Кафе Росе - Збых Анджей. Страница 14

Не случайно человек князя Мжаванадзе пытался его убить именно после того, как он обвинил в шпионаже фрау фон Тильден. А из этого следует, что именно она и есть агент Интеллидженс сервис, а ее шеф – князь Мжаванадзе.

Только один вопрос для Клоса был не совсем ясен: как удалось Мжаванадзе так быстро отреагировать на его разговор с Гранделем?

«Видимо, – подумал Клос, – секретарша подслушала мой разговор с консулом и быстро доложила князю. Если князь еще оставался после приема в консульстве, то она могла это сделать без особого труда. Вот тогда-то Мжаванадзе и отдал приказ Паулю уничтожить Клоса. Но если инспектор турецкой полиции допрашивал гостей, бывших на приеме в консульстве, и прежде всего лиц, не пользующихся дипломатическим иммунитетом, то мало вероятно, чтобы Паулю было позволено покинуть здание консульства».

Вероятно, фрау фон Тильден, называя инспектору полиции имена лиц, приглашенных на прием, умышленно не упомянула о князе и Пауле, что дало им возможность избежать встречи с инспектором и незаметно покинуть территорию консульства. Но тогда непонятно, продолжал размышлять Клос, откуда же Мжаванадзе узнал о его разговоре с консулом.

Все эти мысли роем проносились в голове Клоса, пока он перевязывал себе руку. На счастье, рана была неглубокая, и Клос подумал, что это, пожалуй, весьма дешевая расплата за допущенную им ошибку. Если бы не помощь незнакомца, кто знает, чем бы все это кончилось.

Думы его были прерваны телефонным звонком.

– Звоню вам от имени Теодора, – услышал он незнакомый голос и только через некоторое время осознал, что с ним говорят по-польски.

Клос буквально онемел от неожиданности.

– Алло, ты меня слышишь? – спросил тот же голос. – Как ты себя чувствуешь? Как рана?

– Ничего опасного, – ответил Клос. – Может быть, ты поднимешься ко мне? Только прихвати что-нибудь выпить на радостях.

– Хорошо. Принесу тебе не только бутылку, – послышалось в трубке.

Через некоторое время раздался тихий стук в дверь. Открыв ее, Клос остолбенел. На пороге с бутылкой вина и перевязочными материалами стоял хозяин гостиницы «Ориент»…

– Прежде всего, – спокойно сказал он, – покажи мне свою рану, «J—23».

И только через час оживленной беседы, беспорядочных вопросов и ответов двоих соотечественников, которые наконец могли наговориться на родном языке, шеф стамбульской резидентуры польской разведки перешел к делу.

– Росе допустила непростительную ошибку, а точнее, две, – промолвил он. – Она любила дешевые эффекты. Поэтому, когда узнала, что владельцем счета помер 115/185 – в Центральном банке является советник Витте, решила проверить, какое впечатление произведут на него полученные ею сведения. С этой целью она подошла к его столику именно в тот момент, когда ее помощника, девушка-танцовщица, сообщала по телефону Витте, что знает, кому принадлежит указанный счет в банке. Другая неосторожность, – продолжал шеф, – заключается в том, что Росс решила прийти на прием в консульство, вместо того чтобы доставить выписку из банковского счета Витте другим путем или просто передать ее мне. Она не предполагала, что Витте раскрыл ее игру.

– Думаю, что все было иначе, – не согласился с ним Клос. – Витте сначала мог ничего не знать о настоящей роли Росе. Видимо, ее ошибка состояла в том, что она не закрыла свою сумку, где был конверт с банковским счетом Витте, в то время, когда поправляла свой туалет перед зеркалом в гостиной консульства.

Далее Клос коротко рассказал шефу о своих наблюдениях в консульстве, о том, что фрау фон Тильден проявила чрезмерное любопытство относительно убийства Росе и фирменного конверта Центрального банка, который лежал в ее сумке.

– Витте, – продолжал Клос, – видимо, увидел этот конверт в сумке Росе, сопоставил это с телефонным звонком в клубе и все понял. А когда она, уверенная в себе, не подозревая опасности, пошла с ним в беседку консульского сада, удушил ее. Я же, – медленно продолжал Клос, – после того как Витте одолжил мне деньги, был убежден, что именно он тот человек, которого необходимо оградить от подозрений. Если бы я раньше знал, – заключил Клос, – что князь Мжаванадзе является шефом здешней разведывательной сети англичан, то…

– И если бы ты из кафе Росе возвратился в номер своей гостиницы, а не в консульство… – вставил шеф, посмотрев на часы. – Сейчас ты поедешь к князю Мжаванадзе. На всякий случай я отвезу тебя на своей машине.

– К князю? В такой поздний час? – удивился Клос.

– Князь ждет тебя, – ответил шеф.

Автомашина остановилась перед виллой в псевдовосточном стиле, которая показалась Клосу знакомой. Освещенные окна на верхнем этаже говорили о том, что хозяин виллы еще не спи!.

– Я заеду за тобой примерно через час, у меня есть еще некоторые дела, – сказал шеф. – Раньше не выходи, жди моего приезда.

– А консул? – спросил Клос. – Я должен его успокоить, чтобы совесть у него была чиста перед фюрером.

– Успеешь это сделать завтра.

– Завтра я хотел заняться советником Витте.

– Об этом не беспокойся. Витте я займусь сам! – решительно сказал шеф. – Он убил Росе, – добавил он, как бы объясняя этим свое решение.

Двери виллы открыл Пауль.

– Князь вас ожидает, – сказал он, как будто ничего не произошло. Голова его была перевязана, и сквозь бинты проступало красное пятно.

Мжаванадзе стоял в дверях своего кабинета в накинутом на плечи цветном халате, из которого выглядывала белоснежная рубашка. Он молча пропустил Клоса вперед, жестом указав на глубокое кресло под большим невключенным торшером. Князь тщательно закрыл за собой двери, налил два бокала из стоящей на столе бутылки и только тогда сел в кресло напротив Клоса.

– Прошу вас, господин Клос. Я даже не предполагал, что мы так скоро встретимся.

– Простите, князь, что время оказалось не столь подходящим для визита, – ответил Клос.

– Это я должен извиниться за столь неприятный инцидент, господин Клос, – продолжал князь. – Я очень рад, что вы остались живы.

– Если бы вы знали, как я рад!

Оба рассмеялись, понимая друг друга.