Новорусская баллада - Высоцкий Михаил Владимирович. Страница 62

(«Ну, понимаешь…»)

Однако ему на подмогу пришел Колян. Выполняющий роль толмача послушник Иоанн сумел донести ему смысл предложения Магнуса, и богатырю оно пришлось по душе.

– Слышь, папаша, а до этой твоей подземки далеко топать?

– Та ні, недалече, тут, за рогом, біля криниці, – невнятно принялся объяснять он, однако богатырям все эти наставления были неинтересны.

(«Да нет, недалеко, тут, за углом, возле колодца»)

– Ну веди, папаша! – сказал Толян, снимая с шеи золотую цепь и передавая бабе Насте. – А ты, старуха, золотишко держи, и зелье свое варгань давай, мы тут быстро смотаемся.

Бедному Магнусу ничего не оставалось, кроме как побороть свой страх и, огородами, мелкими перебежками, пугаясь каждой тени и каждого звука, вести их к колодцу. Где уже, вот невезение, торчало с десяток «зомби», озираясь вокруг своими пустыми глазами. Подождав пару минут, и убедившись, что «зомби» не испытывают ни малейшего желания уходить, Толян с Коляном начали действовать. В конце концов, десять человек, да еще и не ожидающих нападения, пусть и при оружии, не такая уж и большая проблема для настоящих богатырей, способных оглушить быка одним ударом пудового кулака. Без шума, к сожалению, не обошлось, но зато как минимум десять противников из строя выбыло, и дальнейший путь был временно свободен.

Тайный ход действительно имелся в наличии, причем даже сам Магнус понятия не имел, кто, когда, и зачем его построил. Он вообще на него наткнулся в свое время совершенно случайно, и до сегодняшнего дня фактически ни разу по назначению не использовал, считая лишь забавным, не имеющим практического применения, бесплатным дополнением к дворцу. Вроде могил предков или фамильных картинных галерей. Однако Магнус озаботился в свое время очистить проход от всякого мусора (битый щебень, помет летучих мышей, кости да черепа), о чем сейчас не пожалел – Колян с Толяном и так чертыхались, то и дело стукаясь головами о потолок, а если бы у них еще и под ногами неизвестно что хрустело… Света тут, увы, не было, взять с собой факел никто не озаботился, вот и приходилось на ощупь идти, рискуя приобрести лишние гематомы (в просторечии – синяки).

Строители прохода, кем бы они ни были, особыми архитектурными изысками голову не морочили, в вечном споре практичного с красивым отдав предпочтение первому. Проход не петлял, не выводил в подземные залы, с глубокими озерами и страшными монстрами, а шел по прямой, лишь единожды нырнув вниз, и тут же поднявшись вверх, пройдя под рассекающей Свободную Сечь на две части рекой. А еще через пятьдесят метров закончился, массивными, и весьма скрипучими, дверьми, за которыми уже гетманский дворец начинался.

– Слышь, папаша, а ты куда? – поинтересовался Колян, когда Магнус вознамерился отправиться в обратную сторону. – Ты че, кинуть нас вздумал?

– Да ладно, Колян, пусть валит, – неожиданно вступился Толян. – На … этот … нам нужен, только под ногами путаться будет, … мать! И дыру свою пусть закрывает, я в эту … нору больше не полезу, не пацанское это дело, по таким … … лазить! Башка и так раскалывается…

Магнус Виртус не замедлил удалиться, богатыри же отправились к выходу из дворца, где их поджидал верный друг и товарищ, могучий внедорожник «Вепрь» собственной персоной. Однако не только он. Тут же, только чуть в сторонке, возились настоятель Леонид и скульптор Марк Дандрагор, вырисовывая посреди площади огромную пентаграмму, а со стороны за всем этим внимательно наблюдала Елена Прекрасная. Хоть сейчас эту женщину с горящими дьявольским огнем глазами и плащом первозданной тьмы, окутавшим плечи, прекрасной мог бы назвать разве что большой любитель экзотики, да и то не на трезвую голову. А в центре пентаграммы стоял никто иной, как каменный гетман Иван Выбейглаз собственной персоной, явно центральная фигура всего этого ритуала. Центуриона Августина нигде не было видно, однако и он, наверняка, маячил где-то поблизости…

Богатырей никто не заметил, они успешно добрались до машины, проникли внутрь и вытащили из морозильного отделение несколько тушек дохлых вампиров, а потом…

– Колян, я в эту дыру опять не полезу! – заявил Толян, с ухмылкой поглядывая на водительское кресло.

– Слышь, так а че тогда делать будем? – поинтересовался Колян.

– Давить гадов! – радостно сообщил Толян, и у Коляна не нашлось, что ему возразить.

С одной стороны вроде бы они сюда не за этим пришли, а с другой – что плохого в том, если они главного злодея замочат? Что этот злодей – Елена Прекрасная, до них уже дошло, и хоть баб валить не по-пацански, реальные пацаны тем от всяких тупых отморозков и отличаются, что, если очень надо, могут собственные правила спокойно нарушить.

Двигатель «Вепря» заревел, и могучий внедорожник на полной скорости помчался прямо на неподвижную Елену. Однако раздавить ее не удалось – Черный Маг лишь сделала легкий жест рукой, и машина отлетела в сторону, как будто в нее КамАЗ врезался. Если бы не мастерство Толяна – наверняка бы перекувыркнулась и в реку полетела… Но водитель попался хоть и без прав, Толян их из принципа не хотел покупать, но с интуитивным чутьем гонщика-каскадера, так что ему удалось в последний момент вырулить.

– Вот … …, – кратко, но емко, высказал свои мысли по поводу Елены Прекрасной Толян, но больше попыток таранить не предпринимал, поспешив убраться оттуда поскорее.

– Ну дает баба! – почти восхищенно согласился с ним Колян. – Слышь, так это че, она нас типа чуть не завалила? Слышь, Толян…

– Колян, – вместо ответа приказал Толян, – ща я приторможу, тут же хватай вампира и гони к ведьме! Врубил?

– Ну, типа того, – кивнул удивленный Колян. – Слышь, а как же ты…

– А я еще немного покатаюсь, – ухмыльнулся Толян.

Уточнять, что он добровольно решил отвлечь на себя внимание Черного Мага, Толян не стал, а то Колян тоже решил бы проявить благородство. В данном случае абсолютно излишнее – так что неразлучные богатыри расстались, и каждый занялся своим делом. Толян начал круги наматывать по деревне, «зомби» за ним бегать, Колян же благополучно добрался незамеченным до дома ведьмы и передал той дохлых вампиров и единорожий рог.

Дальнейшее уже было делом техники. В огромный котел ведьма вылила девственную кровь, высыпала горсть цветов папоротника, бросила золото, размельченный в специальном устройстве рог, пепел сожженных в печи вампиров и все это поставила на огонь. Затем стала перемешивать огромным деревянным черпаком, приговаривая различные заклинания, пока кроваво-бордовая жижа не начала пузыриться, рассеивая «приятный» аромат гнилой, протухшей рыбы, да такой, что даже стойкий ко всему Колян скривился и нос заткнул. Однако сама ведьма как будто этого и не чувствовала, лишь быстрее и быстрее вращая ковш. Бордовая жижа почернела, в воздухе над ней появились клубы зеленого дыма. Дым густел, утолщался, наслаивался, поверх светло-зеленой начинки вырос темно-зеленый слой, сквозь мутное облако уже невозможно было ничего разобрать, в комнате становилось темно и мрачно, люди невольно вжимались в стены. Наконец ведьма прокричала:

– Capere spiritus hostis! Ut spiritus in corpus vertere! Hac abierit!

(«Плени враждебный дух! пусть дух воплотится в тело! да будет так!»)

И зеленый туман взорвался, так, как могут взрываться только магические чародейства, китайские петарды и украинские склады с боеприпасами! Весь мир в один миг превратился в одну большую зеленую тучу, поглотившую всех и вся, когда же туча развеялась, вдруг оказалось, что ничего и не изменилось особо. Разве что котел опустел, даже от золотых цепей следа не осталось.

– Тантум ест. Я зробила все, що було в моїх силах, – проговорила усталая ведьма, и повалилась, хорошо хоть рядом философ Лупус Гнилозуб оказался, подхватил, не дал о пол удариться.

(«Вот и все. Я сделала все, что было в моих силах»)

– Так че, – поинтересовался Толян, – типа все? Типа это, того, всех этих, которые, замочили? Можно выходить?

– О, нет… – с сожалением признала ведьма, и, наконец, рассказала, что сделало ее колдовство…