Корабли Мериора - Вурц Дженни. Страница 7

— Ты ведь не презираешь своего принца за его исчезновение, — сказала Манолла, удивляясь, с каким трепетом она произносит эти слова.

Ташэн сразу же повернулся к ней. Каол продолжал глядеть прямо перед собой.

Впервые за все это время Джирет по-настоящему улыбнулся.

— Я восхищаюсь Аритоном. Мой отец тоже восхищался им. Наш род обладает даром предвидения, и мы оба знали, что служение принцу погубит нашу семью.

— Однажды мне довелось видеть твоего господина, — призналась Манолла. — Правда, я не была свидетельницей его магического искусства и не видела его рукотворных теней, но и еще раз сталкиваться с ним я не хочу. Надеюсь, Эт убережет меня от такой встречи.

Вторая улыбка Джирета была печальной и понимающей.

— Незачем тревожить Эта. Если ничто не нарушит замыслов моего господина, ты вряд ли его увидишь. Думаю, уединенная жизнь ему по душе.

Ни циничная ухмылка Каола, ни вздох Маноллы не навели Джирета на очевидную мысль: Лизаэр все равно не оставит его господина в покое.

Ранняя осень приносила в город аромат спелых яблок. Талита, сестра главнокомандующего итарранской гвардией, хорошо помнила то время. Только оно почему-то вспоминалось как далекое-далекое прошлое… По всем дорогам в Итарру тянулись тяжелые крестьянские телеги. Яблоки ссыпали прямо на расстеленные рогожи, занимая едва ли не все пространство рынков. Скучающие молодые люди из богатых семей радовались возможности поразвлечься. Подражая шалунам былых времен, они опрокидывали лотки, и яблоки летели прямо на мостовые, мешая пешим и конным. Колеса давили сочную желто-зеленую мякоть, и в ее пьянящем дурмане пировали стаи птиц. А потом с гор налетали студеные ветры и кружили по улицам поземку разноцветных листьев.

Возвращенное солнце сделало дары садов намного щедрее, однако Итарре стало не до яблочных шалостей. Жизнь города неузнаваемо изменилась.

С того злополучного дня несостоявшейся коронации, когда один человек силой своей магии окутал тенями целый город, страх не оставлял жителей Итарры. Все их упования были связаны с другим человеком — единственным, кто оказался способным противостоять Повелителю Теней. Но Лизаэр Илессидский владел не только даром света. Его непревзойденный дар политика и государственного деятеля погасил извечную вражду итарранских гильдий, городских властей и знатных родов. Более того, его смелость, самоотверженность и обаяние объединили несговорчивых правителей остальных ратанских городов. Теперь у них была одна цель и один враг. Проявляемое единодушие граничило с чудом. Каждый город стремился поддержать Итарру, начавшую поход против варварских кланов. Где-то там скрывался нашедший пристанище Повелитель Теней. Каждый год кольцо вокруг варваров сужалось. И каждый год Итарра исправно получала от других городов золото и солдат.

Яблоки теперь хранили в бочках, дабы избежать воровства. И телеги с наступлением осени больше не запруживали главные городские улицы. Улицы расширили, чтобы по ним без труда смогли разъехаться самые крупные повозки с грузом провианта и оружием для солдат. Итарра — богатейший город континента, раскинувшийся в центре Маторнского перевала, — тратила громадные средства на содержание военного лагеря, который не сворачивали даже зимой. На полях, окружающих городские стены, вырос второй город, представлявший собой целый лабиринт офицерских хижин, маркитантских шатров и солдатских казарм. Земля была плотно утрамбована сотнями ног и копыт, а вместо уличных указателей на шестах развевались выцветшие знамена. Итарра привыкла и к горьковатому запаху угля, тянущемуся из кузниц и оружейных мастерских. Год от года этот запах становился все крепче, а когда не было ветра, сумеречное небо над Итаррой затягивала сизая дымка.

К осени из деширских лесов возвращались регулярные части итарранской армии. В городе поднималась шумиха, всегда раздражавшая Талиту. Она терпеть не могла громкоголосых мужчин и наполняющих гостиные знатных дам, которые жадно ловили каждую новость. После своего бегства из Итарры Повелитель Теней больше не появлялся в городе, однако жители не чувствовали себя в полной безопасности. Их страхи были вполне обоснованными: пять лет назад, в Страккском лесу, тени и магия Аритона унесли семь тысяч жизней итарранских солдат и офицеров. Такое забудется не скоро. Уцелевшие воины поклялись навсегда покончить с кланами и ежегодно прочесывали деширские леса, убивая всех, кто попадался под руку, и обращая в бегство тех, кому удавалось спастись. У Талиты были свои, глубоко личные причины ненавидеть хвастливые рассказы о засадах и сражениях — эти жалкие попытки хотя бы на словах изменить то, что уже произошло и не поддавалось изменению.

Нынешняя осень не явилась исключением. Талита вновь отвергла все приглашения и сейчас стояла на верхнем этаже своего дома, возле квадратного проема в кирпичной стене. В проеме виднелись горы. Уткнув подбородок в меховые манжеты платья, Талита глядела вдаль.

Когда первые отряды только входили в город, она уже знала от своего брата Дигана, чем закончилась нынешняя кампания. Успехи отборных частей, отправленных в чащи Хальвитского леса, были более чем скромными. Солдаты не обнаружили ни одного вражеского лагеря. Воевать оказалось не с кем.

Снова, как и в прошлом году, эти разбойники под предводительством Каола и Джирета Рыжебородого свели на нет все усилия наемных головорезов. Дозорные кланов успевали предупредить своих о приближающихся врагах. Если не считать одного мелкого столкновения, охота на варваров была безрезультатной. Однако кланы не покинули обжитые места. Они исправно нападали на торговые караваны. Даже Маторнская дорога стала небезопасной: варвары подстерегли и убили там несколько гонцов, ехавших с важными сообщениями.

А ведь Лизаэр Илессидский предупреждал: кланы обязательно изменят тактику. Свидетельство тому — исчезновение Аритона. Никуда он не исчез, просто затаился и строит новые коварные замыслы. Талите хватило одной встречи с Повелителем Теней, чтобы убедиться в справедливости опасений, владевших Лизаэром.

Негромкий голос прервал ее раздумья.

— Я так и знал, что найду вас здесь.

Бесшумно распахнулась боковая дверь. Раздавшиеся шаги также были еле слышными, будто идущий не шел, а порхал, слегка касаясь земли. Талита не обернулась, хотя в затылок ей ударила горячая волна. Вскоре ее темно-желтое бархатное платье поймало колеблющийся отсвет факела. Талита узнала шаркающую походку слуги, зажигавшего вдоль стены фонари. Она тихо вздохнула.

Прошло еще несколько мгновений. Лизаэр Илессидский, называемый Принцем Запада и считающийся спасителем Итарры, желанный гость в любом знатном доме, стоял рядом с нею. Он замер, зачарованный красотой Талиты, и, казалось, совсем перестал дышать.

Свет факела играл на украшающих его одеяние сапфирах, будто на осколках льда.

— Наконец-то я получил известие, — по-прежнему тихо сказал Лизаэр.

Талита уперлась зубами в нижнюю губу и изобразила недовольную гримасу.

— Никак вам донесли, где скрывается ваш заклятый враг? Стало быть, Повелитель Теней обнаружен и схвачен?

Напряженное молчание Лизаэра было красноречивее слов.

Снизу донеслось позвякивание стекла: старый слуга тщетно пытался снять колпак фонаря у боковой двери и зажечь фитиль. По-видимому, старика одолел приступ подагры, ибо пальцы его не слушались. Слегка улыбнувшись, Лизаэр сотворил искру. Пролетев ярким светлячком, искра скользнула в отверстие колпака. Фитиль вспыхнул, осветив закопченное стекло фонаря.

Позабыв про свою подагру, фонарщик резко обернулся. Догадавшись, кто стоит рядом с Талитой, старик глотнул воздух и рухнул на колени.

— Ваше королевское высочество!

— Эт милосердный, зачем же становиться передо мной на колени? Кстати, дружище, ты окажешь мне большую услугу, если ни одна душа не узнает, что я здесь.

Произнеся эти слова, Лизаэр заговорщически подмигнул фонарщику. Сегодня он действительно никого не хотел видеть. Никого, кроме Талиты.