Укусы рассвета - Бенаквиста Тонино. Страница 8

Наступило молчание.

За стеклом черномазые уборщики начали подметать зал, тесня к выходу последних гостей широкими взмахами элегантных метелок.

— Что же он делает днем?

— Да почем мы знаем, пропади он пропадом! Говорю вам: мы видели его ровно один раз, черт подери!

— И как по-вашему, он из наркоманов, из карманников, из нищих или извращенцев? Или он просто — freak? Как это будет по-французски — freak? Урод, чокнутый, блаженный?

— Да плевать нам на вашего Джордана, мы хотим выйти отсюда и поискать утолок, где бы отоспаться.

— Такой уголок у вас будет, не беспокойтесь. С широкой кроватью и завтраком в постель. По крайней мере для одного из вас.

До нас не дошло, что он хотел этим сказать, как не дошло и все остальное. Переглянувшись и молча согласовав наши дальнейшие действия, мы дружно встали, готовые объявить, что шутки кончились и нам пора.

— Вы, конечно, понимаете, что, зная намерения Джордана, я не собираюсь сидеть и ждать его появления. Мне нужен Джордан, слышите, он мне нужен! И поскольку вы с ним знакомы, поскольку вы посещаете одни и те же места, поскольку вам все равно больше нечего делать кроме как шляться по ночам, именно вы-то мне его и изловите.

— Что?

— Проникая сюда его именем, вы даже не подозревали, какую глупость совершаете. Мне здорово повезло!

— Но ведь мы же вам сказали, что…

— Я ищу его уже много месяцев, я все испробовал. Но мы с ним принадлежим к разным мирам, к разным кругам общества. Я ничего не смыслю в ночной жизни.

— Это при том, что вы устраиваете подобные приемы?

Он не удостоил нас ответом на эту шпильку.

— Зато вы — настоящие профи, и жизнь наоборот, в вывернутом мире — эта ваша специальность.

— Вы что, шутите?.. Сперва нам набили морду, а теперь вы требуете, чтобы мы работали на вас? Обратитесь в полицию, наймите сыщиков, частных детективов, у вас ведь денег куры не клюют.

Старик опять расхохотался.

— В полицию?.. Избавлю вас от долгого перечисления причин, по которым я не могу обращаться туда; если я начну рассказывать, вы все равно мне не поверите. Зато частных детективов я уже опробовал. Пустил по следу сразу троих. Одновременно. Они работали целых четыре месяца. Четыре месяца! И в результате бесследно исчезли сами — с концами. Впрочем, это вполне логично… Я скоро понял одну вещь: для того чтобы обуздать парижскую ночь, нужны контакты, связи, знание входов и выходов. В Соединенных Штатах все по-другому: там вы объявляете о приглашении, а дальше оно передается из уст в уста в течение месяца, не меньше, и это позволяет хозяину оценить состав гостей, которых он заслуживает; в общем, странная система. А вот в Париже нет ничего хуже анонимного гостя. Ну да не мне вам это говорить. Так как же вы хотите, чтобы на подобный прием проник сыщик, ведущий тайное расследование?

Тут он не ошибся. Это был первый разумный аргумент, который я от него услышал. Жестокий закон ночных джунглей гласит: будь ты хоть трижды богач, но без надежных связей ты никогда не можешь быть уверен, что окажешься в нужном месте в нужное время. Мир вечного праздника скрывает слишком много такого, что нельзя показывать соглядатаям и чужакам. Вот один из парадоксов этого мира: смокинг здесь куда более неприметен, чем серый плащ. Еще один парадокс: чем ретивее ищешь какую-нибудь информацию, тем неохотнее тебе ее выдают.

И третий парадокс: всех нас здесь знают наперечет, даже без бэйджей на груди.

— Мне нужен кто-нибудь из ваших. И лучше вас мне не найти. К тому же у вас есть весомый козырь — вы с Джорданом приятели.

— Да ничего подобного! Мы перед этим парнем — никто и звать никак! Он-то настоящий ас, он посещает такие места, куда нас и на порог не пустят. Мы же просто мелкая шушера: бокал скверного шампанского — и у нас уже глазки блестят; приглашение в ресторан — и нам уже сам черт не брат, хотя мы не можем дать ни гроша чаевых. Да я вам больше скажу: каждый месяц мы ходим на биржу труда и пишем фальшивые заявки на работу, чтобы урвать пособие. Разве это не доказывает наше ничтожество? А ваш Джордан — аристократ, persona grata, нам до него далеко, как до неба.

Уж и не помню, кто из нас это сказал, Бертран или я. Но потом мы, все трое, на минуту умолкли.

— И все же… все же… Вы мне сейчас рассказали о нем куда больше, чем та троица кретинов, из-за которых я потерял даром столько времени.

Он налил себе кофе, а мы, сникнув, глядели на него. Мы так долго изображали ночных хищников, что в конце концов нам поверили. И поймали в ловушку. Внезапно Бертран улыбнулся той фальшивой, заискивающей улыбочкой, с которой он всегда просил бармена класть в стакан поменьше льда и наливать побольше виски.

— Ладно, договоримся, — сказал он. — Предлагаю такой вариант: мы не станем поднимать шум о том, что вы на нас напали, и обещаем тут же позвонить, если повстречаем вашего парня.

— Мы даже готовы предпринять кое-какие розыски и порасспрашивать о нем, — добавил я.

Перед тем как ответить, старик вынул из кармана пятифранковую монету и повертел ее в руке.

— И это обойдется вам дешевле, чем нанимать сыскарей, — хихикнул Бертран. — Оставьте ваши денежки при себе, мы как-нибудь договоримся.

— Да, я был уверен, что мы договоримся… э-э-э… как ваше имя?

— Бертран.

— Ну что, Бертран, орел или решка?

— Что вы от меня хотите?

— Хочу знать, кто из вас пустится на поиски первым. В данной ситуации лучше всего бросить жребий, вот я и спрашиваю, орел или решка?

— Орел.

— Ну, вы же не думаете, что я возьму да и выпущу вас обоих на свободу? За кого вы меня принимаете?

И он позвал двоих охранников, ожидавших за дверью. У одного из них вся морда была забинтована.

— Один из вас останется здесь на двое суток. Гарантирую, что с ним будут обращаться, как с моим личным гостем. А второго отпустим. Я выдам ему наличные деньги и номер телефона, куда он сможет позвонить, если добьется результатов раньше намеченного срока. В противном случае он должен звонить в пятницу, в 10 часов утра, чтобы договориться о встрече.

И он отхлебнул кофе.

— Вот так вы и будете работать, подменяя один другого, по двое суток, все то время, что потребуется для розыска. Для большей ясности скажу вам следующее: во-первых, «Euro-System» не существует в природе. Во-вторых, меня здесь никто не знает, и добраться до меня невозможно, так что не уповайте на номер телефона, который я вам дам, или на особняк, где мы сейчас находимся. В-третьих, обращаться в полицию бесполезно и не рекомендуется. Хотя в этом я вам помешать не могу. В-четвертых, помните: чем скорее я нейтрализую Джордана, тем скорее вы оба получите свободу. В-пятых, все, что я говорю, чистая правда, но не вся правда. И, наконец, знайте, что я готов на все, лишь бы разыскать этого парня. Абсолютно на все. Я прошел слишком долгий путь, чтобы теперь останавливаться. Итак, орел или решка?

* * *

Отказавшись выбирать, мы поставили себя в дурацкое положение. Начав спорить с ним, мы только напрасно потратили силы. Попытавшись оскорбить его, мы дали ему преимущество над собой. Орел или решка? Гангстер или псих? Блеф или реальная сила? Улица или тюрьма? Я или другой? Он тактично оставил нас с Бертраном наедине. И вот тут-то мы и пережили настоящий кошмар, к которому никак не были готовы. Я все забыл. У меня все спуталось в голове. Внезапно Бертран показался мне не другом, а именно другим. Чужим.

— Тебе страшно? — Да.

— Не бойся. Это лишний козырь против нас.

— Мне душно.

— Мне тоже.

— Так кто — ты или я?

— Мне душно.

— Если ты выйдешь отсюда, ты меня бросишь.

— Нет. Я тебя не брошу.

— Откуда мне знать? Может, я и сам тебя брошу.

— Да нет, клянусь тебе, что нет. Умоляю, пожалей меня… Если меня здесь запрут, я сдохну. У меня клаустрофобия, я уже готов блевать.

— Перестань ныть, ты же слышал, что сказал этот псих? Он же помешанный; через час он слиняет отсюда, и черта с два его найдешь. Хочешь, кинем жребий?