Монстры на орбите. Страница 21

— Ох!

Парень протянул руку и обнял Джин. Она сказала:

— Гем, мне нужна помощь.

— Конечно. Все, что попросите. Но потом. Давайте поговорим о нас.

— Нет, Гем, я серьезно.

Он осторожно спросил:

— Что вы имеете ввиду под помощью? Чем я могу помочь?

Джин соткала ему рассказ, в котором подтекст недозволенного был столь силен, что не мог не вызвать его интереса. Она сказала, что старый владелец «Ацтека» Джо Парле владел долговыми расписками, которые считал бесполезными. В действительности они стоили целое состояние и должны быть где-то среди оставшегося от него имущества. Она искала возможность поглядеть на них.

Удовольствие Гема было слегка отравлено мыслью, что свидание с Джин не было следствием его неотразимости. С угрюмым видом он рванул «Мунчейзер» к высокой горной вершине, украшенной синими, зелеными и красными огнями.

— «Жаворонок Небес», — сказал он. — Исключительно красивое место, для Кодирона, конечно. Сюда прилетают отдыхать со всей планеты.

«Жаворонок Небес» и в самом деле выглядел веселым и популярным местом. Шестиугольный пилон вознесся на пятьдесят футов, сверкая волнами света, следствием применения кристаллов «звук-свет», которыми был знаменит Кодирон. Бегущие огни отражались в куполах, корпусах и экранах воздушных лодок, припаркованных рядом.

Гем схватил Джин за руку и зашагал через внешнюю террасу, гордо выставив вперед свой орлиный нос. Девушка семенила сбоку, полуизумленная, полураздраженная. Они вошли в здание сквозь арку из медвежьих грибов, приятно и остро пахнущих. Человек в черном напыщенным жестом пригласил их в небольшую круглую кабинку. Когда они разместились там, кабинка тихо, с шелковой плавностью, заскользила по длинному эллипсу вокруг залы, кружась и вращаясь по всем осям.

Подъехала на силовых коньках официантка в прозрачно-черном.

— Старомодный коктейль из виски, пива и лимонной корочки, — сказал Гем.

— Лимонад, — сказала Джин.

Гем поднял брови:

— Вот те на! Возьмите что-нибудь покрепче. Иначе зачем вы сюда пришли!

— Я не люблю спиртного.

— Фу, — Гем состроил презрительную гримасу.

Джин пожала плечами. Гем явно считал ее чем-то вроде синего чулка. Если бы он понравился ей, было бы забавным открыть ему иное. Но он не только высокомерен. Он зеленый юнец.

Подошел служитель и предложил напрокат силовые коньки. Гем вызывающе поглядел на Джин. Она покачала головой:

— Я не слишком ловка. Я сразу перевернулась вниз головой.

— Это легко, — сказал Гем. — Поглядите на этих двух… — он указал в сторону пары, которая танцевала посреди зала, не тратя, казалось, никаких усилий, кружась, скользя по воздуху во всех направлениях. — Вы сразу схватите. Это легко. Лишь шевельните пальцем, если захотите тронуться с места, нажмите немного — и вы там. Чем сильнее жмете, тем быстрее двигаетесь. Чтобы остановиться, надо нажать пяткой.

Джин покачала головой.

— Я предпочла бы посидеть здесь и поговорить.

— Об этих расписках?

Она кивнула.

— Если вы поможете, я уступлю вам треть.

Гем сжал губы и прищурил глаза. Джин поняла, что он обдумывал, как бы получить три третьих части вместо одной.

— Джо Парле погрузил на себя груду мусора, — сказала Джин с беззаботным видом. — Некоторые из его расписок украдены, а те, что остались, требуют разъяснений. Я знаю, какие из них имеют ценность.

— М-м-м, — Гем отхлебнул коктейль.

Джин сказала:

— Я не знаю, кто сегодня владеет «Ацтеком», вещи Джо вполне могли сжечь.

— Я могу провести вас туда, — задумчиво сказал Гем. — Мансарда полна старого хлама. Годфри говорит, что все это осталось от Парле. Он собирался очистить чердак, но так и не собрался.

Чтобы скрыть возбуждение, Джин отпила глоток лимонада.

— Когда открывается заведение?

— В десять. Открываю я. Я работаю днем.

— Завтра я буду там в девять.

— Мы будем там вместе, — Гем, наклонился вперед и многозначительно взял руку Джин. — Вы слишком красивы, чтобы позволить вам скрыться с моих глаз даже для…

Раздался резкий стук коньков о кабину. Кто-то закричал хриплым голосом:

— Убери руки от моей девчонки! — и в кабинку просунулось разъяренное круглое лицо. Джин заметила космы черных кудрей, широкий крепкий торс.

Гем в удивлении и ярости смотрел на него несколько мгновений, затем вскочил на ноги.

— Не указывай мне, что делать, ты…

Черноволосый юноша повернулся к Джин с горечью на лице:

— Джейд, вы можете катиться к черту.

Он повернулся и вышел. Гем сел, окаменелый, словно статуя. Он совсем забыл о Джин, он глядел теперь вслед черноволосому юноше. Его рот искривился нудной усмешкой, но веки не поникли, а пошли вверх и глаза словно остекленели. Он неторопливо поднялся на ноги. Джин сказала будничным тоном:

— Не будьте ребенком. Сядьте и сидите спокойно.

Он не обратил внимания. Джин подалась слегка назад. Гем был опасен.

— Сядьте, — сказала она резко.

Усмешка Гема превратилась в гримасу. Он перемахнул ограждение кабинки и мягким шагом, крадучись, пошел за черноволосым юношей.

Джин ерзала, сжимая в руках бокал. Позволить им подраться… Молодые бычки, молодые кабанчики… Она надеялась, что черноволосый парень подотрет землю Гемом. Конечно, он сам поднял бучу. Что он имел ввиду, называя ее Джейд? Она никогда не видела его раньше. Можно ли в этом случае возлагать ответственность на вездесущую Марту Колвелл? Казалось, она всюду предшествовала ей. Джин с интересом огляделась вокруг.

Пятнадцать минут прошло прежде, чем Гем вернулся к столу. Безумие слетело у него с лица. Молодой бармен был в синяках, одежда порвана и испачкана, но он явно остался победителем. Джин увидела это потому, как он важничает, как клонит свою красивую темно-коричневую голову… «Глупое молодое животное», — подумала Джин без всяких эмоций.

Гем подтянул ноги, они были как деревянные.

— Зафиксировал слегка этого парня, — сказал он приятным голосом.

Словарь Джин был не особенно богат, и слово «катарсис» в нем не значилось. Она подумала про себя: «Он выместил свою незначительность на черноволосом парне и чувствует себя от этого лучше. Шаг к приличному человеку».

И в самом деле, Гем успокоился и остаток вечера держался в тени. В полночь он предложил уйти. Джин не протестовала. Она не заметила нигде ни черноволосого парня, ни девушки, которую можно было отождествить с племянницей Колвелла.

В воздушной лодке Гем привлек ее к себе и страстно поцеловал. Джин посопротивлялась немного, потом расслабилась. «Почему бы и нет», — подумала она. Это легче, чем бороться с ним. Хотя она некоторым образом ненавидела себя за то, что делает вклад в его самооценку.

6

Восход солнца на Кодироне сопровождался уникальным во всей Вселенной явлением: занавес сине-белого света, словно веко, падал вниз, на западную сторону горизонта, будто спускался затвор, изгоняющий мрак и дающий дорогу ледяному свету кодиронского дня. Эффект приписывался флюоресцирующей компоненте воздуха, которая активизировалась радиацией Минтаки Суб-30, а резкая линия раздела объяснялась маленькими угловыми размерами диска Минтаки Суб-30 — почти что точечного источника света.

Джин тихо выскользнула из комнаты, как раз вовремя, чтобы успеть к представлению. Длинная и пустынная Мейн стрит потонула в синей тьме. Ветер ударил Джин в лицо. Она сердито облизнула губы и задумалась о том, где позавтракать. Когда-то припозднившихся пьяниц, игроков и пресытившихся клиентов обоих городских борделей обслуживали неряшливые кофейни на Райской Аллее. Возможно, они еще существовали.

Джин дрожала от ветра, хлеставшего с голых скал Кодирона. Она подтянула свой темно-синий жакет на шее. Девушка ощущала, что кожа ее стала грязной, липкой, но в ранний час в ванных отеля горячей воды не было

— при помощи таких вот экономических мер «Сунхауз» достигал показного великолепия фасада. Поверхностный блеск и внутренние пороки, точно так же, как у некоторых людей. Джин припомнила Гема Моралеса. Рот ее растянулся в ледяной улыбке. Самонадеянное своевольное существо. Он так важно удалился от «Сунхауза», так собой доволен… Джин выбросила его из головы. В огромной Вселенной он был атомом, пусть наслаждается собой, продвигая ее расследование.