Загадка миллиардера Брынцалова - Беляева Лилия Ивановна. Страница 16

К.: А чем же он тогда пугает нашу так называемую российскую интеллигенцию? Вот всех этих высокообразованных мужей, которые делают брезгливую мину при фамилии Брынцалов, говорят — фу, китч, хотя, например, Яров, Агудалов, Паратов, Кнуров, Брынцалов — купеческая такая фамилия…

Н.: Ну я не могу отвечать за всю российскую интеллигенцию. Она у меня уважения не вызывает. Я просто до сих пор помню, как они в девятьсот десятом году, или там в каком, пли за поражение нашего флота при Цусиме, — все это я помню. Поэтому, как бы сказать, слова российской интеллигенции на меня не действуют заклинательно, я не считаю, что это комплимент определенной категории людей. Это идеологическая секта, у которой есть свои кумиры — Сахаров, предположим, Солженицын, еще несколько персонажей, которые для меня, мягко говоря, омерзительны. Поэтому я как бы к интеллигенции не отношусь и не могу от ее имени говорить.

К.: Брынцалов имеет огромный заряд такой своего потенциала. Он распространяется на маргинальные какие-то слои населения. А вот, допустим, при встрече со студентами такого вуза, как МФТИ, — грамотные, техничные ребята, начитанные, они глядят на него с опаской, даже чуть ли не как на клоуна. У меня есть синхрон, когда они назвали его впрямую клоуном. То есть чем выше образовательный ценз какого-то слоя населения, тем они более опасливо смотрят на Брынцалова. Вот этот феномен как объяснить?

Н.: Феномен совершенно естественный, потому что Володя — это такая… Все равно, где бы он сейчас ни жил, чем бы ни занимался, в каких бы «мерседесах» ни ездил, — он персонифицированная глубинка, персонифицированный Народ. Потому что, так сказать, какой-нибудь страны… Ты посмотри, сейчас выборы президента. Какой-нибудь стране хватило бы таких характеров, как те, что у нас сейчас представлены в одиннадцати кандидатах на пост президента, хватило бы на всю историю, просто на всю историю. Вот учебник истории листаешь — в какой-нибудь Голландии, Бельгии, Австрии «характер» на пятьсот лет. У нас они выбрасываются в течение одного года. И Брынцалов, конечно, даже из этих ярчайших характеров, наверное, один из самых ярких. А ярких людей всегда боятся, и опять-таки вот эти образованные люди — это опять-таки та же самая интеллигенция. Ну вот я — человек тоже образованный, но меня не пугает Брынцалов.

К.: Ну, меня он тоже не пугает, хотя у меня вызывают опаску вот эти вот, как принято сейчас говорить на сленге, — понты: ботинки, этот ремень за десять тысяч долларов…

Н.: Пройдет, пройдет, вырастет.

К.: То есть это детское?

Н.: Мальчик вырастет.

К.: Саша, еще раз: «Мальчик вырастет» в камеру, и мы на этом закончим.

Н.: Мальчик вырастет.

К.: Саша, спасибо большое. Извини, что оторвали.

Не знаю, по какой причине этот мужской разговор не прошел в эфир. Зато сколько раз в прессе уже звучало упоительно-беспощадное: «Брынцалова на нары!» Именно Брынцалова! Уже после того, как он на выборах в пух и прах проиграл, провалился!

В чем же дело? Или его фигура все еще кому-то из властелинов момента колет глаза? И представляется опасной? Может, и впрямь, как уверяет ядовитый, как белена, Александр Невзоров, — «мальчик вырастет»?

— Александр, — спрашиваю Толмачева, — а ты не собираешься когда-нибудь поведать обществу все, что тебе известно о Брынцалове?

— Нет, — сказал он сразу. — Не мой репертуар. Мне многое открылось в нашей жизни, когда я очутился на перекрестке «Дума — телевидение — пресса — миллиардер»… Я расстанусь с Брынцаловым, не тая обиды.

— Послушай, — говорю, — а не смешно ли вообще было вам с Брынцаловым начинать эту предвыборную гонку, тратить столько сил, средств? Разве можно было даже предположить, что народ оценит его крокодильи ботинки, голый зад и прочее и завопит в восторге: «Даешь миллиардера в президенты!»

Александр, находясь на полпути к очередному судебному заседанию, где, судя по всему, будут опять взвешивать «граммы» обиды, заключенные в понятиях «гнида» и «сволочь», ибо иск Александра Невзорова требует того, ответил мне, как ребенку:

— А разве можно было когда-нибудь предположить, что внук первого секретаря обкома КПСС, члена ЦК КПСС будет родителями отправлен на учебу в Англию? А разве можно было предположить, что… Да ведь если перечислять — конца-краю этому не будет! А значит, никто пока не может сказать достоверно — кого народ предпочтет «на престоле» в двухтысячном году. А вдруг да Брынцалова?! Вдруг вот именно этот рекламный ролик пробьется к сердцам российского народа?

И Александр положил передо мной два листка, так называемую заявку некоего автора-творца на производство рекламного ролика под названием «Русская идея». Это произведение должно быть в самом соблазнительном для русского сознания виде подать Владимира Алексеевича. Я стала читать и хохотать. Ну а как иначе! Тем более за всю эту галиматью следовало заплатить 100 миллионов рублей, ежели она пойдет в дело.

Хотите знать, что стоит таких бешеных денег и как автор представляет себе завлекательные красоты стиля «а ля рюс»? хотите подивиться наивной наглости безграмотного лицедея, которому неведомо даже то, что не может русская народная культура опираться на свои «природные былины»? Неведомо, потому что не учил он русского языка?

Теперь вообразите себе:

«1. На фоне красивой русской церкви, на лоне природы сидит в русском народном костюме бабушка-сказительница вместе с двумя детишками.

Сказительница: Расскажу я вам, детки, народную былину, про богатыря русского, который спасет Святую Русь.

А родился наш богатырь на Ставрополье, в славном городе Черкесске. Отца его звали Алексей Евдокимович, а матушку — Елена Григорьевна. Часто старики горевали, что под старость прокормить их будет некому. Наконец дарован им был сын, нарекли его Владимиром.

2. На травке среди березок сидит В.А. Брынцалов.

— Детство мое было тяжелое, голодное. Но я бы все променял на молодость, на ту мою жизнь.

3. Сказительница:

— Но видят старички большое горе — сыну нужно начинать ходить, а он сидит как столб. Ноги у него как плети: руками действует, а ногами никак не шевелит, как и знаменитый Илья Муромец когда-то.

4. Брынцалов (рядом с конем):

— Окончил Черкасский политехнический институт, работал преподавателем техникума, начальником строительного управления, начальником подсобного хозяйства «Пчеловод»… Но система хозяйствования не позволяла развернуться, не хватало свободы, чтобы зашагать мне как следует…

5. Сказительница:

— И жил Владимир, как Илья Муромец в свое время — долгое время был все таким же столбом, никак не мог ногой шевельнуть. Прожил он в таком виде сорок лет и три года, пока не представилась ему возможность силу свою огромную, богатырскую применить, чтобы мог он ездить по земле русской, но так, чтобы он никогда не обижал беззащитных, заступался за слабых и бил вора-разбойника!

6. Брынцалов:

— Как только в России появились первые ростки свободы, как только Россия сбросила с себя оковы коммунистов, тормозивших развитие страны, я начал созидать по-настоящему: создал кооператив «Пчелка», затем возглавил фармацевтический гигант «Ферейн», который под моим руководством стал лидером российской промышленности за счет высокого уровня культуры производства, хорошего уровня оплаты труда, социального обеспечения работников и ветеранов. Но я чувствую в себе силы, чтобы наладить хорошую жизнь не только у себя на заводе, но и для всех русских людей на Руси.

7. Сказительница:

— Надел Владимир на себя латы богатырские, шлем пернатый, опоясался мечом. Ехал он, ехал и доехал до стольного града Москвы. Смотрит — и глазам не верит: вокруг града стоит войск басурманских тьма-тьмущая. Подступили со всех сторон басурманы и хотят полонить Русь.

— Посмотрел Владимир — город заперт, а русских мужичков томят басурманы голодной смертью. Жалко сделалось Владимиру мужичков русских, подвязал он седельце свое, взял меч булатный и полетел, как вихрь, на врагов басурманских.