Черная богиня - Зайцев Михаил Георгиевич. Страница 49

— Доктор Рэм Соломонович Альтшуллер, ха! — хохотнул Игнат, шаря по карманам, извлекая и подсчитывая остатки денег.

Нормально, хватает деньжат расплатиться с таксистом или водилой-частником за проезд до особнячка в Замоскворечье. На часах без двадцати десять. Через двадцать минут Самохин, с гарантией, доберется до места назначенной Игнатом встречи близ деревни Каюк и его мобильный телефон перестанет отвечать на звонки из Москвы. Очень удачно в ночь со вторника на среду повстречался Игнату на пригородном шоссе автовладелец с неработающей трубкой мобильника. Сегодняшний план действий Сергача целиком и полностью основывался на лишении Николая Васильевича Самохина всяких средств коммуникации с подчиненными ему сыщиками.

И сегодня тачку Сергач поймал с легкостью необычайной. Вид одетого в приличную, но слегка помятую одежду небритого мужчины, как ни странно, внушал доверие — стоило выйти на пропахшую бензином улицу, подойти к обочине тротуара и махнуть рукой, как тут же рядом тормознуло сразу несколько автомобилей.

— Садись, приятель! — подсуетился, открыл дверцу обладатель светло-бежевой «Таврии». — Тебе куда?

— В Замоскворечье. Правда, я точного адреса не помню.

— Покажешь, куда рулить, за десять минут доедем, всего за полтешок, ага?

— Согласен, погнали.

— Полтинник сразу заряди, ага?

— Сразу так сразу. Держи капусту, поехали.

— Ага, залазь... Музыку выключить? Не мешает?

— Нет, все нормально...

Из динамиков за задним сиденьем в автомобильный салон перетекал страстный шепот Бориса Моисеева. Бывший танцор, а ныне певун клялся в вечной любви. То и дело в попсовую мелодию вклинивались музыкальные цитаты из произведений Петра Ильича Чайковского. Игнат подумал о том, какой агрессивной и навязчивой на изломе веков сделалась гомосексуальная культура. И о том, что покойный магнат Шумилов — своего рода «голубой» мученик, педераст-герой, ради Большого Бизнеса решившийся пожертвовать собственной жизнью. Воистину — герой нашего времени! Но только пока об этом никто не догадывается, кроме прорицателя Сергача, Игната Кирилловича. Весьма странно, однако факт: никто из профессионалов не смог решить задачку с общеизвестными условиями, а дилетант Сергач, проявив недюжинные способности аналитика, едва узнал ВСЕ исходные данные, сразу же нашел ответы на ВСЕ вопросы. Да, и еще раз да! Игнат понял, сообразил, как и почему погиб магнат Шумилов!..

— Вот здесь, кажется, надо свернуть направо... Теперь прямо, вон к тому особняку. Возле особнячка тормозни, приехали.

Игнат выбрался из машины, спокойно, не торопясь направился к двери, по обе стороны от которой красовались таблички с названиями фирм, контор, фондов и объединений. Сергач сунул руку в карман пальто, нашел пальцами узелок на конце скрученного платка, «легкий» узелок, без монеток-утяжелителей. Никакой предстартовой лихорадки, беспокойства, нервного мандража или излишнего возбуждения Игнат не ощущал. Отступать некуда, нужно идти вперед, дергать ручку двери и делать все, как задумано. Нужно!

И все же Игнат задержался возле дверей лишнюю секунду. Тряхнул головой, глубоко вздохнул, резко выдохнул, левой рукой потянулся к дверной ручке, правой крепко стиснул шутовской румал в кармане.

За дверью, как и положено, дежурил охранник. Тот ли, что был вчера, или тот, что дежурил в понедельник, — фиг его знает. Все здешние охранники имели схожие фигуры, лица и тембр голоса.

Басовитая гора мышц в камуфляже задала стандартный вопрос:

— Куда?

— К Самохину. В смысле, в контору «Самохин и брат». Офис номер двенадцать.

— Николай Васильевич уехал полтора часа назад.

— Я знаю. Я на минутку, без звонка, пару слов скажу любому из самохинских ребятишек, передам информацию и уйду. Хотите — можете проводить меня до двенадцатого офиса, только побыстрей и без проволочек. Время — деньги, и моя информация для сыщиков ежесекундно теряет в цене.

— Пошли, — вздохнул охранник.

Как и вчера, секьюрити держался сзади, отставая от Игната на шаг. Как и вчера, положил Игнату ладонь на плечо, когда они подошли к двери номер двенадцать, и свободной рукой нажал кнопку электрического звонка возле дверного косяка.

Как только заверещал звонок, Игнат резко дернулся. Назад и в сторону. Чуть присел, чуть развернул корпус. Пальцы охранника на плече у Игната рефлекторно сжались, но вместо воротника схватили воздух. Игнат локтем ткнул сопровождающего в живот, отскочил от камуфляжного тела метра на два. Локтю стало ужасно больно, а охранник тычка в живот, казалось, вообще не заметил. Мышцы, жир, много жира, и, главное, бронежилет надежно защищали жизненно важные органы охранника.

Молодец в камуфляже малость обалдел от непонятной прыти небритого визитера в приличном, хоть и мятом, пальто и пижонской широкополой шляпе. Вылупился на Игната рачьими глазами, спросил удивленно и совсем беззлобно:

— Ты шо? С ума сбрендил, дурик?

Игнат хотел заорать «да» в ответ, но сдержался. Выхватил из кармана платок-румал, лихо крутанул им над головой, над шляпой, крикнул громко и истерично:

— Хари Кришна! Хари Кали!!!

— Шо за «хали-гали»? — наморщил лоб охранник. — Кончай дурить, малой!

Открылась дверь офиса двенадцать, в коридор выглянула озабоченная физиономия знакомого Игнату сыщика Юры. Охранник повернул лобастую башку, очень выразительно посмотрел на Юру, явно собираясь высказаться нелицеприятно в адрес обитателей двенадцатого офиса, куда шляются всякие сумасшедшие посетители, однако выговориться не успел. Игнат размахнулся что есть силы, рубанул кистенем-румалом.

Красная скрученная ткань со свистом рассекла воздух, узел, утяжеленный мелкими монетами, стукнул бесстрашного работника охраны чуть выше левого уха.

— Бля... — Охранник схватился за голову обеими руками, одновременно приседая на корточки.

Игнат размахнулся еще раз. И еще раз красная узловатая тряпка просвистела в воздухе. Теперь Игнат метил в знакомую Юрину физиономию.

Сыскарь Юра оказался гораздо проворнее сраженного первым ударом молодца. Перешагнув порог, Юра вскинул руку навстречу платку-кистеню, перехватил красную ткань так ловко, что она намоталась на его предплечье, дернул и вырвал тряпочное оружие из крепко сжатого кулака Игната. Сергач на мгновение потерял равновесие и прозевал мощнейший удар остроносым ботинком между ног.