Жаба из нержавеющей стали - Зайцев Михаил Георгиевич. Страница 26

И еще о грустном: как только я пересек порог, так сразу сработали упомянутые наводчиком глушилки, и мгновенно расстегнулись все магнитные застежки, а толстые «платформы» размочалились, и комбинезон обвис на мне, чисто лохмотья.

А теперь о приятном — я почувствовал, как отлепился от корней волос дохлый КЛОП. (Вот за это глушилкам мерси!) Я снял кепку и поймал падающего КЛОПа в кулак.

И снова о грустном: я размахнулся и кинул чертова КЛОПа в глубь прямой коридорной кишки. КЛОП стукнулся о половицу в коридорном далеке, там, вдали, что-то щелкнуло, скрипнуло… Мама дорогая!.. Из неприметной ниши в стене высунулся грубо сработанный бронзовый дядька, да как р-р-рубанет — аж со свистом! — острым мечом воздух над сработавшей половицей. Рубанул и завис косо над полом медный болванчик с опушенным, безопасным уже оружием в медной руке…

— Не фига себе, — прошептали мои губы. Это ж сколько весит тот КЛОП? Всего-навсего, а половица, вишь, сработала…

И раньше у меня не было особенного желания переставлять ноги, а тут так вообще нижние конечности онемели. И всякое желание шевелиться отпало. Стою, как тот бронзовый дядька-болван, глупой статуей, и только в мозгах моих все кипит, и кажется, что извилины полушарий под черепной коробкой шевелятся, словно ядовитые змеи, правда.

Что ж делать-то, а? Может, верну… Вам — дверь за спиной захлопнулась. Клацк — защелкнулся, ясен перец, замок. Вернуться в закуток перед дверью, увы, уже невозможно.

Может, попробовать запрыгнуть в кадку со светящимся растением и… Нет, слишком рискованно. В ближайшую кадку слева запрыгну легко, а сигануть с первой левой во вторую справа фиг получится. Я же не кенгуру, мать его ити… Или все-таки рискнуть? Я, конечно, не кенгуру, однако… Нет, будь я даже попрыгунчиком сумчатым из Австралии, все равно дело дрянь, ибо цилиндрической формы кадки могут опрокинуться и… СТОП!!!

— Придумал!!! — возопил я, а эхо с удовольствием размножило мой радостный вопль.

Закусив губу, изогнувшись буквой «зю», я таки дотянулся, не сходя с места, до веточки со светящимися листиками у левой стенки. Потянул, взявшись за веточку, стволик растения наклонился… наклонилась и кадка… ствол затрещал… кадка — тра-ах! — упала! Ура!.. Я дотянулся до стволика, присел на корточки, подтянул к себе тяжеленькую такую кадку…

— Ших-х-х… — из незаметной дырочки в правой стенке вылетела стрела! Она вылетела, когда я уже схватился, будто за спасательный круг, за округлый край кадки с растением. Знать, совсем рядом была половица специально для трусов, готовых лишь на робкий, детский шажок от порога.

Стрела пролетела, взъерошив мои волосы, но, не задев черепа, стукнулась о левую стенку и отрикошетила прямо к моим вросшим в пол ногам.

— Спасибо, — улыбнулся я, подбирая стрелу.

Бритвенной остроты наконечником, малость пострадавшим от попадания в стену, я шутя спилил под корень полезное растение. Отпиленное положил за спину, расположил кадку как надо, поднатужился и катанул цилиндр с плотно утрамбованным грунтом вдоль «коридора смерти».

Мои расчеты! — ха! — полностью оправдались: прокатившись по деревянным половицам, увесистый цилиндр запустил в действие все секретные смертоносные механизмы! (Черт его знает, возможно, боулинг изобрел самый смышленый монах Шаолиня, а?) Из каменных ниш, а также из ниш, спрятанных за бамбуком, вываливались медные манекены, рубили воздух мечами, кололи пиками, рассекали цепями. Из потайных дырочек в стенах вылетали стрелы, колючие шарики, плоские звездочки. С потолка падали плиты, отдельные камни, целые блоки. Один такой блок чуть было не накрыл кадку, едва не тормознул ее, но, к моему счастью, кадка катилась быстрее, чем он падал. Дважды ее царапнуло мечом, трижды от нее отскочили стрелы, а она, умница, все катилась и катилась. И шум стоял, как в коммунальной квартире во время визита участкового.

Но вот наконец все стихло. Средневековые терминаторы мерно покачиваются, поскрипывая еле слышно сработавшими пружинами, стрелы, камни и прочая опасная мишура валяются на полу, превратившись в безвредный мусор. Иду вразвалочку по разминированному коридору, глупо хохотнув, надеваю кепку на медную макушку того болвана, которого первым обезвредил КЛОП, иду и сочувствую банкиру-затейнику — ему ведь предстоит еще здесь убираться.

Обвисший комбинезон изрядно мешал ходьбе, я кое-как дочапал до двери в конце, выражаясь образно, замусоренной прямой кишки, отодвинул спасительницу-кадку, взялся за опять же медную дверную ручку, потянул… Что за черт?!. Ни фига не открывается… Ага, понял: дверь раздвижная, отодвигается вбок. Дергаю ручку влево, дверная панель отъезжает, перешагиваю низкий порожек… вот я и в святая святых банка, в хранилище… О! Сдвинутая панель-дверь за спиной мягко закрылась сама собой, отрезала меня от «коридора смерти». Смогу я ее обратно открыть?.. Наверное, хоть и не вижу, за что зацепиться, но толку-то? Обратной дороги, увы, нет…

Святая святых чертового банка являет собой стерильно чистое помещение невеликих размеров. С потолка лучится холодный свет, будто в операционной, за моей спиной череда белоснежных панелей, напротив на белом фоне выделяется блестящая, никелированная дверь без дверной ручки, справа и слева в стенах сплошь ящечки-ячейки, снабженные пронумерованными бирками.

Как только закрылась дверь за спиной, так сразу и ожил комбинезон. Вновь подстроился под мою фигуру, оставив модные складки на бедрах, приподнимая меня на модных «платформах». Застегиваю магнитопуговицы и думаю: «А может, ну ее, кражу, а? Прям щас ломанусь в официальные банковские недра и… И чего потом?.. Блин, на фиг я дергаюсь? По-любому всегда успею проглотить „ампулу забвения“, так отчего бы не рискнуть и выполнить случайную миссию до конца, да?.. Да!»

Ячейка за номером 113 справа, во втором ряду снизу. Подхожу, опускаюсь на корточки, снимаю через голову петельку с тюбиком-медальоном, выдавливаю из тюбика студенистую массу на овал сенсорного замочка под биркой «113», считаю в уме до пяти, тяну за пумпочку над биркой, ящичек открыва… Нет, не так! Скажу красиво: ящик, типа, Пандоры открывается. В нем коробочка.