Шляпа волшебника - Янссон Туве Марика. Страница 6

– А что, если в гроте? – сказал Снусмумрик.

– Тогда придется посвятить в тайну Сниффа, – сказал Муми-тролль. – Ведь грот-то его.

– Место самое подходящее, – раздумчиво сказал Снусмумрик. – Но Снифф слишком мал, чтобы доверить ему такую важную тайну.

– Верно, – серьезно согласился Муми-тролль. – А знаешь, ведь нам впервые приходится делать что-то втайне от папы и мамы.

Снусмумрик взял шляпу в охапку и пустился в обратный путь по берегу реки. Дойдя до моста, он вдруг остановился.

– Что ты? – встревоженно прошептал Муми-тролль.

– Канарейки! – ответил Снусмумрик. – Вон там на перилах три желтых канарейки. Чудно, что они ночуют не дома.

– Никакая я не канарейка, – пропищала одна, та что была к ним поближе. – Я плотвичка.

– Мы все самые порядочные рыбы! – проверещала ее подруга.

Снусмумрик сокрушенно покачал головой.

– Вот видишь, каких дел натворила шляпа, – сказал он. – Рыбешки, как видно, ничего не подозревая, заплыли в нее и преобразились. Так что давай-ка двинем прямо к гроту и спрячем ее там!

Идя лесом, Муми-тролль все теснее жался к Снусмумрику. С обеих сторон тропинки слышались шорохи и шелест крадущихся шагов, веяло жутью. Временами из-за стволов деревьев выглядывали маленькие светящиеся глаза, временами кто-то окликал их с земли или из древесных кущ.

– Ах, какая чудная ночь! – раздавался голос прямо за спиной Муми-тролля.

– Замечательная! – набравшись духу, вторил он, и чья-то маленькая тень проскользнула мимо него в полутьме.

На побережье было светлее. Море и небо сливались в сплошное бледно-голубое мерцающее пространство. Издали доносились одинокие призывные крики птиц. Близилось утро. Снусмумрик и Муми-тролль забрались в грот и поставили шляпу тульей вверх в самый укромный уголок, чтобы в нее ничто нечаянно не попало.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ,

Наутро следующего дня, когда Ондатр по обыкновению вышел полежать с книгой в гамаке, веревка оборвалась, и он рухнул на землю.

– Я этого не прощу! – сказал Ондатр, выпутываясь из одеяла.

– Ах, какая досада, – сказал Муми-папа, поливавший саженцы табака. – Надеюсь, вы не ушиблись?

– Не в том суть, – мрачно отвечал Ондатр, дергая себя за ус. – По мне, хоть земля тресни и огонь сойди с небес – мне дела нет. Это не из тех событий, которые могут смутить мой душевный покой. Но я терпеть не могу, когда меня ставят в смешное положение. Это роняет мое достоинство философа!

– Но ведь только я один и видел, как вы грохнулись, – сказал Муми-папа.

– Как будто этого мало, – сказал Ондатр. – Извольте вспомнить, чего только не натерпелся я в вашем доме! В прошлом году, например, на нас падала комета. Это ничего не значит. Зато вы, наверное, помните, что я уселся тогда на шоколадный торт вашей супруги. Это было чрезвычайно унизительно для моего достоинства. Ваши гости подкладывают щетки в мою постель – очень глупая шутка. Не говоря уже о вашем сыне Муми-тролле, который…

– Знаю, знаю, – с виноватым видом упредил его Муми-папа. – Да, конечно, дом у нас неспокойный. Ну и веревки с годами перетираются…

– Не смеют они этого делать! – сказал Ондатр. – Пусть бы я до смерти убился – это, разумеется, ничего не значит. Ну а если бы меня видели ваши молодые люди? Что тогда? Нет уж, лучше брошу все и снова уйду от мира, буду жить в покое и одиночестве. Это мое твердое решение.

– О! – с глубоким уважением произнес Муми-папа. – Где же вы намерены поселиться?

– В гроте, – ответил Ондатр. – Там никто не нарушит ход моих мыслей глупыми шутками. Еду будете присылать мне два раза в день. Но не раньше десяти часов.

– Хорошо, – сказал Муми-папа, склонив голову. – Поставить вам там какую-нибудь мебель?

– Это можно, – уже чуточку полюбезнее отвечал Ондатр. – Только самую простую. Я понимаю, вы желаете мне добра, но так или иначе ваше семейство вывело меня из терпения.

Он забрал книгу и одеяло и медленно побрел вверх по склону. Муми-папа повздыхал немножко, а потом снова принялся поливать табак и вскорости обо всем позабыл.

Ондатр пришел в грот очень довольный. Он расстелил на песке одеяло, уселся и стал думать. Думал он не переставая не меньше двух часов подряд. В гроте царили тишина и покой, сквозь расщелину в потолке заглядывало солнце, мягко озаряя место его уединения. Время от времени, когда сноп солнечного света уходил от Ондатра, тот тихонько подвигался следом за ним.

«Тут я останусь навсегда, навсегда, – думал он. – Как все это бессмысленно – болтаться по разным местам, болтать лишнее, строить дома, заниматься стряпней и обзаводиться собственностью!»

Умиротворенный, оглядел он свое новое жилище и увидел шляпу Волшебника, которую спрятали в самом дальнем углу Муми-тролль и Снусмумрик.

«Корзина для бумаг, – отметил он про себя. – Так, стало быть, она здесь. Ну что ж, на что-нибудь да сгодится».

Он подумал еще немного и решил вздремнуть. Завернулся в одеяло, положил в шляпу свои вставные зубы, чтобы не обвалять их в песке, и тихо-мирно заснул.

А в Муми-доме тем временем завтракали, и на завтрак были оладьи – золотистые оладьи с малиновым вареньем. Еще была вчерашняя каша, но на нее никто не польстился, и кашу решили оставить на завтра.

– Сегодня мне хочется чего-то необыкновенного, – сказала Муми-мама. – Мы избавились от зловредной шляпы – это событие надо отпраздновать. Да и надоедает все время сидеть на одном месте.

– Что верно, то верно! – сказал Муми-папа. – Прогуляться нам не помешало бы. Как вы на это смотрите?

– Мы уже во всех местах побывали, ни одного нового не найдется! – сказал Хемуль.

– Должно найтись, – сказал Муми-папа. – А нет, так мы его выдумаем. Кончайте есть, малыши, – еду забираем с собой.

– А можно доесть то, что уже во рту? – спросил Снифф.

– Не валяй дурака, – сказала Муми-мама. – Быстренько соберите все необходимое. Папа хочет немедленно тронуться в путь. Только не берите ничего лишнего. Да, еще вот что: надо написать записку Ондатру, чтобы он знал, где мы.

– Боже мой! – воскликнул Муми-папа и схватился за голову. – Совсем забыл! Надо отнести ему в грот что-нибудь из мебели и поесть!

– В грот?! – разом вскрикнули Муми-тролль и Снусмумрик.

– Ну да, у гамака оборвалась веревка, – пояснил Муми-папа, – и Ондатр сказал, что у него нет возможности больше думать и он хочет от всего отказаться. Дескать, вы подкладывали щетки в его постель, и все такое прочее. Вот он и перебрался в грот.

Муми-тролль и Снусмумрик побледнели и обменялись взглядами, в которых читалась одна и та же ужасная мысль: «Шляпа!»

– Полагаю, все это не так страшно, – сказала Муми-мама. – Мы прогуляемся к морю и заодно принесем Ондатру поесть.

– Мы столько раз бывали у моря, – захныкал Снифф. – Неужели нельзя поехать куда-нибудь еще?

– Тихо, малыши! – твердо сказал Муми-папа. – Мама хочет купаться. Отправляемся сию минуту!

Муми-мама бросилась собирать вещи в дорогу. Она брала с собой одеяла, кастрюли, бересту на растопку, кофейник, массу еды, подсолнечное масло, спички и все то, на чем, в чем и чем едят. Она укладывала зонтик, теплую одежду, порошки от расстройства желудка, подушки, сетки от комаров, плавки, скатерть и свою сумку. Она страшно суетилась, припоминала, не забыла ли чего, и наконец сказала:

– Ну вот, теперь, кажется, все! Ах, как это чудесно – побывать у моря!

Муми-папа взял свою трубку и удочку.

– Ну как, готовы? – спросил он. – Ничего не забыли? Выходим!

И они тронулись в путь. Последним шел Снифф, таща за собой шесть маленьких игрушечных лодочек.

– Как по-твоему, успел Ондатр натворить дел? – шепотом спросил Муми-тролль у Снусмумрика.