Джек на Востоке - Белянин Андрей Олегович. Страница 16

– Мейхани, девочка моя, – едва отдышавшись, поклонился Лагун-Сумасброд, – на этот раз мы обязаны тебе жизнью. Я бы сроду не предположил, что кому-то может прийти в голову просто проползти под магической веревкой.

– Мы все у вас в долгу, уважаемая Мейхани-джан, – поддержал восточный маг. – Будьте уверены, мы никогда не забудем такой услуги. Аллах не оставит вас без награды, и мы сделаем все, чтобы не остаться неблагодарными.

– Мейхани… – начал было Сумасшедший король, но девушка остановила его:

– Не надо, пожалуйста. Не стоит меня благодарить. Вы мои друзья. Я вас всех очень люблю, а разве между друзьями могут быть какие-нибудь счеты?

Вместо ответа Джек встал на одно колено и поцеловал ей руку. Умиленные волшебники еще раз поклонились.

– Хрр-р-р-а-ам-м-м…

Все разом обернулись. У костерка, никем не потревоженная, мирно храпела огромная белая болонка. По морде Сэма было разлито самое блаженное выражение, наверно, ему снился хороший сон. Он скромно продрых весь бой. Лагун-Сумасброд сдвинул брови и потянулся за посохом.

– Не надо, мой мудрый друг, – остановил его старый Байрам. – Скоро рассвет. Пусть хоть кому-то сегодняшняя ночь покажется доброй и сладкой. А на завтрак я угощу вас пахлавой…

Ранним утром, после роскошного завтрака, устроенного восточным магом, Лагун-Сумасброд открыл короткое совещание:

– Друзья мои, как всем известно, сегодняшней ночью на нас было совершено коварное нападение…

– Мне не известно! – тут же встрял пес. – Кто напал? Когда? С какой целью? Почему меня не разбудили? Вот вечно так, стоит завести речь о том, чтобы хоть чуть-чуть поделиться боевой славой – фигу! Все будут драться втихомолку и ни за что не позовут поразвлечься бедную, одинокую собаку!

– Все сказал? – нахмурился колдун. – Тогда сядь и помолчи. Итак, продолжая начатую тему, я хочу пояснить, что данная атака является не чем иным, как реакцией на продолжение нашего похода. Судя по всему, мы находимся довольно близко от искомого дворца хана ифритов. Я хотел бы предоставить слово моему уважаемому коллеге, магу, уроженцу здешних мест и крупному специалисту Востока – уважаемому Байрам-Бабаю.

– Большое спасибо, Лагун-джан, за такие теплые слова, – поклонился волшебник. – Для начала я немного расскажу о самом хане. Конечно, он не безымянный. Его имя – Саюмбамбей. Но, в отличие от северных магических традиций, мы не можем его заколдовать, используя знание его истинного имени. Увы, увы… У каждого волшебства свои законы. С другой стороны, мне известно, что он уже очень стар. Ему более трехсот лет. Как сами понимаете, в таком возрасте очень трудно сохранять ясность ума и твердость памяти. А тут еще в его седую башку ударила мысль завести себе гарем… Пока был молод, обходился и так, но плешь на голову – шайтан в ребро! Думаю, молодые жены окончательно свели его с ума. Раньше, лет двести назад, его воле повиновались все ифриты, джинны, ракшасы и тысяча других демонов. Теперь Саюмбамбей растерял былое влияние, но нельзя недооценивать врага: он и сейчас способен сделать из всех нас шашлык и скушать, заедая лепешками.

– Позвольте вопрос, – поднял руку Джек. – А что за странные звери напали на нас этой ночью?

– Это ракшасы. Мелкие демоны, но злы до невозможности и очень коварны. Умирают от прикосновения холодного железа, просто рассыпаясь в прах.

– Можно я тоже спрошу? – поднялась Мейхани. – Далеко ли нам еще идти до этого страшного дворца?

– Не очень, – улыбнулся Байрам. – А дворец совсем не страшный, даже наоборот – очень красивый. Вам понравится. Если все пойдет спокойно, то мы придем к нему уже завтра.

– Значит, мы всего в одном дне пути от местонахождения леди Шелти и дочери султана. Но теперь на нас будут брошены все войска выжившего из ума хана ифритов. Так каковы же наши шансы, Лагун?

– Пятьдесят на пятьдесят, – гордо ответил волшебник. – Это очень хорошие ставки. Обычно мы начинаем игру – девяносто семь против трех. К сожалению, Джек, твои предположения о мнимой силе врага не подтвердились. Старик еще очень силен. В любом случае принимай командование, мой мальчик… Совещание закончено. Благодарю всех за внимание, господа.

Еще какое-то время ушло на восстановление ковра-самолета, что и было проделано объединенным заклинанием престарелых чародеев. Затем Мейхани вскарабкалась на Сэма, а Сумасшедший король встал вперед, возглавляя экспедицию.

На этот раз неугомонный пес оставил в покое Джека и пристал с расспросами к собственной наезднице:

– Мейхани, вот скажи честно, ты собак любишь?

– Да, особенно в корейской кухне, – съязвила девушка.

– Слышал, слышал… – попытался продемонстрировать свою образованность Вилкинс. – Что-то связанное с дрессировкой, да? Они там вертел вертят.

– Пожалуй, нет. Скорее их там вертят на вертеле!

– Убийцы! – мгновенно помрачнел ученик чародея. – Варвары! Дикари! Вандалы! И ты тоже с ними?

– Увы… Здесь, на Востоке, угощают кулинарными изысками всех стран мира. К тому же бедной девушке не приходится выбирать. Будешь привередничать – останешься голодной!

– Но все же я не могу поверить, – продолжал сокрушаться ошарашенный Вилкинс, не подозревая, что его всего лишь разыгрывают, – ты же… ты – такая милая, умная, красивая…

– Продолжай, продолжай, – заинтересовалась девушка.

– Такая храбрая, тактичная, скромная, умелая…

– А еще?

– Добрая, веселая, улыбчивая, талантливая…

– И все?

– Ласковая, работящая, обаятельная, честная…

– Ты меня убедил, – серьезно заключила Мейхани, едва не лопаясь от распирающего ее смеха. – С сегодняшнего дня я никогда, ни за что, ни под каким соусом не буду есть маленьких болонок!

– Правда? – просиял Сэм.

– Клянусь Аллахом!

А тем временем маленький караван продвигался по пустыне. Палило белое восточное солнце, по раскаленному песку проносились серые вараны, бесшумно скользили змеи, да кое-где попадались чахлые кустики верблюжьей колючки. Однако через пару часов исчезло даже то немногое, на чем можно было остановить взгляд.

– Что-то подозрительно тихо вокруг, вы не находите? – обратился старый колдун к своему седобородому коллеге.

– Вы, как всегда, правы, уважаемый, – поклонился тот. – В пустыне мало звуков. Днем она выжжена солнцем и лишь ночью оживает во всей красе. Но сейчас я не слышу даже шелеста песка. Ветер перестал дуть. Кажется, будто само солнце испуганно замерло в небе.

– Интуитивное предчувствие опасности обычно остро ощущается дикими животными. Человеком это умение утеряно. Но взгляните на нашего Сэма, он шумен и беззаботен, как всегда.

– Увы, уважаемый, ваш пес всего лишь заколдованный человек.

– Это справедливо, коллега, – важно кивнул Лагун. – Так как же по-вашему, какая именно опасность может нам угрожать среди бела дня?

И тут в десяти шагах от путешественников заклубился пыльный вихрь. Он становился все больше и больше, а в его середине начинала проступать массивная черная фигура.

– Карсак! Черный Пес пустыни! – ахнул Байрам-Бабай.

– Карсак? Что это значит? – переспросил колдун.

– Сейчас узнаете, достопочтеннейший. На всякий случай нам лучше проститься. Я не слышал, чтобы после встречи с Черным Псом оставались живые свидетели…

Песчаный вихрь прекратился так же внезапно, как и начался. На его месте высился исполинский зверь. Черный как ночь, с гладкой лоснящейся шерстью, он был похож на собаку, волка и лису одновременно. Его рост втрое превышал самого крупного слона, глаза без зрачков светились синим пламенем, а зубы напоминали мечи. Он встал поперек пути, словно неумолимый символ смерти.

Байрам-Бабай тяжело вздохнул и опустил ковер на песок.

– Многоуважаемые друзья, мы погибли. От Карсака нет спасения. Он сам – черное дыхание пустыни! Его нельзя убить, он всесилен. Нам остается только молиться.

– Это что же, опять хан ифритов удружил? – недовольно заворчал Вилкинс. – Науськал на нас такого кобеля, а сам и носу не кажет. Ну, попадется он мне… Я его всего один разок тяпну, но за такое место – век помнить будет!