Повесть о доме Тайра - Монах Юкинага. Страница 8
после чего оба смешались с толпой собратьев, монахов Южной столицы, Нары, и скрылись.
9. Сожжение храма Киёмидзу [83]
Если бы монахи Святой горы ответили таким же бесчинством, то, верно, завязалась бы изрядная потасовка, но оттого ли, что задумали они нечто совсем иное, никто из них не промолвил ни слова. И то сказать, ведь совершалось погребение покойного государя, казалось бы, даже бесчувственные деревья и травы должны поникнуть от горя; а между тем и благородные, и низкорож-денные, испуганные этим непристойным событием, все как один разбежались кто куда, не помня себя от страха.
Спустя два дня, в час Коня [84], вдруг прошел слух, что монахи Святой горы несметной толпой спускаются вниз, в столицу. Самураи и чиновники Сыскного ведомства прискакали к западному подножью горы, чтобы преградить им путь, но монахи без труда смяли их ряды и ворвались в город. И тут неизвестно кто сболтнул, будто прежний император Го-Сиракава нарочно приказал монахам спуститься с горы в столицу, дабы с их помощью расправиться с домом Тайра. По этой причине отряды самураев вступили во дворец и взяли под охрану все помещения дворцовой стражи у ворот на всех четырех сторонах ограды. Все родичи Тайра без промедления собрались в Рокухаре. Сам прежний государь Го-Сиракава поспешно прибыл туда же.
Князь Киёмори — в ту пору он был всего лишь дайнагоном — был чрезвычайно испуган этими слухами. Напрасно успокаивал его сын, князь Сигэмори, повторяя: «Не может того быть!» Все в Рокухаре ходило ходуном, шумело и волновалось.
Меж тем монахи горы и думать не думали нападать на дом Тайра. Вовсе не приближаясь к Рокухаре, они обрушились на совершенно непричастный к минувшей ссоре монастырь Киёмидзу и все там сожгли дотла, не пощадив ни одного строения — ни главного храма, ни монашеских келий, ибо храм Киёмидзу подчинялся монастырю Кофукудзи в Наре. То была месть за позор, пережитый монахами горы во время похорон покойного императора Нидзё.
Наутро у ворот сожженного храма кто-то воткнул доску с надписью: «Вера в Каннон [85] превращает геенну огненную в прохладный пруд!» — твердили вы. — Что, помогла вам ваша молитва?!» А день спустя появилась ответная надпись: «Благость Каннон непостижима и вечна, неисповедимы ее пути!»
Когда монахи вернулись обратно к себе на гору, прежний государь Го-Сиракава тоже отбыл из Рокухары в свой дворец Обитель Веры, Ходзюдзи [86]. Провожал его одни князь Сигэмори, — отец, князь Киёмори, остался из предосторожности дома. Когда Сигэмори возвратился обратно, отец сказал ему:
— Недаром государь пожаловал самолично к нам сюда, в Рокухару! Не зря возникли все эти слухи! Он давным-давно задумал извести весь наш род, да и все его приближенные советуют ему то же! Надо быть начеку!
— Прошу вас, ни единым словом, ни намеком не выказывайте подобных подозрений! — ответил князь Сигэмори. — Это только привлечет внимание и причинит нам один лишь вред. А что до этих слухов, то, если вы будете во всем повиноваться монаршей воле и милосердно относиться к людям, боги и будды [87] защитят вас, и никакой беды с вами не приключится! — И, сказав так, он удалился в свою усадьбу Комацу.
— Сигэмори, как всегда, слишком уж благодушен! — только и вымолвил в ответ князь Киёмори.
А государь, вернувшись к себе, обратился к многочисленным своим приближенным:
— Поистине у меня и в мыслях не было ничего такого, о чем толкует молва! И кто их только распустил, эти слухи!
В этот час находился тут инок Сайко, одни из самых влиятельных сановников при дворе государя. Он сказал:
— Недаром говорится: «Небо лишено дара речи. Свою волю оно вещает устами смертных». Семейство Тайра ведет себя не по праву своевольно и дерзко: возможно, в этих слухах явлена воля Неба!
«Безрассудные речи! — услышав его слова, зашептались между собой царедворцы. — У стен есть уши! О страх и ужас!»
10. Наследник престола
По случаю траура по покойному императору Нидзё во дворце не совершалось ни церемонии Очищения [88], ни церемонии Первого Подношения риса [89]. В том же году, в двадцать четвертый день последней луны, высочайшим указом было даровано звание принца крови малолетнему Такакуре, сыну прежнего государя Го-Сира-кавы, рожденному от его супруги, государыни Кэнсюнмонъин [90]. С наступлением Нового года название годов изменили, начались годы Нинъан. В том же году, в восьмой день десятой луны, шестилетний принц Такакура был провозглашен наследником престола. Он доводился дядей царствующему государю Рокудзё, которому от роду было всего три года, так что наследник оказался старше императора. Впрочем, нечто подобное бывало и в минувшие времена, во 2-м году Канва, когда император Итидзё вступил на престол семилетним, а наследником провозгласили будущего императора Сандзё, которому исполнилось в ту пору одиннадцать лет...
Двухлетним начал царствовать государь Рокудзё, и было ему всего лишь пять лет, когда он уже покинул престол — отрекся в пользу нового императора Такакуры. Еще и обряда совершеннолетия не успел совершить, а уже стал именоваться прежним государем! Такого, наверно, никогда еще не бывало ни в нашей стране, ни в Китае!
Церемония вступления на престол нового императора Такакуры совершилась в третьей луне 2-го года Нинъан. С воцарением этого государя дом Тайра, казалось, будет благоденствовать еще больше. Августейшая мать, госпожа Кэнсюнмонъин принадлежала к семейству Тайра и, сверх того, доводилась младшей сестрой супруге князя Киёмори, госпоже Ниидоно. Дайнагон Токитада Тайра был ее старшим братом и, значит, родным дядей государя. Казалось, ни во дворце, ни за его пределами не было вассала, более могущественного, чем Токитада. Продвижение в званиях, новые назначения — все вершилось по воле этого человека. Точь-в-точь как вознесся некогда Ян Гочжун [91], брат Ян-гуйфэй, любимой наложницы императора Сюаньцзуна, так и сей Токитада стал первым человеком на свете. Молва его восхваляла, процветанию его не было предела. Сам князь Киёмори держал с ним совет по всем делам государства, большим и малым, за что люди украдкой прозвали Токитаду регентом Тайра.
82
Вода символизирует монастырь Кофукудзи, солнце — монастырь Энрякудзи.
83
Храм (монастырь) Киёмидзу (букв.: «Чистый Источник») основан в 798 г. и живописно расположен на весьма крутом склоне небольшой горы Киёмидзу, к востоку от столицы Хэйан. Пользовался большой популярностью не только в дворцовых кругах, но и в народе. Подведомственный монастырю Кофукудзи в Наре, храм Киёмидзу также принадлежал к секте Хоссо и потому тоже не раз подвергался нападениям монахов горы Хиэй, сжигавших как самый храм, так и кельи монахов. Храм посвящен богине Каннон.
84
...в час Коня... — в 12 часов дня.
85
Богиня Каннон (иначе — Кандзэон: санскр. Авалокитешвара: букв.: «внимающая звукам мирским»). — Название Кандзэон, или, сокращенно, — Каннон является переводом этого понятия на язык китайских иероглифов.
Бодхисатва — в буддизме Махаяны «праведник, достигший совершенной мудрости» благодаря соблюдению шести добродетелей (санскр. Сад-парамита; яп. Року-харамицу, сокр.: Рокухара). Буддийские божества-бодхисатвы могли бы пребывать в совершенном покое (нирване), но, движимые любовью и состраданием, являют себя в мире, чтобы помочь людям обрести путь к спасению, т. е. к избавлению от страданий земной жизни (напр., бодхисатвы Каннон, Мондзю, Фугэн, Мироку, Дзидзо, Сэйси и др.),
Бодхисатва Каннон мыслился в Китае и в Японии в женском облике, в виде прекрасной богини, милосердной и всепрощающей, заступницы обиженных и несчастных, своего рода «дальневосточной Девы Марии». Ее часто изображали со множеством рук — символом ее всемогущества («Тысячерукая Каннон») или с несколькими головами, повернутыми во все стороны в знак того, что ей видно и слышно все («Одиннадцатиликая Каннон»).
86
...отбыл в свой дворец-храм Обитель Веры, Ходзюдзи. — Так именовалась резиденция бывшего императора Го-Сиракавы, так как среди многочисленных строений, располагавшихся на территории резиденции, находился небольшой буддийский храм, именовавшийся Обитель Веры, и вдобавок сам прежний император Го-Сиракава после принятия пострига именовался «государем-иноком». Отсюда название храма Обитель Веры стало обобщенным названием всей его резиденции.
87
...боги и будды... — Боги — божества исконной японской религии Синто; будды (букв.: «просветленные»), т. е. уже обретшие вечную жизнь праведника, число которых неисчислимо. Последним буддой был Шакья-Муни, явившийся в земном воплощении, чтобы указать людям путь к спасению, следующим буддой станет через миллиарды лет бодхисатва Майтрея (яп. Мироку) и т. д.
88
Церемония Очищения. — Перед вступлением на трон будущий император совершал омовение на берегу р. Камо в столице. Этот обряд, уходящий корнями в глубокую древность, сопровождался сложным ритуалом.
89
Великая церемония Первого Подношения риса — торжественная церемония, совершавшаяся лишь однажды, при вступлении на царство (в отличие от обычной, совершавшейся ежегодно). Император подносил вареный рис и сакэ богам Неба и Земли.
90
Государыня Кэнсюнмонъин — Сигэко Тайра, последняя супруга императора Го-Сиракавы, взятая вопреки многовековой традиции не из аристократического дома Фудзивара, а из самурайского сословия, ранее презираемого, — явное свидетельство растущего могущества дома Тайра и всего самурайства в целом. Сигэко была младшей (сводной) сестрой супруги Киёмори Тайра, госпожи Ниидоно.
91
Ян Гочжун — брат Ян-гуйфэй (дамы Ян), фаворитки танского императора Сюаньцзуна (см. примеч. 36), пользовался огромной властью.