Спящая - Ёсимото Банана. Страница 19

– Просто вы были очень близки.

Он сказал это совершенно обыденным тоном, затем отрезал себе кусочек мяса и отправил в рот. На мгновение мои руки застыли, поскольку я внезапно очутилась на грани истерики и готова была разрыдаться.

– Хару хочет что-то сказать мне?

– Боюсь, я этого не узнаю.

– Ну да.

Я посмотрела в свою тарелку. Может, это, в конце концов, не так уж и важно. Возможно, различные остатки сожаления, которые всплывали на поверхность теперь, когда моя орошенная алкоголем жизнь была готова перейти на новый уровень, просто приняли образ Хару. Мы уже осушили сегодня две бутылки вина – в этот раз мне помогал Мидзуо, – и мир вокруг меня потерял четкие очертания.

У меня возникло ощущение, что я не стала бы возражать, если бы эти неотвратимые сожаления, оставленные всем нам и похороненные глубоко в наших душах, были бы всего лишь еще одним цветом этой ночи. Я могла бы наслаждаться невероятной красотой этой размытости, бесконечно отражавшимся пейзажем, пока не придет утро, и все снова не вернется на нулевую отметку.

– А ты хотела бы сейчас повидаться с Хару? – вдруг задал вопрос Мидзуо.

– Что? – спросила я резко. Я была так поражена, что другие посетители ресторана бросали на меня удивленные взгляды.

– Я знаю одного парня, который может это устроить, – сказал Мидзуо, широко улыбаясь.

– О-о-очень сомнительно, – ответила я и улыбнулась в ответ.

– На самом деле это впечатляет. Этот парень – коротышка. Я познакомился с ним еще в те времена, когда занимался более сомнительными делами, чем сейчас. Он дает тебе возможность поговорить с умершими. Это похоже на гипноз, но отличие в том, что здесь все по-настоящему, – добавил Мидзуо.

– А ты сам пробовал?

– Да, однажды я убил одного парня, случайно.

Слова просто слетели с его языка. Но небрежный тон выдавал ужасные угрызения совести, которые он испытывал.

– Как, в драке или еще как-то?

– Нет. Я одолжил ему сломанную машину.

Казалось, Мидзуо не хочет больше говорить об этом, он сменил тему:

– После этого остался очень неприятный осадок, понимаешь, и потому я пошел к этому коротышке… Там я встретился с погибшим парнем и поговорил с ним, и даже если это было не по-настоящему, мне стало лучше. Этот разговор разрядил атмосферу. Именно это я и имел в виду, говоря, что вы с Хару были близки. Если бы между вами не стоял мужчина, уверен, вы бы отлично поладили. Теперь тот парень, в которого вы были влюблены, просто полное ничтожество, влачит жалкое существование, а тогда вокруг него витала атмосфера безудержного веселья, правда? Я всегда считал, что раз вы одинаково среагировали на одну и ту же энергетику, то вы, должно быть, были очень похожи.

И тут мне снова пришло в голову, что холодность Мидзуо такая же, как у воды, как и предполагает его имя. И поняла, что все деревья и прочие предметы, рассеянные по пейзажу, раскинувшемуся за окном, дрожат, хотя все должно было находиться в покое. Наверное, дует сильный ветер. Фары машин не переставали светить, слегка обволакивая улицы.

– Разумеется, ты больше похожа на мой тип женщин. У тебя приплюснутый носик, и ты такая неуклюжая…

Он говорил это тем же тоном, каким, бывало, утверждал, что в вазе со сколом тоже есть определенная привлекательность. Я любила, когда он так говорит, и еще раз подумала о том, как мне нравится Мидзуо.

– Хорошо, давай сходим в гости к коротышке, – сказала я. – Судя по всему, он мастер своего дела.

– Готов поспорить, что это так, – ответил Мидзуо, потягивая вино. – Но даже если все это ложь, а он непонятно кто, это просто разрядит атмосферу и позабавит тебя, ты все равно можешь попробовать. Если тебе от этого станет легче.

Кафешка, в которую меня отвез Мидзуо, была совершенно обычным местечком, какие встречаются на каждом шагу, – полуподвальное помещение, внутри ничего, кроме барной стойки. Нельзя отрицать, что хозяин заведения был коротышкой. Но если не учитывать непропорциональности его тела, он казался совершенно обычным человеком, и в его внешности не было ничего, что вызывало бы у вас тревогу. Он пристально посмотрел на меня.

– Твоя подружка? – вдруг спросил он у Мидзуо.

– Ага, ее зовут Фуми.

Я еле заметно кивнула и сказала, что мне приятно познакомиться.

– А это мой приятель, Танака-коротышка.

При этих словах Танака рассмеялся.

– Если бы я был американцем, то меня звали бы Джон Доу [3] , – сказал он. – Это я.

Он говорил как-то отрывисто. Хотя благодаря остроумию, проскользнувшему в его словах, я почувствовала, что могу доверять этому человеку. Он открыл маленькую дверцу и вышел из-за стойки, а затем подошел к массивной входной двери и запер ее на замок.

– Вы здесь, чтобы увидеться с кем-то из мертвых? – спросил он.

– Да. Чтобы ты не сидел без работы, – улыбнулся Мидзуо.

– Да, в последнее время я этим не занимаюсь. Это требует сил. Поэтому мне приходится брать большую плату, – сказал Танака, не сводя с меня глаз. – А когда умер ваш знакомый?

– Совсем недавно. Это молодая женщина. Я не видела ее около двух лет. Мы сражались друг с другом из-за мужчины. – Мое сердце быстро и тяжело забилось. – Интересно, а могла бы я что-нибудь выпить?

– Да, мне бы тоже не помешало. Давай-ка раздавим бутылочку, – сказал Мидзуо.

– Хорошо, сегодня бар к вашим услугам, – согласился Танака.

Он взобрался по лестнице и снял с одной из верхних полок бутылку, а потом начал смешивать два виски с содовой, его руки двигались быстро и ловко.

– Моя подружка последнее время усердствует со спиртным, – сказал Мидзуо с улыбкой. – Так что лучше сделай ей суперкрепкий коктейль.

– Понятно.

Танака улыбнулся, а я вместе с ним. Просто я снова заметила кое-что. Мидзуо доверяет мне и обращается со мной как с любым взрослым человеком. И это вызывало ни с чем не сравнимое чувство облегчения и уверенности. Я действительно верила: неважно, насколько старше становились люди, они склонны меняться в зависимости от того, как другие к ним относятся – они меняют свой цвет. Мидзуо всегда был очень искусен в использовании других. Мы чокнулись и выпили.