Милое чудовище - Яковлева Елена Викторовна. Страница 27

Наконец он вернулся, держа в одной руке стакан с апельсиновым соком, в другой — с минералкой.

— Ну вот, — опять улыбнулся он одними губами, — теперь можно приступить к беседе.

— Пожалуй, — согласилась Мура и отхлебнула глоток сока, вкус которого показался ей немного странным. «Наверное, разбавленный», — успела подумать она, прежде чем лицо Киркиного двойника ни с того ни с сего начало расплываться перед ее глазами, а звуки — отдаляться.

Последнее, что она услышала, будто сквозь сон, были следующие слова:

— Ничего страшного, это всего лишь обморок… Моя жена в положении, а у женщин такое бывает. Ничего, ничего, сейчас выведу ее на свежий воздух…

«Интересно, чья это жена в положении?» — мелькнуло в Мурином мозгу, после чего она окончательно отключилась.

Глава 18.

ПЕРВЫЙ ТОЛКОВЫЙ СВИДЕТЕЛЬ

Утро начиналось традиционно: Рогов докладывал подполковнику Кобылину о поисках убийцы манекенщицы и делал это с тяжелым сердцем, поскольку Котьку Кучерова, числящегося в списке подозреваемых под первым номером, следовало вычеркнуть. Подполковника такой поворот событий не устраивал.

— Экспертиза, экспертиза! — бушевал он. — Ну и что? Хорошо, на куртке Кучерова его же кровь, но это еще не доказывает, что он не мог убить Столетову. Сначала убил, а потом напился и подрался. Чем тебя такой сценарий не устраивает?

— Почему не устраивает? — привычно оправдывался Рогов. Сценарий его как раз устраивал, только, похоже, постановка вопроса была другая. — Дело в том, что у Кучерова образовалось алиби, практически железобетонное.

Подполковник нахмурился и с недоверием переспросил:

— Так уж и железобетонное?

Рогову не хотелось разочаровывать начальство, но другого выхода не было.

— Я вчера побывал в том гаражном кооперативе, в котором Кучеров регулярно отирается. Был он там в пятницу, с пяти до одиннадцати вечера, три свидетеля это подтверждают, в том числе и тот, с которым он подрался. Кстати, насколько я понял, драки у них — привычный ритуал и случаются с регулярностью получки.

— Какая получка? Ты же сам говорил, что он не работает!

— Официально нигде не числится, а в действительности перебивается разными шабашками. Там, в этом кооперативе, у его приятеля Григория Брынзы есть гараж. Сам Брынза автослесарь и подхалтуривает ремонтом машин, а Кучеров у него вроде как на подхвате. Ну что-то типа: подай, прими, пошел вон!

— А дрался он с кем, с Брынзой?

— Нет, дрался с другим, с соседом Брынзы по гаражу. — Рогов посмотрел в свой поминальник:

— Зовут его Аркадий Фисенко, жлоб — еще здоровее Кучерова. Неудивительно, что у Котьки физиономия как свиная отбивная. Причина драки, кстати, смешная — поспорили из-за пропавшего разводного ключа, а он потом нашелся, лежал в углу под ветошью.

— Да, веселые ребята, ничего не скажешь, — задумчиво протянул подполковник и спросил с надеждой в голосе:

— А может. Кучеров все-таки куда-то отлучался? Неужели же он проторчал там шесть часов?

— По крайней мере, свидетели так говорят, — бубнил свое Рогов.

— Тоже мне нашел свидетелей — артель пьяных забулдыг! — взорвался подполковник.

— Других нет, — уныло отозвался Рогов.

— А ты найди других! — Подполковник окончательно разъярился. — Не забывай, что это твоя обязанность. Если будешь сидеть и ждать, пока свидетели придут к тебе сами, как раз к пенсии выяснишь, кто убил манекенщицу. Усек?

— Усек, — понурился Рогов. — Только мне кажется, нужно искать в другом месте. Куда, например, девалось колье?

— Да что ты привязался к этому колье? Ты хотя бы уверен, что оно не из стекляшек? Рогов отрицательно покачал головой.

— Вот и работай над тем, что уже есть. Найди новых свидетелей, прижми этого Кучерова, ведь он же сам сначала признался в убийстве! Действуй, а не сомневайся! — Подполковник Кобылин подвинул к себе папку с бумагами, показывая, что аудиенция окончена. Напоследок он все же поинтересовался судьбой своей нахальной протеже:

— Как там Шура? Смотри, не обижай мне девушку, — и по-отечески погрозил пальцем.

— Как же, обидишь такую, — буркнул себе под нос Рогов и ретировался.

* * *

Та особа, о которой подполковник Кобылин проявлял подозрительно трогательную заботу, болтала по телефону увлеченно и самозабвенно, как это умеют делать только женщины. Они могут сидеть часами, прижимая трубку к уху и повторяя с блаженным выражением лица:

«А ты ей?», «А она тебе?», «Да что ты говоришь?» По крайней мере, жена Рогова Ирка любила проводить свободное время именно таким образом до тех пор, пока в их мирную жизнь не вмешалась Алена Вереск с ее проклятущими романами. А уж когда она вчиталась в эту дребедень, то даже по телефону трепаться перестала. Обмолвится парой дежурных фраз и снова хватается за книжку.

Завидев Рогова, Шура Тиунова скоренько закруглила свой треп, пообещав кому-то перезвонить вечером, и, сложив руки на столе на манер примерной ученицы, уставилась на сыщика: мол, я вся внимание, слушаю и повинуюсь. Явно замышляла очередной подвох! Рогов молча уселся за свой стол и мрачно уставился в бумаги.

Шура подождала-подождала и нарушила паузу первой:

— Юрий Викторович, и все же, как с письмами-то быть?

— С какими еще письмами? — раздраженно отозвался Рогов. Конечно, он прекрасно понимал, о чем идет речь, но эта легкая пикировка доставляла ему тайное удовольствие, в котором бы он ни за что не признался даже самому себе.

— Как с какими? Ну, с теми, что кто-то посылал Столетовой. Ну, помните, мы еще с вами выяснили, что в них были цитаты из романа Алены Вереск…

Все понятно, она желала напомнить о своем эпохальном открытии, сделанном накануне с помощью знаменитых аналитических способностей!

Рогов оторвал взгляд от бумаг и холодно посмотрел на свою помощницу:

— Зачем вы приписываете мне собственные заслуги? Это вы выяснили, откуда надерганы такие дурацкие фразы, я тут абсолютно ни при чем. Я романов Алены Вереск не читаю, бог миловал, особенно в рабочее время.

— Но я же, я же… — пробормотала Шура дрожащим голосом, того и гляди слезы из глаз брызнут. Она даже выглядеть стала лет на пять моложе, прямо хоть бери и обряжай в форменное платьице и белый передник.

Рогов устыдился и покраснел — чего он, в самом деле, взъелся на бедную девушку? Разве она виновата в том, что дело буксует?

Тяжкую паузу разрядил выдавший звонкую трель телефон, и Рогов в первый раз был ему за это благодарен. Звонил Серж Домант, он же гражданин Кузовков, сообщивший (весьма кстати!) о том, что в Дом моды пришло очередное письмо на имя Анжелики Столетовой.

Рогов положил трубку и, стараясь не смотреть в глаза Шуре, сказал:

— В «Элите» новое письмо получили. Придется вам за ним подъехать.

— Хорошо, — сухо отозвалась Шура, повесила на плечо сумку и удалилась, полная скорбного достоинства.

Да, получилось не очень красиво. А все из-за этой растреклятой писательницы, не зверь же он, Рогов, в конце концов!

* * *

Когда улеглась пыль после Шуры, Рогов и сам сорвался с места. Отправился на поиски новых свидетелей, правда, не в том направлении, в каком настоятельно рекомендовал ему подполковник Кобылий. Рогов поехал к фотографу Шубину, автору того самого снимка, с глянцевой поверхности которого безмятежно улыбалась, глядя прямо в объектив, красавица Лика Столетова, а ее высокую шейку украшало не дававшее сыщику покоя колье.

Шубин был в своем ателье и трудился в поте лица. Рогову он бегло кивнул, даже не поинтересовавшись целью его визита, и понесся к установленному на штативе фотоаппарату. Несмотря на то, что Рогов был не самым большим специалистом в этой области, он сразу понял: техника у Шубина не дешевая.

Шубин нервно щелкнул пальцами и приказал девице в бирюзовом купальнике и с зонтиком в руках, томившейся под безжалостным светом юпитеров: