Боевой клич - Юрис Леон. Страница 85

Я не выдержал и пошел прочь от этого места. Казалось, за столько лет в Корпусе пора бы уже привыкнуть к виду крови, но мне всегда не по себе, когда вижу мертвецов, особенно если это морские пехотинцы.

Лейтенант Брюс, притаившись в кустах, наблюдал, как хоронили разведчиков. Сидя на песке и нервно кусая ногти, он судорожно всхлипывал. Было уже темно, накрапывал дождь, и казалось, вокруг нет живых, только эти мертвецы.

— Я умру... Мы все умрем... будем плавать в воде, как те солдаты в лагуне... Это Хаксли хочет моей смерти... И Шапиро прикончит меня... О Боже, он точно прикончит меня... Они сами ищут смерти и меня тянут в могилу, а я хочу жить... Жрут кровь, пьют кровь... А завтра мы и японцы вцепимся друг другу в глотки и все сдохнем... Все!.. Но я буду жить... я спрячусь... вернусь назад... скажу, что отстал, заблудился...

Он, не разбирая дороги, брел к лагерю. Его окликнул часовой:

— Стой! Кто идет?

Брюс машинально бросился на землю и откатился в сторону, и тут же в темноте грохнул выстрел.

— Не стреляйте! — Рыдание вырвалось из груди Брюса. Он колотил кулаками по грязи и все повторял: — Не стреляйте! Не стреляйте!

В таком состоянии его нашли Хаксли и док Кайзер. Полковник бросился к Брюсу и попытался скрутить его, но обезумевший лейтенант дрался, как тигр. Хаксли так и не смог ничего сделать, но стоило ему подняться, как Брюс схватил его за ногу.

— Не убивайте меня! Богом заклинаю, не убивайте!

Он снова упал в грязь, заливаясь истерическим хохотом. Хаксли ошеломленно смотрел на него.

— Тут ничего не сделаешь, — сказал Кайзер. — Он сошел с ума.

— Да, — согласился полковник. — Это я виноват.

— Бросьте, Сэм. Это все равно, что обвинить себя в развязывании войны. — Кайзер повернулся к сбежавшимся на выстрел и крики морпехам. — Ребята, найдите веревку, свяжите его как следует и положите в хижину. Да, и не забудьте приставить к нему часового.

— Старшина, — окликнул Китса полковник. — Вы слышали приказ?

— Так точно, сэр.

— Выполняйте.

На следующее утро третья рота во главе с капитаном Шапиро и сержантом Маккуэйдом первой выступила из лагеря.

— Эй, салага! — крикнул Маккуэйд Бернсайду. — Я позову тебя, когда мы надерем задницу японцам!

— Смотри, как бы они тебе не накостыляли! — буркнул в ответ Берни.

Колонна снова двинулась в путь. Все знали, что это последний день и сегодня мы наверняка вступим в бой, поэтому шли молча, без обычных шуток и балагурства.

Даже деревни, которые мы проходили, уже не вызывали прежнего энтузиазма.

После полудня мы достигли середины острова Таратаи, или Молли. Там была расположена миссия сестер Святого сердца. Но и здесь мы задержались ровно настолько, чтобы получить благословление и рассказать им, где похоронены разведчики.

Еде два часа утомительного марша, и впереди последний остров Кора.

— Сэр! Капитан Шапиро докладывает, что его рота уже переправилась на остров.

Хаксли побагровел.

— Я же приказывал ему не начинать переправу до подхода батальона.

Майор Велмэн только ухмыльнулся в ответ.

— Ладно, Сэм, ты же прекрасно знал, что он все равно не станет ждать нас...

Мы ступили на берег Коры, словно на горячие угли, но вокруг было тихо. Может, японцев забрали подводные лодки? Мы стояли в напряженном ожидании, пока патрули третьей роты рыскали по острову в поисках противника.

Батальон находился как раз посреди острова. Вокруг был густой кустарник, и люди нервно оглядывались по сторонам, в любую секунду ожидая нападения. Дальше за кустарником, где ширина острова больше мили, начинались другие джунгли, совсем такие же, как на Гвадалканале.

Время шло, и в конце концов мы получили приказ разбить лагерь. Мои ребята развернули три радиостанции, чтобы батальон мог держать связь одновременно и со штабом, и с «аллигаторами», а также с эсминцем и авиацией.

Пока мы обедали, на КП подошли Шапиро, Маккуэйд и Пэрис.

— Что там, Макс? — спросил Хаксли.

— Пока ничего. Японцев нет.

— Ох, не нравится мне все это, — вздохнул Велмэн.

— Я тоже ничего не смог найти, даже следов, — сказал Пэрис.

Хаксли глубоко затянулся сигаретой.

— Ладно. Где ты расположил роту, Макс?

— Мы развернулись от лагуны до океана. Там остров всего семьдесят-восемьдесят ярдов шириной. Как раз посреди острова. Словно ремень затянули.

— Будем действовать осторожно и наверняка. Я пришлю вам все пулеметные расчеты на случай ночной атаки японцев. Марлин, передайте второй роте капитана Харпера, чтобы заняли позицию в тылу третьей роты. Макс, как только стемнеет, вышли патруль вот сюда, — Хаксли показал на карте северо-восточную часть Коры, где остров расширялся, словно хвост голубя. — Здесь достаточно места, чтобы мог затеряться целый полк.

— Как далеко я должен продвинуться в джунгли?

— Только не ты лично, Макс. Тебе идти запрещаю.

— Но, полковник... Сэм...

— Пошлешь лейтенанта Рэкли. Он отличный разведчик. Маккуэйд, Пэрис, вы тоже пойдете. Попробуйте разведать джунгли как можно дальше. Как только наткнетесь на японцев — немедленно возвращайтесь.

— Есть, сэр.

— Пароль на сегодня — «Хелен».

Пулеметчики из других рот уже потянулись к позициям третьей роты, и Шапиро направился за ними, когда Хаксли окликнул его.

— Макс, если начнется драка, то до моего приказа атаковать запрещаю, понял?

Шапиро кивнул.

— Старшина! — рявкнул Хаксли. — Обеспечить телефонную связь с третьей ротой!

— Есть, сэр!

Хаксли хмуро глянул на быстро темнеющее небо и в сопровождении Зилча начал обход лагеря...

Я проснулся от приглушенного шума голосов и сразу схватился за карабин. Рядом тут же приподнялся Бернсайд, сжимая в руке нож. С трудом разлепив опухшие от комариных укусов веки, я смутно различил проходивших мимо меня Педро Рохеса и дока Кайзера. За ними шли Маккуэйд и несколько морпехов, тащивших трое носилок, откуда доносились глухие стоны. Тут же неизвестно откуда появились Хаксли и Зилч.

— Это патруль, — шепнул Бернсайд.

— На первых носилках Пэрис, — отозвался я.

— Положите их здесь. Педро, давай плазму, быстро! — распорядился док Кайзер, склонившись над носилками.