Пепел на ветру - Вудивисс Кэтлин. Страница 22

— Прошу. — Жак подал ему документы.

Быстро просмотрев бумаги, Коул обернулся к хозяйке дома:

— А что можете сказать по этому поводу вы?

— Я заплатила долг, — спокойно сообщила миссис Хоторн. — Все до последнего гроша. У меня есть расписка!

— Ну да! — Дюбонне презрительно хмыкнул. — Только ее никто не видел!

— Сэр, не в моих правилах обманывать людей. — Пожилая леди невозмутимо стояла на своем.

— Можно мне взглянуть на эту расписку? — вежливо осведомился Коул.

Хозяйка смерила его ледяным взглядом:

— А с какой стати я должна доверять янки, сэр?

Тут уж Элайна не могла не вмешаться:

— Вот женщина, у которой есть голова на плечах! — Она одобрительно улыбнулась.

Миссис Хоторн величественным кивком приняла этот комплимент.

— Спасибо, сынок. И я того же мнения.

— Вы абсолютно правы: ни один янки не заслуживает доверия, — девушка как бы невзначай погладила рукоятку револьвера, — но этого офицера я знаю — он работает врачом в госпитале.

Поставленная перед трудным выбором, миссис Хоторн помедлила минуту, видимо, принимая решение, затем сунула руку за лиф платья и вытащила оттуда свернутый лист бумаги.

— В моем возрасте это самое надежное место, — с извиняющейся улыбкой пояснила она.

— Вы правы, мэм, — серьезно ответил Коул и развернул бумагу. — По-моему, все в порядке, шериф, — заметил он, прочитав расписку. — Возможно, в банке произошла ошибка.

— Ложь! — выкрикнул Дюбонне, потрясая зажатыми в руке документами. — Я купил этот дом!

— В таком случае банк должен вернуть вам деньги, поскольку расписка миссис Хоторн составлена по всем правилам: в ней говорится, что она рассчиталась со всеми долгами. Расписка датирована числом, предшествующим числу на ваших бумагах. Шериф! — Коул обернулся. — Нам остается только признать, что действительно произошла досадная ошибка.

— Все это подстроил ты со своим грязным ублюдком! — в бешенстве завопил Жак. — Вы перешли дорогу самому Дюбонне! — Француз стиснул кулаки. — Имейте в виду: теперь вы — мои заклятые враги!

Капитан устремил на него ледяной взгляд.

— Мое призвание — спасать жизни, сэр. — Его голос звучал негромко и вкрадчиво. Элайна затаила дыхание. — И все-таки в некоторых случаях я могу изменить своим принципам.

В конце концов Дюбонне овладел собой и отступил к ландо.

— В понедельник я отправлюсь в банк и все выясню, — пообещал он с низким поклоном, а затем жестом велел своему слуге сесть на козлы. — Вот тогда мы и поговорим, месье капитан! — Француз забрался на сиденье, взмахнул рукой, и экипаж тронулся.

Коул повернулся к шерифу Баскому:

— С позволения миссис Хоторн я представлю эту бумагу в банк на следующей неделе и потребую объяснений.

— Возьмите с него расписку! — посоветовала Элайна женщине срывающимся от волнения голосом. — Такую же, какую вы получили из банка!

Обернувшись, капитан Латимер предостерегающе взглянул на чересчур ретивого помощника:

— Не испытывай мое терпение, Эл.

Элайна вздохнула и, как-то сразу поскучнев, прислонилась к перилам веранды.

— Ладно, отдавайте ему бумагу, миссис Хоторн, иначе этот мерзавец Дюбонне снова явится сюда и отберет ее у вас. Так все-таки будет безопаснее.

— Благодарю за доверие, — усмехнулся Коул.

— Чего уж там! — хмыкнула Элайна. — У нас просто нет выбора.

Коул перевел взгляд на откровенно растерянного представителя закона.

— Шериф, я убежден, что вы, как умный человек, способны понять: подросток всего лишь пытался защитить права этой леди. Он никому не желал зла.

— Ну, я, пожалуй… — Шериф почесал в затылке.

— Вот и хорошо, — быстро перебил Коул. — Эл работает в госпитале под моим руководством — это на случай, если он вам еще понадобится.

Шериф нехотя пожал плечами:

— Собственно говоря, мальчишка не причинил мне вреда. — Взглянув на расщепленную доску, он поджал губы и покачал головой. — И все-таки в другой раз будь поосторожнее с оружием, сынок, — нам уже лет десять не приходилось вешать преступников твоего возраста. — Усмехнувшись, шериф подмигнул Коулу и кивнул миссис Хоторн: — Я буду следить за тем, как продвигается ваше дело, и если еще раз навещу вас, то уж без всяких мистеров Дюбонне. Всего хорошего, мэм. До свидания, доктор. Он уселся в свою коляску и хлестнул лошадь.

— Капитан, сейчас я возьму с вас расписку, — заявила миссис Хоторн. — И буду с нетерпением ждать вестей.

— Да, мэм. Я сразу же сообщу, как только что-нибудь узнаю. — Латимер обернулся к Элайне: — Может, проводить тебя домой, чтобы ты снова не попал в переделку?

— Вы что, мой ангел-хранитель? Я сам могу позаботиться о себе и до дома доберусь без посторонней помощи.

— Пожалуй, я все-таки заеду к твоему дяде. Надеюсь, ты сумеешь заставить эту клячу идти в верном направлении. — Коул кивнул на Тар, а затем развернул жеребца и не спеша двинулся прочь.

Элайна долго смотрела вслед капитану.

— Заходи, детка, — прервала ее размышления миссис Хоторн. — Выпей чаю. У меня теперь редко бывают гости, тем более друзья.

Впервые за все время Элайна смогла как следует разглядеть хозяйку дома: морщинистые щеки женщины до сих пор сохранили румянец, карие глаза искрились задором, который не померк с возрастом.

— Как тебя звать?

— Эл.

— Просто Эл, и все? — Брови миссис Хоторн приподнялись.

— Остальное не важно.

— Хорошо, Эл. А теперь скажи, как ты очутился здесь? Неужели ты направлялся именно ко мне?

— Да, мэм. Этот хорек Дюбонне наследил в госпитале на только что вымытом полу и долго вопил про то, что заставит шерифа арестовать вас. Тогда я и решил, что помощь вам не помешает. А здорово вы рубанули его по плечу, мэм!

— Спасибо, дорогой. — Миссис Хоторн посмотрела на свою саблю. — Жаль было пачкать оружие кровью такого негодяя, но я уверена, Чарлз понял бы меня. Чарлз — это мой покойный муж, — пояснила она и махнула куда-то в сторону своего ухоженного сада. — Он похоронен рядом с моей дочерью Сарой. Они умерли от желтой лихорадки незадолго до войны. — Услышав, как Элайна забормотала слова соболезнования, миссис Хоторн тут же перебила ее: — Это ни к чему! Оба жили хорошо, а теперь они на небесах, где им еще лучше. — Она распахнула дверь. — Надеюсь, ты любишь чай. Терпеть не могу цикорий, который нынче выдают за кофе.

Элайна вошла в дом. Хозяйка, идя за ней по прохладному коридору, неожиданно спросила:

— Разве ты не знаешь, что в доме следует снимать шляпу?

Поморщившись, Элайна стащила потрепанный головной убор.

— Сколько тебе лет?

— Достаточно, чтобы кое-что знать и догадываться об остальном, мэм.

— Ясно. — Миссис Хоторн усадила Элайну за стол в гостиной. — Присядь, я скоро вернусь. Надеюсь, вода уже согрелась. Я как раз готовила чай, когда сюда явились эти отвратительные люди.

Элайна взглянула на гобеленовую обивку стула, затем на свою перепачканную одежду и, скромно устроившись на краешке, принялась осматривать комнату. Здесь царил идеальный порядок, каждая вещь стояла на своем месте, на мебели не было ни единой пылинки.

Вскоре миссис Хоторн вернулась с подносом, уставленным фарфоровой чайной посудой, и принялась наполнять чашки. Расположившись напротив Элайны, она долго размешивала сахар, не сводя любопытного взгляда со своего оборванного гостя. Испытывая неловкость, Элайна сделала глоток из своей чашки, а когда снова подняла голову, то обнаружила, что миссис Хоторн продолжает пристально наблюдать за ней.

— Мне кажется, что ты решила разыграть меня, дорогая! Элайна с трудом сглотнула.

— О чем вы, мэм?

— О твоей одежде. Зачем тебе понадобилось переодеваться в чужое тряпье?

Элайна открыла было рот, чтобы возразить, но едва смысл слов хозяйки дошел до нее, застыла, не в силах придумать ни единого убедительного объяснения.

Миссис Хоторн улыбнулась:

— Пожалуй, я напрасно воспользовалась своим преимуществом. До замужества я преподавала в школе для девочек. Никому из них не удавалось провести меня. — Она отпила чаю. — А тебе это удается, и очень хорошо. Грязь, — она слегка сморщила нос, — отпугивает большинство людей, но у тебя слишком плавная походка, ты держишься не по-мужски. И потом, я никогда не видывала мужчины, который побоялся бы испачкать стул или умел так грациозно держать в руке чайную чашку. Итак, — она подалась вперед, в ее карих глазах засверкало любопытство, — объясни, зачем ты это сделала?