Удар кобры - Зан Тимоти. Страница 80

— Как? — хмыкнула Телек. — Разве что перестрелять их всех?

— А почему бы нет? Раньше в Доминионе уничтожались целые виды. Для любого животного можно создать специфические пестициды, разве нет?

— Теоретически да. Если имеется достаточно данных о гормональной деятельности животного в брачный период. Но подобными данными по моджои мы не располагаем.

— Но ведь пока у нас есть еще время, — продолжал стоять на своем Джонни. — По экспертной оценке технологов, с их уровнем развития им понадобится еще лет пятнадцать, чтобы добраться до секрета двигателя звездолета.

— Это вряд ли поможет, — пробормотал Рой, — Все дело в городах, Джонни. — Истребить животное, отдающее предпочтение естественному удовлетворению половых потребностей перед гастрономическими, будет невероятно трудно.

— Особенно когда и квасамане тоже на их стороне, — сказала Телек. — Не забывайте о том, что как бы моджои не повлияли на планирование городов, решающий голос все же остается за людьми. В конце концов может статься, что с нашей стороны не потребуется никакого особого усилия. Вся существующая организация обеспечивает довольно постоянный приток свежих моджои для пополнения рядов подрастающего поколения и в то же время удерживает их на коротком поводке благодаря зависящему от хозяев питанию. Именно это и не позволяет им бросить все и уйти искать себе в компаньоны крисджо.

— Но в отличие от птичников такой подход представляется моджои более естественным, — задумчиво произнес Рой. — Вводит их в заблуждение, будто все идет своим чередом, в то время как квасамане продолжают истреблять в округе всех крисджо на многие сотни километров.

Стиггур тихонько постучал по крышке стола пальцами:

— И последняя, завершающая мысль: марионетки во что бы то ни стало стремятся сохранить связь с теми, кто дергает их за веревочки.

— Завершающая? — Хемнер покачал головой. — Нет, по-моему, заключительным является последнее предупреждение Моффа, а также тот факт, что при той же паранойе, что царит в их обществе, они могли бы сидеть на своей маленькой планетке, скукошившись, целую вечность, боясь высунуть нос в открытый космос, чтобы, не дай бог, столкнуться там с чем-то страшным и незнакомым. И если бы трофты не нарушили их покой и не убедили нас сделать то же самое, то, вероятнее всего, эта нация никогда бы не стала угрозой ни им, ни нам. Так вот, прежде чем у вас появится искушение поздравить себя с успешным завершением дела, не лучше ли сначала подумать над тем, что я сказал. — Над столом повисла долгая и неловкая тишина. Джонни слегка изменил положение тела, и суставы его отозвались ноющей болью, к которой теперь еще присоединилась и душевная боль. Хемнер был прав, он был прав с самого начала. И теперь та угроза, которая так волновала их и была предметом их споров, становилась сбывающимся пророчеством.

Но теперь пути назад не было.

Первым тишину нарушил Стиггур, и произнес он именно те слова, которые Джонни ждал от него.

— Есть ли у кого-нибудь какие-либо предложения?

Вартансон обвел взглядом всех собравшихся за столом, сжал губы и кивнул головой.

— У меня есть, Бром. — Он сделал глубокий вздох. — Я предлагаю согласиться с предложением владения Балью получить пять миров в обмен на уничтожение квасаманской угрозы.

Стиггур кивнул.

— Какие еще будут предложения?

Джонни облизнул пересохшие губы, но перед его глазами уже вставала картина, как квасамане со своими моджои устремляются к Чате, Кубе и Такте, а уже оттуда и к самим Мирам Кобр. «Мы пойдем и найдем вас», — сказал Мофф, и Джонни хорошо знал, что тот действительно говорил то, что думал. И возражение, готовое вот-вот сорваться с его языка, так и осталось не произнесенным.

Вероятно, остальные тоже увидели аналогичную картину, и, конечно же, никто не сказал ни слова.

Три минуты спустя предложение Вартансона стало официальной рекомендацией Совету.

Уже прошло много времени с тех пор, как Юстин в последний раз был в своей квартире в Капитолии. Стоя у окна в гостиной и разглядывая огни города, он попытался посчитать, сколько раз побывал здесь с тех пор, как прошел подготовку Кобры. — Четыре месяца назад? Пять?

Вздохнув, он отошел от окна и, подойдя к письменному столу, сел на него. Чистые листы бумаги и магнитные диски, которые он положил сюда час назад, все еще лежали нетронутыми. В глубине души он знал, что еще некоторое время они будут оставаться все в том же состоянии. Сейчас перед его глазами все еще стояли лица тех трех человек, которых они похоронили сегодня утром, тех Кобр, которые помогли «Капле Росы» взлететь с Квасамы. Тогда, в той сумятице, Юстин даже не знал, что были жертвы, не знал до тех пор, пока они не прибыли на «Менссану» и он не увидел тела, которые внесли товарищи погибших.

Сегодняшний вечер не мог стать началом подготовки к войне.

Задребезжал дверной колокольчик. Скорее всего, это пришла губернатор Телек поинтересоваться, как продвигаются его дела.

— Войдите, — крикнул он.

Дверной замок открылся, и дверь отворилась.

— Здравствуй, Юстин, — сказал Джонни.

Юстин почувствовал, как внутри у него все сжалось.

— Привет, папа, почему ты так поздно не дома?

— А под холодным дождем? — добавил Джонни, слегка улыбнувшись. А потом, стряхнув с пальто последние капли дождя, переступил порог квартиры и закрыл за собой дверь. — Я хотел, чтобы ты сегодня зашел к нам, но твой телефон не работал. Так что, на мой взгляд, эта альтернатива вполне закономерна.

Юстин уронил взгляд на крышку стола.

— Прости, но я должен был работать… кое над чем.

— Над планом сражения? — мягко спросил Джонни. Юстин поморщился.

— Это губернатор Телек сказала тебе?

— Дословно нет, но понять это было не так трудно. Ты уже зарекомендовал себя как человек с исключительно блестящими тактическими способностями, а она должна была что-то представить завтра полному Совету.

— С тактическими способностями, — горько заметил Юстин. — О да, это был действительно великий план, не так ли? За исключением того, что Майклу и Декеру пришлось как следует попотеть, чтобы в конце вызволить нас оттуда. Но мы все равно потеряли троих.

Джонни минуту помолчал.

— Это обычная ситуация, большая часть военных планов в ходе их осуществления претерпевает различные изменения, — наконец сказал он. — Мне хотелось бы найти слова, которые могли бы стать для тебя утешением и по поводу потерь, но на ум ничего не приходит, кроме тех избитых слов, что они пожертвовали собственными жизнями ради спасения других. Но такое утешение меня самого никогда не удовлетворяло.

— Итак, они пожертвовали собой ради миссии, а следующие тысячи пожертвуют собой ради Миров? Ты так это себе представляешь? — Юстин покачал головой. — Где проходит эта грань?

— Где ты сам проведешь ее, — сказал Джонни. — И чем скорее ты определишься, тем лучше. Именно поэтому я хочу, чтобы сегодня вечером ты пришел к нам.

— На семейный круглый стол?

— Точно. Нам нужно к завтрашнему Совету найти какую-то альтернативу войне.

— Типа блокады или еще что-то? — со вздохом спросил Юстин. — Это — выход, отец. Я уже пытался придумать что-то в этом духе. Но планета слишком велика, чтобы ее можно было окружить. — И он посмотрел на свои руки. Они были сильными, эти руки Кобры, сильными, несущими смерть. — Другого выбора у нас просто нет.

— Разве? — сказал Джонни с небывалым жаром, и Юстин поднял на отца глаза. — Люди говорили это с самого первого момента, как только трофты втравили нас в это дело. По правде говоря, люди говорили мне похожие вещи всю мою жизнь. С большой осторожностью Джонни поднялся на ноги и подошел к окну. — Мне говорили, что Адирондак и Силверн нужно освободить от трофтов. Может быть, тогда они и были правы. Потом говорили, что Кобры должны оставаться в Армии, потому что они не впишутся в гражданскую жизнь общества Доминиона. Но вместо этого мы прибыли на Авентайн и построили общество, которое без нас существовать не может. Потом нам сказали, что мы снова должны сражаться с трофтами или Авентайн будет разрушен, но немного постаравшись, мы в тот раз доказали им, что они были не правы. Никогда не соглашайся, Юстин, с тем, что что-то плохое непременно должно быть совершенно. Во всяком случае до тех пор, пока сам не проверишь все возможные пути. — Он два раза кашлянул, и когда снова повернулся лицом к сыну, то Юстину показалось, что отец весь как-то ссутулился. — Именно поэтому я и прошу тебя помочь мне сегодня.