Ратоборцы - Воронова Влада. Страница 15

— Что стоишь? — Человек убрал карты в карман. — Пошли.

— Славян, ты не боишься иметь дело с телепатами?

— Нет. Мне скрывать нечего.

— Всем есть что скрывать.

— Это им кажется. На самом деле людей, которым есть что скрывать, очень мало. А тех, кто интересуется чужими тайнами, ещё меньше. Большинство людей зациклены только на себе, даже телепаты.

— И всё-таки… Ты говоришь с людем, который может вывернуть тебя как собственный карман. Не страшно?

— Для того, чтобы вывернуть кого-то как собственный карман, телепатом быть не обязательно. Достаточно быть хорошим психологом, научиться этому не так уж и трудно. Страх перед телепатами сродни страху перед следящими за всеми и вся спецслужбами. Если в жизни вдруг появляются какие-нибудь ОНИ, которые следят, воздействуют, читают мысли — пора к психиатру.

— «Если у вас паранойя, то это ещё не значит, что за вами никто не следит», — с ухмылкой процитировал Франциск.

— Тоже верно. Но только для тех, кто слежки стоит.

«Странный человек», — решил вампир.

— Не странный, — хихикнул человек, — а иносторонний. Почему-то никто не спрашивает, боишься ли ты волшебников, хотя все знают, что их обучают телепатии. А вампиров бояться надо. Как вилку надо держать левой рукой, а ножик правой. Так принято. И вампирами в том числе. Вас должны бояться.

— Но ты не боишься.

— А я никому и ничего не должен. Чего мне бояться? И кого?

Вопрос был задан так, что нельзя не ответить.

— Не меня, — совершенно искренне сказал вампир. — И не Эрвина. А вот на счёт чего — не знаю.

— И я пока не знаю. Как узнаю, тогда и начну бояться.

Неуютный получался разговор, Франциск к таким не привык. Тем более, если говоришь с человеком.

— Славян, — медленно произнёс он, — ты ведь деньги в технобанке хранишь?

— Да.

— Значит, к срединным менялам ходишь регулярно и тебя все знают.

— Ну что ты кренделя пишешь? — досадливо сказал Славян. — Поменяю я ваши гроши, тебе перед Трилистником действительно светиться не нужно. Было бы о чем говорить.

Вампир коротко, пронизывающе глянул на человека.

— С Эрвином ты на кровозакупке познакомился?

— Угу. Почти. Я как раз кровь сдал и пошёл на выход, но перепутал двери и забрёл в жилой сектор вашего дома. Поблуждал немного, пока выход не нашёл. А в дверях меня уже Эрвин поджидает, как наехал: кто такой, из какой общины и почему крылья прячу. И всё на торойзэне. Я подумал — материт по-своему, ну и выдал… по-французски, но дословным переводом с русского. — Славян едва заметно покраснел. — Эрвин, когда всё выяснилось, полчаса ржал как конь, и выражения конспектировал. Так и познакомились. Единственный случай, когда вампир принял человека за соплеменника.

— Не единственный. Такое редко, но бывает — при определённых обстоятельствах.

— Только не говори, что Эрвин сам тебе всё не рассказал. «Проверка на вшивость»? Боишься, Трилистнику сдам или серебряный кинжал на переходе в бок воткну?

— Нет. Извини, не хотел тебя обидеть.

— Ничего, — улыбнулся Славян. И шумно выдохнул: — Уф-ф, спустились.

— Спустились.

Во дворе Франциск сторожко оглянулся, выделил взглядом куст шиповника с такими густыми ветвями, что отсутствие листьев ничуть не мешало за ним прятаться. Вампир мягко отстранил Славяна так, чтобы встать между ним и кустом. Наблюдатель сбежал.

— Ты чего? — удивился человек. Сбежавшего соглядатая он не заметил.

— За тобой следил эльфийский вышвырок.

— Зеркальну соседям, чтобы за квартирой присмотрели, — полез во внутренний карман куртки Славян. — Интересно, что же он там красть собрался?..

— Не трудись. Вышвырок следил за тобой, а не за квартирой. Наверняка подшабашивает в Трилистнике.

— Наверняка тебе следует подлечить паранойю. Ну зачем Трилистнику электрик из полунищего квартала, будь он хоть трижды ходочанин? Я для них никто. Кстати, — напомнил Славян, — обязанности телохранителя выполняет проводник, а не клиент.

Франциск презрительно скривил губы — какой-то хилый человечишко собирается защищать вампира, то есть лучшего в трёхстороннем мире бойца.

— Телохранитель… Ты даже простую слежку не чуешь.

— А что бывает сложная? — без обиды, но с лёгкой насмешкой спросил человек.

— Да. Сложную хелефайевскую слежку и вампиру заметить трудно. Чёрт! — сообразил Франциск. — Простая слежка! Трилистник никогда не наймёт олуха, который способен так по-глупому подставиться. И его интересовал только ты, но не твои связи. Таких соглядатаев не бывает. Ты куда вляпался? — жёстко спросил он человека.

— Насколько я знаю, никуда. — Наблюдатель человека заинтриговал, но ни капли не напугал. Славян действительно ничего не боялся, ничего не таил. — А что означает — интересовался? Как?

— Я что, похож на дарула? — сник вампир. — Моей ментальной силы только и хватает, что понять — это мужчина, хелефайя, вышвырок, очень заинтересован тобой. Но вот дарко он или лайто, как зовут, на чём основан его интерес, я сказать не могу. Одно точно знаю — он не хочет, чтобы ты о его слежке узнал. Боится. Но чего именно боится, не могу понять. Силы не хватает.

В мыслях человека промелькнул смутный образ какой-то лайто, на миг вампира захлестнула эмоциональная буря редкой даже по человечьим меркам силы. «Они ещё боятся телепатов… — непонятно на кого обиделся Франциск, Славян как раз и не боялся. — И на чёрта кому это надо — прогонять через себя заряды такой напряжённости? Вмиг нервы пережгут».

— Да, скорее всего, — сказал он человеку. — Твоя поклонница наняла его выяснить, нет ли у тебя других баб. Поэтому мужик его и не заинтересовал. Вот если бы ты с бабой вышел…

Славян помрачнел.

— Не горюй, — ободрил вампир. — Эльфийская любовь как майский снег, — в голосе невольно прорвалась глухая темная тоска, — много выпадет, быстро растает, и плодов никаких после не жди.

На условленное место Франциск пришёл не просто минута в минуту, а секунда в секунду. Осунувшийся, замотанный, вряд ли за эти без малого двое суток он поспал хоть полчаса. Вампиры несоизмеримо выносливее людей, что же он делал, если так выдохся? И как не пытается скроить безразлично-приветливую физиономию, а всё равно за километр видно, что командировка оказалась крайне неудачной.

— Вернёмся через Париж? — спросил он Славяна вместо приветствия, шлёпнул на мокрый асфальт трёхобъёмный рюкзак — изнутри втрое больше, чем снаружи, и груз втрое легче чем на самом деле.

— Как хочешь. Если торопишься, можно и через Париж.

Вампир на миг задумался, что-то оценил.

— Тороплюсь, — вежливо улыбнулся он.

Смотреть на его обречённую улыбку безвинно приговорённого к вечной каторге никакой выдержки не хватит.

— Франц, если ты не нашёл обереги, может, я помогу?

Вампир изумлённо распахнул глаза, оглядел Славяна как диковинное животное, когда не знаешь, опасное оно или нет, но на всякий случай лучше держаться подальше.

По черепу словно мазнули изнутри мокрой тряпкой — вампир оказался телепатом неумелым, попытка просмотреть мысли и намерения слишком неуклюжая и грубая. Славян уже хотел послать его куда подальше, но вампир медленно, очень осторожно выговорил:

— Обереги я купил. Но добыл очень плохие новости… Раз уж Эрвин, — голос у вампира стал твёрже и увереннее, — рассказал тебе главное, мелочи скрывать нет смысла. Ордена закупают оружие. Те виды, которые можно быстро модифицировать для Срединной и Магической сторон. И ещё кое-что… Этого, впрочем, следовало ожидать… Ведь если одни трёхгрошовые безделушки Технической стороны во время перехода превращаются в обереги, то логично предположить, что рано или поздно другие станут средством нападения.

— Понятно. — Славян помрачнел под стать погоде портового города осенью. Абсолютное оружие, от которого нет никакой защиты, в руках потерявших от жажды власти рассудок орденов ставит Срединницу и Магичку на грань исчезновения. Волшебнический вариант ядерной войны. В черепе опять как мокрой тряпкой мазнуло.