От Трумэна до Рейгана. Доктрины и реальности ядерного века - Яковлев Александр Николаевич. Страница 2

Идея мессианства, проходящая через всю историю США, нашла свой особый отклик у воинствующих пуритан, шаг за шагом утверждавшихся на территории первых тринадцати колоний. Эта идея, обладавшая мистифицирующей силой самоутверждения, укрепляла фанатичную веру колонистов в предопределение судьбы, забросившей их на край тогдашнего света. Но по мере роста богатства и могущества США росли и аппетиты правящих кругов этой страны, а идея мессианства удобно трансформировалась в политическую концепцию, освящающую стремление к мировому господству. За проповедями провинциальных политиканов, сменявших друг друга в Белом доме, выстраивались гегемонистские устремления господствующих сил. Кровавыми вехами мессианства, отражавшего интересы растущей плутократии, стали уничтожение миллионов индейцев, разграбление и аннексия половины мексиканской территории, политика диктата и неприкрытого грабежа стран Карибского бассейна и Латинской Америки. Уже в 1895 году сенатор Г. Лодж, подводя внушительные итоги экспансионистской политики США, сказал, что его страна держит рекорд «по захватам, колонизации, экспансии, равного которому не знает ни один народ в XIX столетии» [3].

Соединенные Штаты еще в 1823 году первыми ввели в практический обиход понятие «сферы исключительных жизненных интересов», провозгласив таковой всю Латинскую Америку. Ради утверждения этого «права» они развязали в 1898 году первуюв истории империалистическую войну, приведшую к оккупации и последующему закабалению Кубы. На Дальнем Востоке США сыграли крайне неблаговидную роль, провоцируя и разжигая русско-японскую войну, а затем предложив себя в роли посредника-миротворца. Ретроспективно оценивая действия США в этом регионе, можно сказать, что именно они дали «зеленый свет» японской агрессии, в конечном счете закончившейся Пирл-Харбором. Американский империализм был одним из наиболее активных организаторов и вдохновителей антисоветской интервенции, экспедиционный корпус США принимал непосредственное участие в гражданской войне в Сибири.

На протяжении всего межвоенного периода, прикрываясь маской изоляционизма, США беспощадно подавляли освободительные движения в странах Латинской Америки, активно вмешивались во внутренние дела государств этого региона, бесцеремонно выталкивая оттуда европейских конкурентов. Американские монополии вскармливали и взращивали германский реваншизм, надеясь получить «свое» при следующей схватке европейских хищников. Участвуя во второй мировой войне, США, особенно активно после смерти президента Ф. Рузвельта, преследовали свои традиционные империалистические цели, которые в связи с разгромом держав фашистской оси и резким ослаблением военно-политической мощи Англии и Франции, казалось, были близки к осуществлению. Монополия на ядерное оружие кружила голову стратегам из Вашингтона, подстегивала их к тому, чтобы ускорить «утверждение» своего господства вмире.

Соединенные Штаты первыми применили атомное оружие, уничтожив сотни тысяч мирных жителей японских городов Хиросима и Нагасаки. Цель была очевидной: шантажировать весь мир ядерной угрозой. С этого момента США, взяв на вооружение политику ядерного устрашения, первыми разрабатывали и производили все новые типы соответствующих вооружений, поднимая тем самым опасность войны каждый раз на все более высокий уровень. США без устали сколачивали агрессивные блоки во всех регионах земного шара (НАТО, СЕАТО, СЕНТО, АНЗАМ, АНЗЮС и т. д.). Они создали первую в истории глобальную сеть иностранных военных, в том числе ядерных, баз и оккупационных сил в Западной Европе, Азии, Африке, Латинской Америке, на Ближнем Востоке, на океанских островах [4]. Эти базы выполняют тройную функцию: создают реальную военную угрозу Советскому Союзу и всему социалистическому содружеству; осуществляют режим военной оккупации в целях сохранения угодных США правительств; защищают экономические интересы американских монополий. Тем самым шаг за шагом формируется военный фундамент американской империи. В этом же контексте надо рассматривать и заявления американских лидеров о применении ядерного оружия первыми, о возможности «затяжной» и «ограниченных» ядерных войн, о «победе» в ядерной войне.

Мессианская страсть правящих кругов США способствовала гипертрофированному росту в стране двух чудовищ: милитаризма и шовинизма. Немногим более 15 лет назад Роберт Леки написал книгу «Войны Америки». Некоторые ее страницы дают известное представление о роли милитаризма в американской жизни.

В большей мере с помощью войн, чем мира, пишет Леки, были «провозглашены и защищены наши институты, развита промышленность, обогащена культура, наша история стала национальной, наше искусство и наука развились, но наши сердца были разбиты». По силе оружия, продолжает автор, мы сейчас самая мощная держава на земле. Но какой ценой! «Вокруг нас угрозы и ненависть. Наши европейские союзники колеблются и отходят. Наши новые союзники в Азии не любят нас». Куда же мы, спрашивает Леки, в таком случае идем? Станем ли мы всемирным полицейским? Ответ автора разумен: при всей своей мощи даже США «не располагают ресурсами, людской силой, волей и правом для такой работы» [5].

Впрочем, сомневающихся в этой стране хватает, но на политике правящей верхушки страны это отражается слабо или не отражается совсем. Истекшие со времени исповеди Леки 15 лет характерны особенно опасным разгулом милитаризма. В целом, по подсчетам института Брукинса, с 1946 по 1975 год США 215 раз прямо или косвенно использовали вооруженные силы в политических целях, в 33 случаях были на грани применения ядерного оружия, в том числе 4 раза — против Советского Союза. В сущности, в послевоенном мире все более или менее крупные военные конфликты лежат на совести США — Корея, Вьетнам, Гватемала, Куба, Сальвадор, Никарагуа, Ливан, провоцирование войны между Ираном и Ираком и, наконец, оккупация Гренады.

Американский интервенционизм на всем своем длинном пути сопровождался бахвальством, купеческой активностью по «продаже» на мировом рынке «ценностей» американского образа жизни. А по мере усиливающейся реакционной трансформации общества все отчетливее и нагляднее обнаруживались античеловеческие черты его экономической и социальной структуры — господство кучки миллиардеров, поработивших страну, социальное неравенство, расизм, милитаризм, аморальность и лицемерие политической жизни, ненасытная жажда наживы. Но чем сильнее навязывались претензии на руководство миром, тем меньше оказывалось желающих лезть под крыло американского орла, если не считать марионеточных режимов, фашистских, тоталитарных, автократических хунт, которые, в сущности, обречены на гибель без американских штыков.

Сегодня в США на подъеме неизменный спутник милитаризма — шовинизм, выступающий в качестве прикрытия идеологии мессианства. Его назначение — одурманить американцев идеями «божественного предназначения» этой страны, понудить их принять концепцию силы в качестве инструмента международной политики, оправдать любые действия «нации-лидера», взрастить чувство превосходства «нации» и ее образа жизни, который, мол, спасает от ошибок прошлого и обеспечивает счастливое будущее. Администрация Рейгана особенно активно играет на идее «возрождающейся Америки».

Для возбуждения шовинистических настроений цинично используются алармистские методы — ложь и запугивание «советской угрозой». Расчет понятен: в обстановке массовой истерии и страха легче получить деньги на оружие и ублажить военные корпорации. Ложная интерпретация чувства «национальной гордости» находит, одурманивая сознание, определенный отклик в стране. Иными словами, все идет по известной схеме, уже использованной в прошлом нацизмом.

В современной Америке шовинизм практически обрел одну из своих крайних форм — форму джингоизма [6], определение которому дал еще английский мыслитель Дж. Гобсон. Он писал: «Джингоист весь поглощен риском и слепой яростью борьбы… Вполне очевидно, что зрительное сладострастие джингоизма является весьма серьезным фактором империализма. Фальшивое драматизирование как войны, так и всей политики империалистической экспансии в целях возбуждения этой страсти в среде широких масс занимает немалое место в искусстве истинных организаторов империалистических подвигов — маленьких групп дельцов и политических деятелей, которые знают, чего хотят и как этого добиваться.