Тварь - Бенчли Питер Бредфорд. Страница 32

– Доктор в какой области?

– Малак... ну в общем, кальмары. Доктор по кальмарам, можно так сказать.

– Вы можете не упрощать язык, говоря со мной. Слово «малакология» мне известно.

– Простите. Конечно. Можем мы подвезти вас до...

– Я хотел бы прогуляться, – ответил Дарлинг и начал обходить машину, но затем что-то вспомнил, остановился и обратился к незнакомцу: – Тэлли. Доктор Тэлли. Это вы написали ту книгу... «Последний дракон»?

Тэлли улыбнулся и кивнул:

– Да, это я.

– Хорошая книга. Полна фактов. По крайней мере, я счел это фактами.

– Спасибо. Э-э... капитан... мы бы хотели поговорить с вами. Могли бы вы уделить нам несколько минут?

– Поговорить о чем?

– Об архитеутисах.

В мозгу Дарлинга прозвучал сигнал внимания. Это, должно быть, тот человек, что позвонил в его отсутствие. Шарлотта сказала, что по выговору он был похож на канадца, и произношение Тэлли некоторых слов с головой выдавало его. Вип ответил:

– Я уже сказал все, что мог сказать.

– Может быть, вы тогда могли бы послушать всего несколько минут... может, выпьем по стаканчику?

– Кто это мы?

Тэлли указал в сторону машины:

– Мистер Осборн Мэннинг.

Дарлинг ничего не ответил, как будто не понял, тогда Тэлли добавил:

– Мэннинг... отец тех...

– О да, простите.

– Мы... он... он будет благодарен, если вы уделите нам время.

Дарлинг задумался, желая, чтобы Шарлотта была сейчас рядом с ним. Он не умел вести разговоры с лощеными людьми. С другой стороны, он не хотел проявить грубость. Во всяком случае, не по отношению к человеку, который только что потерял двоих детей. Как бы он себя чувствовал, если бы Дейна была съедена какой-нибудь... тварью? Он не мог вообразить себе это и даже не хотел пытаться. Наконец он сказал:

– Думаю, от этого никто не пострадает.

– Прекрасно, – согласился Тэлли, открывая заднюю дверцу автомобиля. – Есть приятный отель за...

Дарлинг покачал головой:

– Проезжайте по дороге еще сто ярдов и остановитесь у вывески с надписью «У Шилли». Я найду вас там.

– Мы подвезем вас.

– Я лучше пройдусь, – сказал Дарлинг и продолжил путь.

Когда-то «У Шилли» было заправочной станцией с одной колонной, затем – дискотекой, дамским магазинчиком, видеопрокатом. Теперь это был ресторан с одним залом, владельцем которого был отставной рыбак, когда-то ловивший акул. Он рекламировал свой ресторан как «родину знаменитых бермудских оладий из мяса кончи», что являлось местной шуткой, так как этих бермудских улиток выловили всех до единой давным-давно. Если на Шилли наседали, то он подавал клиентам что-то, что он называл жареной рыбой, но все же главным источником дохода была дешевая выпивка. Скелет старой бензоколонки, окрашенный в пурпурный цвет, все еще красовался на парковочной площадке.

Дарлинг мог бы согласиться, чтобы Тэлли и Мэннинг отвезли его в отель; он не имел ничего против отелей. Но там они чувствовали бы себя спокойно, а он не хотел, чтобы так было. Он хотел, чтобы они нервничали и провели разговор быстро и конкретно.

Посмотрев на стоянку, он увидел, что «БМВ» уже стоит между двух побитых фургонов.

Дарлинг вошел в ресторан и задержался у входа, давая глазам привыкнуть к полумраку. Он уловил запах несвежего пива, сигаретного дыма и приятный сладкий аромат марихуаны. Дюжина мужчин сгрудились вокруг стола для игры в снукер, крича и делая ставки. Несколько человек спорили у древней доски пинбола [21]. Это были грубые люди, все очень вспыльчивые. И все чернокожие.

Около двери было несколько свободных столиков, но Тэлли и Мэннинг стояли вместе в углу, как будто отправленные туда в наказание учителем.

Огромный мужчина, черный, как гаитянин, и широкий, как защитник в американском футболе, соскользнул со стула у бара и легко подскочил к Дарлингу.

– Вип... – приветствовал он.

– Шилли...

– Они с тобой? – Шилли кивнул головой в сторону угла.

– Да, со мной.

– Ну что ж, хорошо. – Шилли неуклюже протопал к углу и позволил себе улыбнуться. – Джентльмены, – сказал он. – Пожалуйста, садитесь.

Он выдвинул стул от ближайшего стола и предложил его Мэннингу. Когда мужчины уселись, Шилли поинтересовался:

– Что будете заказывать?

Мэннинг начал:

– Мне бы хотелось «Столичную» с...

– Ром или пиво?

– Давай три «Дак энд сторми», Шилли, – распорядился Дарлинг.

– Считай, что они уже здесь, – ответил здоровяк и направился к бару.

Дарлинг посмотрел на Осборна Мэннинга, которому по виду было пятьдесят с небольшим. Мужчина был безукоризненного вида: ногти отполированы, волосы прекрасно уложены. Его синий костюм выглядел так, будто был выглажен, пока хозяин ожидал, когда его усадят за стол. Белая, без единого пятнышка, сорочка была накрахмалена, а шелковый синий галстук удерживался на месте золотой булавкой. Но не это не давало Дарлингу отвести взор. Его приковывали глаза Мэннинга. Даже в лучшие времена они, вероятно, выглядели запавшими. Его лоб выдвигался вперед и нависал, как костяная полка, а брови были густыми и темными. Но сейчас эти глаза походили на два черных туннеля, будто сами глазные яблоки исчезли.

«Может быть, здесь просто темно, – подумал Дарлинг. – Или это горе делает такое с человеком?»

Мэннинг заметил, что Дарлинг пристально рассматривает его, и произнес:

– Спасибо, что пришли.

Вип кивнул и попытался придумать что-нибудь вежливое в ответ, но не сумел найти ничего лучшего, чем:

– Никаких проблем.

– Вы живете поблизости? – спросил Тэлли, поддерживая разговор.

– Довольно близко, – Дарлинг кивнул на северную стену. – Через Мангровую бухту.

Шилли принес напитки. Тэлли сделал глоток и произнес:

– Великолепно.

Дарлинг наблюдал за реакцией Мэннинга, когда тот сделал маленький глоток. Мужчина поморщился, но подавил гримасу. Для рта, привыкшего к водке со льдом, подумал Дарлинг, ром с имбирным пивом, наверное, имеет вкус анчоусов с арахисовым маслом.

Затем наступила неловкая пауза, как будто Тэлли и Мэннинг не знали, как им начать разговор. У Дарлинга было довольно ясное представление о том, что им от него нужно, и ему пришлось заставить себя не поддаться соблазну сказать им, чтобы они подошли к делу, приступили к сути. Он не хотел казаться заинтересованным; за многие годы он заработал немало долларов, держа рот на замке и слушая. В самом худшем случае он всегда что-то узнавал.

Мэннинг держался натянуто, его пиджак был застегнут, руки сложены, глаза прикованы к пламени единственной свечи на столе.

«Какого черта, – подумал Дарлинг, – не может быть вреда от вежливости». И он обратился к Мэннингу:

– Очень сожалею о ваших ребятах.

– Да. – Это было все, что ответил Мэннинг.

– Не могу себе даже представить... у нас есть дочь... это, должно быть...

Он не знал, что еще сказать, поэтому замолчал.

Мэннинг оторвал взгляд от свечи и поднял голову. Его глаза все еще казались спрятанными в пещерах.

– Да, капитан, не можете. Вы не можете представить себе. До тех пор, пока это не случится с вами. – Мэннинг пошевелился на стуле. – Вы знаете, самое худшее, что я испытал до этого, было, когда они подали заявление в колледж. Впервые моим детям угрожало что-то, от чего я не мог их защитить. Их жизнь, их будущее находились в руках незнакомых людей, над которыми я не имел власти. Никогда, за всю мою жизнь, я не чувствовал себя таким бессильным. Однажды я обнаружил, что теряю зрение в одном глазу. Я отправился к докторам, прошел все обследования, но все было в порядке. Однако я продолжал терять зрение. Затем как-то раз я играл в сквош с одним приятелем и рассказал ему о своем недуге – думаю, как оправдание того, что я так сильно проигрывал, – и он ответил, что когда его дети поступали в колледж, у него появился язвенный колит. То, что случилось со мной, оказалось истерической слепотой. Как только детей приняли в колледж, она пропала. Я поклялся тогда, что ничего подобного больше не повторится, – Он сжал руки и покачал головой. – Вы хотите знать, каково это чувство? Я чувствую себя так, будто я мертв.