беспокойством, которое прочла в его глазах. — И не буду, пока он не даст их мне прочитать.

— Молодец, умная девочка!

— А как ты думаешь, что это за документы? — поинтересовалась она.

— Не знаю, но он может додуматься подать на меня жалобу и заставить тебя подписать ее. А то еще попробует обвинить меня в смерти бедняжки Мери.

— Кто же убил ее, как ты считаешь?

— Да кто угодно, хоть бы наш приятель Тич, — Эштон пожал плечами. — Кстати, ведь Мери когда-то была в услужении у его сестры. А, впрочем, кто его знает. Ведь мы, знаешь ли, живем не краю света. Кто угодно мог приехать сюда, изнасиловать, а потом убить нечастную девушку и уйти незамеченным.