Лос Анжелес Таймс - Вудс Стюарт. Страница 44

— С добрым утром, Сью. Не могли бы вы вместе с Бобом приехать к одиннадцати на первый прогон фильма?

— Боб неважно себя чувствует, а я приеду. Как, по-вашему, получилось ничего?

— Давайте посмотрим вместе. Жаль, что Боб нездоров.

— Майкл, скажите, что, именно, произошло в пятницу?

— Что вы имеете в виду?

— Я имею в виду, что уснула среди бела дня, чего прежде со мной никогда не бывало. А Боб сподобился пить с вами вино.

— Боб уговорил меня выпить стаканчик.

— Где он взял вино?

— Кто-то доставил его к гримерной Боба. Он сказал, что вино послал кто-то из его фанатов.

— Именно так он и сказал.

— Сюзан, что в этом плохого?

— А вы, что, не знали о его, так сказать, проблеме?

— Простите, не понял.

— Боб не может пить алкогольные напитки. Ему нужны месяцы, чтобы потом придти в норму.

— Он говорил что-то, но я не знал, что у него такая проблема.

— Ладно. Увидимся в одиннадцать часов.

— Просмотровый зал «А». Майкл повесил трубку.

У дверей возник Барри Винер. — Можете уделить минутку?

— Не больше. В чем дело?

Барри вручил ему несколько страниц. — За выходные я прочитал творение Рика.

— Ну, и?

— Довольно интересно. Думаю, вам стоит прочесть. По правде сказать, я никак не мог понять, что делает у нас Рик. А сейчас вот изменил свое мнение о нем.

Майкл потряс бумагами. — Вот это он и делает у нас. Он — мой личный эксперт по детективным сюжетам.

— Что ж, мне это нравится. Хороший автор мог бы сделать из этого материала конфетку.

— Хорошо, я прочту, как только улучу минуту. После ухода Барри, Майкл подумал, что, может быть, Ривера не такой уж и балласт. И если его детектив так хорош, как считает Барри, то это оправдывает затраты на содержание Рика. А то Лео уже задавал ему вопросы насчет экс-копа.

Майкл встретил Лео и повел его в зрительный зал. Марго хорошо справилась с заданием. Зал был заполнен до отказа.

— Что, ожидается бой быков? — спросил Лео, войдя в помещение.

Все засмеялись.

Майкл огляделся в поисках Сюзан Харт и обнаружил ее в четвертом ряду, как раз там, где любил сидеть его босс. — Лео, — шепнул он.

— Что?

— Если Сюзан затеет разговор до окончания просмотра, заткните ее, ладно?

— Ладно, заткну.

Майкл проводил Лео до четвертого ряда и усадил его. Этот ряд был оснащен выдвижными досками, на которых можно было делать заметки, и Лео уселся в кресло и взял в руки карандаш. Майкл нажал кнопку в ручке своего кресла и сказал: — Запускайте ленту.

Через пять минут после начала, Майкл поднялся и прислонился к стене, наблюдая за лицами зрителей. Ему не надо было видеть картину. Ему нужна была реакция зала. Зрители сидели очень тихо, почти не шевелясь.

Он простоял у стенки большую часть фильма, и по лицам понял, что сделал хорошую кинокартину. Но он не знал, было ли чистым безумием заставить кинозвезду мирового класса сыграть в сцене, которая способна превратить все в посмешище.

Когда настала очередь этой самой сцены, Сюзан Харт обернулась к нему с выражением неприкрытой ненависти. Она шепнула что-то Лео и сделала попытку подняться. Лео взял ее за руку и насильно вернул в кресло, прижав к губам палец. В это время Боб запел.

Майкл оглядел ряды зрителей, большинство которых составляли женщины, и стал следить за выражением их лиц. На них написано было неподдельное удивление, и, когда Боб закончил свою арию, главным сюрпризом для Майкла было лицо Лео, по которому катились слезы.

Редактор весьма удачно запустила мелодию песни в том месте, где Ванесса с Бобом шли вдоль берега к коттеджу, и когда экран погас, зрители встали, как один, и дружно зааплодировали.

Майклу потребовалось несколько минут, чтобы пробиться к Лео, так как они оба попали в окружение женщин, желающих их поздравить. Издалека он поймал выражение лица Сюзан, которое было бледно от гнева.

В конце концов в кинозале остались только Майкл, Лео, Сюзан, Элиот и редактор Джейн.

— Майкл, — сказала Сюзан Харт, — я хочу видеть альтернативную сцену.

— У нас нет альтернативной сцены, — ответил Майкл.

— Но вы же снимали ее, я знаю.

— Нынче утром я сжег негативы.

Она повернулась к Лео. — И это сойдет ему с рук?

— Сюзан, — заметил Лео. — Я, что, по-вашему, сумасшедший? Разве вы только что не смотрели фильм?

— Конечно, я смотрела его.

— Вам он не понравился?

— Мне не понравилась сцена с пением.

— Вы что, не слышали реакции этих женщин?

— Майкл нарочно организовал эту массовку.

— И что из того? Секретарши тоже люди, и они посещают кинотеатры.

— Меня ловко провели, — сказала женщина. — Не могу с уверенностью сказать, как они это проделали, но я не желаю, чтобы меня дурачили.

Лео обнял ее за плечи. — Сюзан, — твердо произнес он, — лучше скажите спасибо Майклу.

ГЛАВА 42

Из журнальной статьи:

Вновь грядет время вручения Академических наград, и рекламные прогнозы ежедневных газет уделяют, на наш взгляд, недостаточно внимания «небольшому» фильму и его более, чем загадочному продюсеру Майклу Винсенту, недавно появившемуся у нас. Картина Тихоокеанские дни, поставлена по сценарию Марка Адара по мотивам небольшой новеллы 1920-ых годов под тем же названием, принадлежащей перу писательницы Милред Парсонс.

Фильм получил четыре номинации за лучшую кинокартину, лучшего актера, лучшую актрису и лучший сценарий. Это малобюджетный фильм. На прошлой неделе в журнале Разное была информация, что выручка от отечественного кинопроката принесла семьдесят миллионов дохода, и, коль скоро фильм заслужил столько Академических наград, можно рассчитывать, что за рубежом он соберет не меньше ста пятидесяти миллионов. Это замечательные цифры для продюсера, поскольку, если источники Центурион Студии верны, контракт принесет ему десять процентов при условии, что бюджет картины не превысит двадцать миллионов долларов. Что касается Тихоокеанских дней, то бюджет этого фильма с учетом всех затрат оказался ниже десяти миллионов.

Майкл Винсент прибыл в Голливуд два года назад, имея за плечами единственную киноленту, ныне всем известные Городские вечера , которая выставлялась на приз за лучший фильм, но не получила его. Кэрол Джеральди, умершая от передозировки наркотиков вскоре после съемок, получила Оскара посмертно, и, по мнению кинокритиков, останься она в живых, могла бы восстановить утраченную карьеру. Городские вечера были написаны и поставлены студентом киностудии при нью-йоркском университете по имени Чак Пэриш, но главная заслуга постановки принадлежала все тому же продюсеру. Винсент продал свой только что смонтированный фильм главе Центурион, Лео Голдмэну и тогда же заключил долгосрочный контракт со студией.

В настоящее время Винсент снимает фильм В лабиринтах прямоты . Это еще один сценарий Чака Пэриша. А следующий проект — драма, которую принес бывший полицейский детектив, специализировавшийся в расследовании убийств. Сейчас он — помощник продюсера и работает у мистера Винсента. На сей раз Винсент пробует себя в роли директора будущего фильма.

Лео Голдмэн, «открывший» Майкла Винсента, без ума от своего продюсера. Это — новый Дэвид Зелзник, заявил Голдмэн в телефонном интервью. «Я никогда не работал с молодым продюсером, который имел бы такую хватку во всем, что имеет отношение к кино, — и он продолжает снижать затраты. Не думаю, что кто-либо другой мог снять Тихоокеанские дни с таким бюджетом, как это сделал Майкл».

И это — истинная правда. Винсент умел снимать за минимальные деньги. Его секрет заключался в том, чтобы уговорить стоящих людей работать за малую плату. Так, например, Роберт Харт, чей гонорар обычно составляет три миллиона, заявил, что за участие в съемках фильма Тихоокеанские дни он получил всего пятьсот тысяч, так как, во-первых, картина ставилась по сценарию Марка Адара, и, кроме того, эта роль дала ему возможность проявить дарование в совершенно неожиданной для него сфере. В свою очередь, Адар признался, что тоже работал за небольшую долю своего обычного гонорара. Да и другие актеры не могли вразумительно объяснить, почему согласились работать за столь скромное вознаграждение.