Навсегда в твоих объятиях (Навеки-навсегда) - Вудивисс Кэтлин. Страница 92

Глава 16

Эли пребывала в радостном ожидании военного парада. До сих пор ей доводилось лишь слышать о торжественных маршах конницы и о всадниках, одетых в красочные мундиры. Ей рассказывали, что представление будет впечатляющим, и теперь, когда другие подразделения должны были продемонстрировать боевую выучку, состязаясь с полком ее хозяина, она ужасно волновалась и надеялась, что полковник Тайрон Райкрофт будет признан лучшим командиром кавалерийского полка во всей Руси.

Служанка, разумеется, была не единственной, кто жаждал поскорее увидеть парад. Зинаида тоже волновалась. Она уже представляла себе, как Тайрон и его солдаты будут выступать на площади перед царем, и надеялась, что они окажутся лучшими.

Ради такого случая она облачилась в изумрудно-зеленый сарафан, богато расшитый переплетенными виноградными лозами и крошечными шелковыми букетиками незабудок. Именно это платье в особенности любил Тайрон. Темно-зеленый наряд подчеркивал цвет ее глаз и оттенял светлую кожу. Специально к этому сарафану был изготовлен головной убор, украшенный светло-голубыми лентами и шелковыми зелеными листьями с прозрачными бусинками-росинками. На плечи Зинаида набросила зеленую переливчатую шаль с бахромой.

Выйдя из экипажа, Наталья приветственно замахала рукой друзьям и знакомым. Князь Адольф заметил ее издали и поспешил навстречу.

Дойдя до павильона, где уже собрались жены, дети и домочадцы офицеров, Зинаида остановилась, чему несказанно обрадовались едва поспевавшие за ней Эли и Наталья. У всех троих на утренней прохладе ярко розовели щеки.

— Радуйся, что Тайрон не видел, как ты сюда бежала, дорогая, — переводя дух, промолвила Наталья и прижала платочек к пылающим щекам. — А то еще решит, что тебе не терпится увидеть его в полном блеске.

Зинаида продолжала скрывать от Натальи перемену в своих отношениях с мужем. Она понимала, чего ожидает старшая подруга, и знала, что, скажи она правду, Наталья не преминет подразнить ее. Наверняка если бы боярыня догадалась, что у Тайрона с Зинаидой все пошло на лад, то не стала бы сейчас так демонстративно радоваться и махать руками.

Покачав головой, Зинаида не удержалась от колкости:

— Похоже, ты пришла сюда только для того, чтобы докучать мне, и тебя совсем не интересует парад. Так, может быть, пока мы с Эли будем наблюдать за представлением, тебя развлечет князь Адольф? — И она кивнула на седовласого мужчину, торопливо поднимавшегося по ступенькам павильона. — А вот и он. Готов спасти тебя от ужасающей скуки.

Наталья весело улыбнулась:

— Ты сама знаешь, что даже целая упряжь лучших лошадей Адольфа не сможет сегодня утащить меня отсюда.

— Ну конечно, — хмыкнула Зинаида. — Но я хотела услышать это из твоих уст.

Обе дамы поклонились, приветствуя подошедшего князя. Темные глаза его сияли от восторга, когда он осыпал Зинаиду комплиментами, но вот он перевел взгляд на Наталью, и они засветились совсем иным, глубоким светом. Даже после нескольких отказов князь-вдовец не потерял надежду, что однажды Наталья согласится на его предложение.

— Вы обе станете самым замечательным украшением царского шатра, — произнес Адольф. — Да, признаться, и сам я, — усмехнулся князь, — с удовольствием провел время в вашем окружении.

Дамы рассмеялись этому изысканному комплименту, но Зинаида вежливо отказалась от предложения переместиться в царский шатер.

— Мой муж будет высматривать меня здесь, князь Адольф. Мне не хотелось бы, чтобы он подумал, будто я не пришла на парад. Так что простите великодушно. Впрочем, у моей подруги нет причин для отказа.

Князь принялся уговаривать Наталью.

— Там уже много наших общих знакомых, — сказал он, лукаво улыбаясь. — Однако приходится признать, что не все будут так же рады видеть вас, как я. Княгиня Анна тоже решила навестить своего августейшего родственника. Наверное, надеется сохранить хоть какие-то отношения с ним. Ее любимчик из кожи вон лезет, стараясь стяжать милостей от царя илатриарха Филарета, но все его усилия ни к чему не приводят.

— Как же это? — спросила Наталья. Когда она в последний раз видела Ивана, он пытался добиться учреждения должности второго советника при царе. Тогда она не удивилась хитрости и коварству этого человека, но теперь ей интересно было узнать, почему провалились его замыслы.

— Наш славный патриарх почуял, к чему клонит Воронской, и решил разобраться сам. Но к несчастью, священник нынче недужен. У него болит челюсть, и он не в состоянии объясняться с царем.

— А что случилось с его челюстью? Адольф усмехнулся:

— Он имел неосторожность неуважительно отозваться об одной полковнице в присутствии князя Владимира и его сыновей. Вы сами знаете, как эти молодцы любят затевать потасовки. И наш бедный Иван не сумел с честью выйти из затруднительного положения.

Наталья бросила взгляд на подругу, которая прислушивалась к их разговору, и осторожно спросила:

— Мы знаем эту полковницу, Адольф?

— А как же. Ведь речь идет о вашей прелестной подруге, моя дорогая.

Зинаида представила, как мог отозваться о ней Иван Воронской, и весело сказала:

— Думаю, его слова были ужасно оскорбительны.

— Это, правда, — признал Адольф, — но после того как Сергей чуть не раздробил ему челюсть, Иван будет осмотрительнее. Наверное, он по наивности решил, что Владимир с удовольствием согласится с любой клеветой в адрес Зинаиды. Но, по словам Федора, вся его семья была возмущена этими наветами. Кажется, вы навеки покорили их сердца, дорогая Зинаида.

— Мне всегда нравились эти люди, — улыбнулась Наталья. — Но я их, оказывается, недооценивала.

Адольф блеснул красивыми зубами:

— Я так и знал, что вы порадуетесь этому известию, моя дорогая. Наверняка вам удалось бы услышать еще больше, если бы вы присоединились к нам в царском шатре.

— Я бы с удовольствием, Адольф, но вы же будете все время заняты с дипломатами и иноземными посланниками, так что, если не возражаете, я приду после парада, когда у вас будет больше времени. — Положив руку на плечо Адольфа, она спросила: — Не соблаговолите ли сегодня отужинать у нас? Или вы будете во дворце?

— Увы, придется присутствовать на приеме. — Князь с надеждой взглянул на Наталью. — Может, завтра?

Наталья улыбнулась:

— Ну конечно, Адольф. Договоримся позже. Темные глаза его вспыхнули радостью.

— После парада, — пообещал он и поцеловал руку боярыни, — я вернусь за вами.

— Буду ждать, — ответила она, сияя.

Когда князь ушел, Зинаида с удивлением посмотрела на подругу:

— Ты не думаешь выйти за него замуж? — Наташа вздохнула, с умиротворенной улыбкой провожая его взглядом.

— Да, — сказала она. — Как только перестану опасаться, что воспоминания о моем предыдущем муже встанут между нами. После такой любви, боюсь, мне уже не суждено пережить ничего подобного.

— Если я что-то смыслю в мужчинах, Наташа, то ты едва ли пожалеешь, выйдя замуж за князя Адольфа. Он очень любит тебя, и осмелюсь полагать, что ты также в него влюблена. Просто не хочешь расставаться со своими воспоминаниями.

В темных глазах Натальи заплясали озорные огоньки:

— Совсем еще недавно я давала тебе советы, и вот мы поменялись ролями. Подумать только!

Зинаида рассмеялась.

— О да! И это замечательно, — сказала она, сжимая пальцы подруги. — Ведь порой женщина бывает ослеплена обстоятельствами, если речь идет о ее собственных сердечных делах, но на расстоянии все видится отчетливее.

— Я уже, кажется, слышу злые сплетни, — горестно вздохнула Наталья. — Найдутся ведь такие, которые скажут: «Ах, эта ужасная Наталья Андреевна! Уж в четвертый раз выходит замуж! Бесстыдница! Еще и княгиней стала на старости лет!»

— Да любая твоя ровесница тебе позавидует, — сказала Зинаида. — И что теперь делать?

— Да уж, будет, о чем поговорить Анне Тарасовне. Даже после стольких лет она не может забыть, что Алексей сначала хотел жениться на мне.