Рука Трауна-2: Образ будущего - Зан Тимоти. Страница 15

* * *

Двадцатью минутами позже они уже были внизу. А еще через пятнадцать, расплатившись и на скорую руку поторговавшись с тройкой щеголяющих в белых мундирах легионеров службы безопасности о стоимости дополнительной охраны корабля, Каррде и Шада шагали по улицам космопорта Эрвитат.

Если бы у Каррде спросили, он с натяжкой назвал бы окружающий пейзаж вдохновляющим на романтику. Стоял полдень, но плотная пелена, рассеивая солнечный свет, душила город, который изнывал от жары и влаги. Запаренный ветер изредка шевелил горячий воздух, на прохладу никто не надеялся. Под ногами поскрипывал влажный песок, спрессованный в плотную массу там, где предназначено было быть тротуару. Пермакрит оставался последним словом зодчества и был здесь неизвестен. Дома по обе стороны улицы были выстроены из простого, но на вид очень прочного белого камня, когда-то, несомненно, нарядного и чистого, но теперь заляпанного бурыми и зелеными пятнами грязи и плесени. Немногочисленные прохожие неспешно и сонно ползли по своим делам, такие же утомленные погодой, как и сам город. То тут, то там между зданиями мелькал свуп или флаер.

За семь лет, прошедших с тех пор, как Мара составила свой доклад, здесь ничто не изменилось. Разве что дома обветшали чуть больше.

— Жуткое место, — пробормотала шагающая рядом Шада. — У меня такое чувство, что я чересчур нарядилась.

Каррде улыбнулся. Обтягивающее платье его спутницы, переливающееся всеми оттенками синего, на общем тусклом и унылом фоне выглядело ярко.

— Не тревожься. Бомбааса — человек образованный и культурный, несмотря на преступные наклонности. Для него нельзя быть одетым чересчур броско. Не тот типаж, — Коготь с удовольствием оглядел телохранительницу. — Хотя лично я, вынужден признать, предпочел бы увидеть на тебе то платье, которое ты носила на Трогане. Серебристое с темно-красным.

— Я помню, во что была одета, — буркнула Шада рассеянно; ее мысли витали где-то вдали. — Это первое платье, которое мне купил Маззик, как только я поступила к нему на службу.

— У кореллиан со вкусом всегда полный порядок. У Маззика — втройне. Знаешь, а ведь ты до сих пор не поведала мне, почему так внезапно бросила на него работать.

— А ты не удосужился просветить меня, кто такой Шорш Кар'дас, которого мы с таким упорством разыскиваем, — отбрила Шада.

— Не так громко, прошу тебя, — резко сказал Тэлон, озираясь по сторонам; подслушивать вроде бы было некому, но это еще ничего не означало. — Это не то имя, которое нужно горланить на каждом перекрестке.

Он почувствовал на себе пристальный взгляд телохранительницы.

— Здорово он тебя запугал, верно? — понизив голос, спросила женщина-воин. — Когда Калриссиан уговорил тебя на этот полет, ты не слишком сильно трясся, но тот, о котором мы не говорим, здорово тебя запугал.

— Когда-нибудь поймешь, — вздохнул Коготь. — После того, как я все тебе расскажу.

Шада пожала плечами, задев при этом плечом Каррде.

— Компромисс, — предложила телохранительница. — Как только мы уберемся с Пембрика, ты расскажешь мне часть истории.

— Интересное предложение… — усмехнулся Тэлон; его взгляд скользил по улице, ноздри слегка раздувались. — Согласен, при условии, что ты взамен расскажешь мне половину своей истории.

— Н-ну… — Шада замялась. — Идет.

Они завернули за угол; Каррде почувствовал, как у него кривится рот. Вход в заведение располагался на небольшой площади кварталом впереди. А на самой площади было не продохнуть от двадцати свупов и гравициклов.

— С другой стороны, — меланхолично заметил Тэлон, — дорога с Пембрика может оказаться извилистой и нелегкой.

— Похоже, что на огонек заглянула целая банда, — прокомментировала Шада, оценивая взглядом машины. — А вон и охранники, слева под навесом.

— Вижу, — отозвался Каррде.

Действительно, под навесом сидела четверка бравых молодых ребят: все крепко сбитые, крупные, все в красновато-коричневых куртках и все — верхом на своих свупах, в вольных позах, но готовые сорваться с места в любой момент. Парни притворялись, будто болтают друг с другом (наверное, о погоде или качестве местной выпивки, потому что на большее их интеллекта едва ли хватало), но было ясно, что их внимание направлено на приближающуюся парочку.

— Еще не поздно дать задний ход, — пробормотала Шада. — Вернемся на корабль, улетим и попробуем еще раз.

Каррде едва заметно качнул головой.

— С момента посадки мы стали объектами любопытства местных властей.

— То есть?

— За нами наблюдают. И если мы сейчас попытаемся скрыться, нас просто перехватят.

— В таком случае лучше всего пойти прямиком в заведение, словно мы им владеем, — резко бросила Шада. — И не убирай руку далеко от кобуры, тогда смотреть будут только на тебя. И не держи руку слишком близко от бластера, —прошипела она, продолжая улыбаться, — иначе парни попытаются выстрелить первыми. Если дойдет до драки, дай мне нанести первый удар. А если покажется, будто я не справляюсь, выходи на открытое пространство и удирай со всех ног.

— Понял тебя…

Ситуация не давала повода для веселья, но Коготь тем не менее испытывал странную и смущающую его радость… удовольствие… Он никак не мог придумать точного определения. На борту Шада сторонилась остальных, чуралась, не присоединяясь к обычной корабельной жизни и не выказывая интереса ни к одному из членов экипажа. Она всеми силами демонстрировала, как противны ей само поручение и все те, кого оно касается. И все-таки здесь и сейчас она готовилась защищать жизнь человека, которого презирала, ценой своей собственной.

Тэлон подумал, что для этой низкорослой женщины истертая фраза про цену и жизнь значила несколько больше, чем для остальных. Шада на самом деле собиралась обменять свою жизнь на его. Она не обладала ошеломительной внешностью Мары, но странное дело — рядом с ней Коготь чувствовал себя уверенно и спокойно, как никогда и ни с кем.

Четверо часовых подпустили добычу поближе. Когда до стоящих неровными рядами машин оставалось несколько шагов, один из юнцов лениво повернул голову.

— Жральня закрыта, — возвестил он.

— Ну и пусть себе, — сказал Каррде, не сбивая шага и разглядывая свуперов с искренним любопытством. — Мы не голодны.

На первый взгляд могло показаться, что парни уснули на своих гравициклах, но это не соответствовало действительности. Прежде чем Шада и Каррде сумели сделать еще два шага, парни запустили двигатели и в одно мгновение перекрыли дорогу.

— Я сказал: лавочка закрыта, — мрачно сказал тот, что первый заговорил с ними; стержни маневровых стабилизаторов были угрожающе направлены прямо в грудь Каррде. — Валите отсюда.

Коготь покачал головой.

— Извини. У нас дело к Креву Бомбаасе, и оно не будет ждать, когда ты соблаговолишь нас пропустить.

Второй юнец фыркнул.

— Послушайте его, — ядовито фыркнул он. — Думает, что может заскочить к Бомбаасе, когда ему захочется. Смешно, да, Лангре?

— До коликов, — согласился первый, только вот на плоской мясистой физиономии не наблюдалось и следа веселья. — Последний шанс, отморозок. Уйдешь целым или тебя ломтями настругать?

— Собственно, тот же самый вопрос я собирался задать тебе, — заметил Коготь, начиная улыбаться.

— Да ну? — оскалился Лангре, легонько посылая машину вперед. — Я так напугался.

— В общем, следовало бы, — согласился Тэлон, делая шаг назад и чуть в сторону, когда маневровые штыри чуть было не проткнули его, но не раньше.

Он заметил, что Шада с места не сдвинулась, но его не просили играть в героя, вот он и не вмешивался. Телохранительница осталась стоять среди развеселившихся юнцов, озираясь по сторонам и ежась, словно взрыкивающие свупы пугали ее.

— Мне тут пришло в голову, — вновь подал голос Каррде, отвлекая от спутницы внимание парней, — что господин Бомбааса обычно не любит ждать.

— Тогда мы скоренько упакуем тебя в ящик и доставим к нему, — ухмылка на плоской физиономии Лангре стала шире и жестче.