Черный спецназ - Зан Тимоти. Страница 6

– Ваш отец тоже на правительственной службе?

– Да. Он занимается политической деятельностью со времени окончания войны. Начинал в качестве Советника в Милане, а сейчас занимает пост Третьего Министра образования.

– Выходит, вы были подготовлены еще в раннем возрасте, не так ли?

«Подготовлен», – словечко, означающее, что человек прошел «стандартизацию лояльности». Разговор начинал принимать нежелательное направление.

– Когда мне было пять лет, – холодно ответил Кейн. – Думаю, не совсем прилично задавать такие вопросы члену сената.

– Прошу прощения, – мгновенно отреагировал Гарвей. – Не хотел вас обидеть. Простое любопытство, знаете ли.

Он внезапно умолк, и Кейну показалось, что префект напряженно ищет более нейтральную тему для продолжения разговора.

– Вы здесь по делу или просто, в отпуск?

Такой вопрос Кейна вполне устраивал.

– Собственно говоря, и то, и другое. Я сейчас, действительно, в отпуске, и прибыл сюда за свой счет, однако собираюсь здесь немного поработать.

Придав лицу горделивое выражение, Кейн с некоторым пафосом добавил:

– Дело в том, что я пишу книгу.

Гарвей удивленно поднял брови.

– Неужели?! И она будет о Плинри?

– Фактически о войне. Литературы на эту тему существует уже очень много, но основное внимание, как правило, уделяется либо событиям на Земле, либо мирам Центавра. Я же собираюсь писать о том, что происходило в это время на периферии, в более удаленных уголках Империи. Я выбрал Плинри, так как планета была столицей сектора и крупной военной базой.

Искренне надеюсь, что найду здесь нужные мне материалы.

– Уверен, так оно и будет. У нас очень богатый архив, особенно с документами времен войны, – сказал Гарвей. – Надеюсь, у вас есть разрешение?

– Разве, чтобы написать книгу, здесь требуется разрешение? – удивленно спросил Кейн.

– О нет! Я имею в виду допуск к работе в архивах. Ведь он у вас есть, не так ли?

– Что за допуск? – Кейн нахмурился.

Гарвей, похоже, смутился, но продолжил:

– Стандартный, заверенный властями бланк. Он оформляется, если кто-то желает запросить официальные документы из архива.

– Проклятье! Меня даже никто не предупредил, что может потребоваться какой-то бланк, – Кейн старательно изображал негодование. – Не думал, что такая формальность касается членов правительства.

Он на секунду замолчал и, как бы собравшись с мыслями, продолжил:

– Послушайте, а нельзя ли поступить следующим образом: вы приставите ко мне охранника, и он будет следить за моей работой в архиве?

Гарвей с сомнением пожал плечами.

– Вряд ли это возможно. Попробуйте поговорить с администрацией архива, хотя, не думаю, что вам позволят. Сожалею.

Кейн еле слышно выругался и несколько секунд с обиженным видом разглядывал стену. Потом повернулся к идентификатору.

– Долго еще ваш ящик будет разыскивать мои данные? – спросил он.

– Попробую его поторопить, – Гарвей коснулся рукой переключателя, через пару секунд на панели загорелся зеленый огонек, а затем из щели появилось удостоверение Риенци. – Ага. Все нормально, – префект протянул Кейну удостоверение.

«Какое совпадение», – подумал Кейн. Теперь он уже не был уверен, что эта задержка вызвана плохой работой компьютера. Да и был ли Гарвей таким доброжелательным простачком, каким мог показаться? К счастью, простофилей может прикинуться любой, и Кейн не стал возмущаться и комментировать происходящее, как сделал бы на его месте настоящий правительственный служащий. Он спокойно взял документ, и пусть префект считает, что заместитель сенатора Ориоля – личность весьма недалекая.

– Надеюсь, это все?

– Да, безусловно. Когда мы спустимся вниз, я дам вам нечто вроде путеводителя по городу. В нем имеется список рекомендуемых ресторанов, различных увеселительных заведений, мест отдыха, музеев, а также информация о работе транспорта и карта города с прилегающими районами, – он немного помедлил. – К сожалению, не могу вас обеспечить персональным гидом. Постоянная нехватка людей, знаете ли…

– Все в порядке, – великодушно сказал Кейн. Меньше всего ему хотелось иметь при себе официального соглядатая.

– Что вы теперь собираетесь делать? – спросил Гарвей по дороге к выходу.

– Не хочется, чтобы мой приезд сюда оказался совершенно напрасным, – Кейн говорил не торопясь, как бы рассуждая. – Вы не представляете, как дорого сейчас стоят билеты. Может быть, мне удастся разыскать кого-нибудь из тех, кто участвовал в войне, побеседовать, сделать хоть какие-то записи. Конечно, сначала лучше бы изучить документы, но раз вы не можете мне в этом посодействовать… – он сделал вид, будто старательно вспоминает. – Я слышал о каком-то отчаянном генерале или адмирале, который был здесь, на Плинри. Никак не вспомню его имени… Может подскажете?

Гарвей наморщил лоб.

– Вероятно, вы имеете в виду генерала Лепковского. Он командовал войсками в этом секторе вплоть до его падения.

– Да, да, кажется – так. Мне еще показалось, что фамилия его звучит по-владимириански.

– Насколько я помню, Лепковский, действительно, был родом с Владимира. Но, боюсь, вам опять не повезло – он погиб в самом конце войны.

Услышав это, Кейн чуть было не простонал, однако, стараясь сохранить небрежный тон, произнес:

– Вы уверены?

– Наверняка. Он находился в командном центре, который был полностью уничтожен молниеносной атакой рекрилян. По крайней мере, так говорят, – Гарвей умолк, задумавшись. – Даже не знаю, кого бы вам еще посоветовать… Многие жили здесь во время войны, я сам, например, но вряд ли кто-то обрисует вам целостную картину.

– Все-таки я попытаюсь… разыскать… кого-то… – неожиданно и очень остро Кейн почувствовал, как что-то сжимает его легкие, и в голосе появляются неприятные хрипы. – Может, мне удастся что-нибудь… выяснить…

– Что с вами? – забеспокоился Гарвей. Он уже собирался нажать кнопку вызова лифта, когда Кейн пошатнулся, и ему пришлось подхватить его под руку.

– Не знаю… – прошептал Кейн. Он уже задыхался, и грудь пронизывала сильная боль.

– Понятно, – продолжая поддерживать Кейна, префект потащил его в конец коридора и усадил на стул в одном из кабинетов. Затем, одновременно наливая из графина воду, другой рукой он залез Кейну во внутренний карман куртки и вытащил пузырек с таблетками. Протянув ему стакан воды, Гарвей вытряс себе на ладонь две таблетки.

– Примите это, – почти приказал он. – Быстрее!

Кейн повиновался. Во всем теле он ощущал страшную слабость и очень хотел лечь, но поблизости не было ни дивана, ни какой-либо кушетки, а Гарвей, похоже, не собирался впускать его в другие помещения префектуры. К счастью, лекарство начало действовать быстро, и через несколько минут он уже был в состоянии самостоятельно двигаться.

– Кажется, я уже в порядке, – он осторожно попробовал дышать глубже и с благодарностью посмотрел на Гарвея. – Спасибо.

– Не стоит, – префект вернул Кейну пузырек. – Я думал, вы приняли лекарство еще перед посадкой. В противном случае, я заставил бы вас сделать это во время таможенного досмотра. Надеюсь, впредь вы будете более осмотрительны.

– Можете не сомневаться, – заговорил Кейн. – Но, все же, что это была за чертовщина?

– Аллергическая астма. В атмосфере Плинри содержатся какие-то аллергены, они вызывают такое состояние примерно у трех процентов всех сюда приезжающих. Однако, если вы будете ежедневно принимать этот антигистамин, приступы больше не повторятся. Вы можете идти?

– О да, конечно.

Они вернулись к лифту, спустились на первый этаж и вышли на улицу.

Гарвей вручил Кейну толстый буклет с путеводителем.

– Ваши вещи уже в гостиничном номере. В Хабе только один более-менее комфортабельный отель – «Корона», и я взял на себя смелость заказать там номер для вас.

– Очень любезно с вашей стороны, – сказал Кейн.

«Несомненно, – подумал он, – по дороге они основательно покопались в моем чемодане. И ничего интересного там не нашли».