Волшебный поцелуй - Вудивисс Кэтлин. Страница 39

Ариадна тряхнула головой, отгоняя насекомых, и вновь принялась за траву.

Вытянув перед собой дрожащую руку, Рейлин приблизилась к лошади, мысленно упрашивая ее не убегать. Удивительно, но, когда она погладила лошадь по холке, та не отпрыгнула в испуге.

— Ариадна, поверить не могу, — плача от счастья, бормотала Рейлин. — Что ты делаешь так далеко от дома?

Рейлин полагала, что, если бы лошадь умела говорить, она скорее всего задала бы ей тот же вопрос.

— Я знаю, знаю. Мы обе убежали, а потом потерялись в этой чертовой трясине. Теперь я думаю, что мне бы вообще не следовало никуда убегать. А ты как считаешь?

Ариадна продолжала щипать траву и, разумеется, молчала. Рейлин провела ладонью по ее спине и бокам, пытаясь проверить, нет ли где ран или нарывов. Лошадь сильно покусали москиты, но никаких серьезных повреждений не обнаружилось.

Пока Ариадна мирно паслась, Рейлин подтащила сухое бревно, чтобы с его помощью забраться на нее. Непривычно было сидеть на лошади без седла, да еще по-мужски, раскинув ноги. Чтобы защитить нежную кожу внутренней стороны бедер, она подоткнула под себя то, что осталось от рубашки. То ли Ариадне не понравилось, что у нее на спине кто-то ерзает, то ли у кобылы и вправду оказался скверный характер, но только Ариадна вдруг взметнула задние ноги и скинула наездницу в лужу. Почва, к счастью, оказалась достаточно мягкой, так что Рейлин отделалась легким ушибом, но вонь от лужи, в которую она упала, оказалась такой, что лишь пустой желудок уберег девушку от очередного приступа рвоты. Рейлин сидела посреди грязной лужи и плакала.

— Зачем я оставила твои берега, милая Англия! — в приступе отчаяния воскликнула она и зарыдала в полный голос.

Ариадна, словно решив посочувствовать несчастной, подошла к хозяйке и тронула губами ее волосы, но теперь Рейлин не желала принимать от строптивицы никаких извинений.

— Уходи от меня, бесстыжее создание! — сквозь слезы выкрикнула она. — Чтобы тебя в плуг запрягли!

Решив оставаться там, куда упала, пока не наберется сил, Рейлин не собиралась вставать, но голод и жажда все же заставили ее подняться. Бросив сердитый взгляд на кобылу, она схватила животное за ухо и погрозила пальцем.

— Слушай меня внимательно, Ариадна, я очень устала, заблудилась и весьма на тебя обижена, так что, если тебе дорога шкура, ты позволишь мне сесть на тебя и вытащишь меня из этого вонючего болота. Ты меня поняла?

Кобыла попыталась поднять голову, но Рейлин по-прежнему крепко держала ее за ухо.

— Если ты не возьмешься за ум, клянусь перевести тебя в рабочие лошади и уверяю, тебе это совсем не понравится.

Рейлин понимала, что кобылу едва ли можно запугать угрозой стать рабочей лошадью, но в данном случае все средства были хороши. Чего ей по-настоящему хотелось, так это горячую ванну и побольше мыла, чтобы можно было дышать, не испытывая отвращения от собственного запаха.

Ухватив кобылу за гриву, Рейлин подтащила ее к бревну и вновь попробовала забраться ей на спину. Схватившись за шею лошади, она ждала повторения недавнего представления, но увещевания, похоже, оказали на Ариадну свое действие. Радуясь тому, что кобыла признала в ней хозяйку, Рейлин направила ее в ту сторону, которая, как она от всей души надеялась, выведет их из болота.

Рейлин не могла не почувствовать разницы между пешим способом передвижения и путешествием верхом: последнее оказалось куда как приятнее. Ариадна шла легко, за что всадница была ей весьма благодарна.

Ветер усилился и принес освежающую прохладу. Рейлин приободрилась и уже решила, что сумеет достойно выпутаться из неприятной ситуации, когда вдруг заметила, что тьма вокруг сгущается.

Ветер принес не только прохладу, но нагнал грозовые тучи, готовые вот-вот пролиться дождем. Сверкнула молния, и с неба обрушился целый водопад.

Рейлин со стоном прижалась к спине лошади, ей казалось, что струи дождя вот-вот забьют ее насмерть. Ариадна ускорила бег, но почва на болотах, увлажненная дождем, была слишком мягкой, и копыта уходили глубоко в землю. Сквозь завесу дождя едва ли можно было что-либо рассмотреть. Ни о каком сколько-нибудь значительном продвижении вперед не могло быть и речи; одежда вымокла насквозь и прилипла к телу. В своем теперешнем положении Рейлин увидела лишь одно преимущество — она могла наконец напиться вволю.

Оглядевшись в поисках убежища, Рейлин попыталась направить кобылу к зарослям, но у Ариадны было свое на уме, и, бросившись вперед, лошадь попала в топь, из которой, как ни старалась, уже не могла выбраться.

Всадница готова была разрыдаться от отчаяния, но рыдания застряли у нее в горле, когда, взглянув в сторону густых зарослей, тех самых, куда чуть не направила лошадь, Рейлин увидела вспышку молнии. Ствол могучего дерева с треском разломился, рассыпая искры во все стороны. Не успел ствол коснуться земли, как раздался жуткий удар грома.

Ариадна дернулась из последних сил, но все было тщетно.

— Спокойно, девочка, — трясущимися от страха губами шептала Рейлин. — Все хорошо. Мы живы… пока, и это главное.

Кобыла стояла, вздрагивая всем телом, ноги ее по колени увязли в грязи. Едва Рейлин сползла с седла и ступила на землю, как сразу поняла, что ее тоже начало засасывать, и, в страхе выбросив вперед руку, едва успела схватиться за ветку росшего поблизости дерева. С трудом она все же выбралась на место потверже и, переминаясь с ноги на ногу, стала проверять, достаточно ли прочен грунт, чтобы выдержать ее вес — Решив наконец отпустить ветку, Рейлин повернулась в сторону Ариадны и от отчаяния едва не заплакала: кобыла прочно увязла в трясине. Чем отчаяннее лошадь пыталась высвободиться, тем глубже погружалась в трясину.

Рейлин застыла в ужасе: она боялась не только за лошадь, но и за себя. Едва ли ей удастся пробраться сквозь густой лес пешком, но пытаться помочь Ариадне означало погибнуть вместе с ней.

Рейлин пыталась что-то придумать, но не могла: она была слишком слаба, чтобы вытащить кобылу, и бесплодные попытки отняли бы у нее остаток сил, которых и так едва хватало, чтобы держаться на ногах. Решение пришло внезапно. Вьющиеся по земле стебли, те, что так мешали ей передвигаться, можно было использовать во благо, как прочные веревки. Под проливным дождем Рейлин отправилась на поиски подходящей лианы, но, отыскав ее, так и не смогла оторвать хотя бы кусок. К тому времени как ей удалось завладеть отростком, обвивающим ствол близлежащего дерева, силы ее были уже на исходе.

Теперь ей предстояло решить, каким образом обвязать кобылу. Корни лианы выполняли роль якоря. Решив, что этого недостаточно, Рейлин перекинула конец лианы через ствол и обмотала его дважды. Теперь самодельный канат должен был выдержать вес животного. Осторожно ощупывая ступней почву, она приблизилась к Ариадне. Несчастное животное изо всех сил рвалось из трясины. Становилось ясно, что, если в течение часа Ариадна не освободится, им обеим грозит неминуемая смерть.

Рейлин чувствовала, как страх растет в ней, мешая дышать, но он же сделал невозможное, удесятерив ее силы. Она обмотала стебель лианы вокруг шеи кобылы и закрепила его, используя лоскуты, оторванные от платья, а потом вернулась к дереву, вокруг которого обмотала лиану, и изо всех сил потянула ее на себя. Ариадна подалась вперед, позволив Рейлин сделать еще один виток, но потом упрямо замотала головой, стремясь освободиться от самодельного лассо. Стебель выскочил из рук, и Ариадна опять вернулась в прежнее положение. Вновь схватив конец лианы, Рейлин принялась умолять кобылу пойти ей навстречу. Ариадна еще раз рванулась из трясины, и Рейлин вновь подтянула стебель. Несмотря па непрекращающийся дождь, они все же несколько продвинулись в своих усилиях.

— Ты молодчина, Ариадна! — радостно воскликнула Рейлин, захлебываясь дождевой водой. — Давай, девочка, еще немного, и мы с тобой спасены!

Словно поняв, о чем ее просят, кобыла рванулась изо всех сил, но тут самодельная упряжь порвалась, и Ариадна вновь сползла в болото, а Рейлин упала на спину. Теперь все, что оставалось несчастной, это беспомощно смотреть, как Ариадну засасывает в трясину.