Хитроумный план - Зейн Кэролин. Страница 17

— Это ты себе скажи. Пригласил девушку в кино, а сам только и делал, что бегал то за поп-корном, то за пепси. Уж если ты заговорил о правилах приличия, ты вел себя куда хуже, чем я. Всем своим видом ты показывал, как устал от любимой подружки. Хотя этот прощальный поцелуй на крыльце у тебя получился весьма…

— Ну, продолжай, не стесняйся! — подзуживал ее Бак.

Холли чувствовала, что готова залепить ему пощечину. Слава Богу, они уже почти приехали. Впереди наконец показался дом Брубейкеров.

— ..весьма трогательным, — закончила фразу Холли.

— Да как ты могла видеть это? Ты же спала!

— Ну… я как раз в этот момент проснулась.

Бак остановил у гаража машину и, как галантный кавалер, обошел ее кругом, чтобы помочь выйти своей спутнице.

— Трогательный, значит, — повторил он.

— Да, трогательный. — Холли не пони мала, почему он так привязался к ее словам.

— Ну а как, по-твоему, я должен был целовать ее? — спросил Бак, прижав Холли к корпусу машины и лишая ее возможности убежать, если вдруг такое желание у нее возникнет.

— Страстно, если любишь, — ответила она, неловко пошевелившись в кольце его рук.

— Вот так? — сказал Бак и, заключив ее в объятия, продемонстрировал свое понимание того, как надо целоваться, если по-настоящему любишь.

— Да, именно так, — с изумлением проговорила Холли, когда Бак поднял голову.

— Но я не мог ее так поцеловать, потому что… я не люблю ее, — медленно проговорил Бак, глядя Холли прямо в глаза.

— Действительно не любишь? — тихо проговорила Холли.

— Холли! Мы не можем вести себя так. Ты же обручена. Обручена с моим братом! Неужели ты не понимаешь?

— Нет, Бак… я должна сказать тебе что-то очень важное. Но не здесь и не сейчас. Это длинная история.

— Почему не сейчас? Чем не благоприятный момент? Я чувствую, между вами творится что-то неладное, и эта неизвестность убивает меня, — проговорил он, не отрывая от Холли пытливого взгляда.

— Я не могу, — простонала она. — Вначале я должна сказать что-то важное твоим родителям.

— Что важное? Что за тайны? Что за секреты?

— Бак, я клянусь все рассказать тебе, как только смогу. Я обещала хранить в секрете… Но поверь, сегодня вечером ты все узнаешь, — умоляюще глядя на него, проговорила она. — Знай только, что я люблю тебя. Я… люблю… тебя…

— Холли! — воскликнул Бак и еще сильнее сжал ее в своих объятиях.

Но тут до их затуманенного страстью сознания донесся шум подъехавшей машины и стук захлопываемой дверцы.

Раздалось зычное покашливание. Голос явно принадлежал мужчине.

Бак и Холли, вздрогнув, оторвались друг от друга. Хуже всего было то, что их застукали на месте преступления.

Холли первая пришла в себя от неожиданности.

— Папа?! Ты? — воскликнула она и со слабым стоном опустила голову Баку на грудь.

Глава 8

— Ну же, ну же, не стесняйтесь, — с улыбкой проговорил Джордж Фергюсон.

Холли судорожно вцепилась в Бака, чтобы не упасть, поскольку ноги внезапно отказались ее держать.

— Да не пугайся так, детка! — рассмеялся он. — Это не преступление. Я тоже пару раз поцеловал твою маму до свадьбы. Ничего в этом зазорного не вижу.

— Папа… Но я ожидала вас с мамой только на следующей неделе, — наконец нашла в себе силы заговорить Холли, беспомощно вскинув глаза на Бака, который тоже выглядел весьма растерянным.

— А мы хотели преподнести маленький сюрприз своей единственной голубке, — сказал Джордж.

Он был импозантным мужчиной, высоким и статным, одетым в ковбойский костюм со всеми необходимыми деталями, начиная с огромной широкополой фетровой шляпы и кончая дорогими кожаными сапогами с золочеными набойками и пряжками.

— Ну иди же сюда! Давненько я не обнимал свою девочку! Кажется, целая вечность прошла с тех пор, как ты уехала, сказал Джордж и, разведя громадные руки в стороны, направился к Холли.

Бак молча наблюдал за ними и лихорадочно соображал, как ему себя вести. Как объяснить, что он целовал невесту своего брата? Может быть, сказать, что он просто поздравлял ее с помолвкой? Или, может, что он помогал ей вытащить соринку из глаза? Или… Нет, больше на ум ничего не приходило.

— Ну же, поцелуй своего папочку, который так скучал о своей нежной дочурке! Я просто не мог дождаться следующей недели. — И он, обхватив большими ладонями маленькое личико Холли, запечатлел три поцелуя на ее щеках и лбу.

В этот момент из машины вышла Труди.

— Мама! — воскликнула Холли и бросилась к ней. Они обнялись.

— Ну, познакомь нас снова с Мерлом, — проговорила Труди, когда они подошли к Баку. — Если мне не изменяет память, последний раз мы виделись где-то лет двадцать назад. Я бы ни за что не узнала тебя. Но вы так страстно целовались… Я сразу поняла, что ты — Мерл.

— Мерл? — прохрипел Бак, растерянно глядя на Труди. Он не сразу осознал, что они приняли его за Мака. Но ему не следует оставлять родителей Холли в заблуждении. Все и так достаточно запутано.

— О нет. Я не Мерл… Произошла ошибка. Я… — начал Бак, но Труди прервала его:

— Я знаю. Большой Дедди рассказывал нам о ваших причудах. Вы все ненавидите имена, которые вам дали родители. У вас у всех есть прозвища. Дай мне вспомнить… Макс?

— Нет, не Макс. Я…

— Стой-ка. Марк?

— Нет, не Марк. В общем, я…

— Подожди. Мэт? — настойчиво пыталась угадать Труди.

— Нет! Это же Мак! — подсказал Джордж.

— Я не Макс, не Марк, не Мэт, не Мерл. И хочу внести с самого начала ясность. В действительности…

— Ладно, будь кем хочешь, — махнула рукой Труди. — У Брубейкеров так много детей, что запомнить все их имена и прозвища просто невозможно. Вот я: с рождения была Труди, ею остаюсь и по сей день. И не хочу быть ни Гертрудой, ни Гретой, ни кем бы то ни было еще. А если тебе не нравится твое имя, то выбери любое другое по вкусу и носи его с радостью. — Труди засмеялась и заговорщически подмигнула Баку. — Знаешь, мы назвали нашу дочь в честь Бадди Холли. Ну, вы-то, может быть, уже и не знаете, а в наши годы он был рок-звездой! Холли говорила тебе об этом?

Внезапно у Бака отпало всякое желание разъяснять родителям Холли, кто он, и Бак охотно подхватил тему.

— Нет, не говорила. Впервые слышу от вас, — сказал он и посмотрел на Холли.

Она обхватила голову руками и тихо застонала.

— Холли терпеть не может, когда мы вспоминаем об этом, — ласково проговорила Труди.

Для своих шестидесяти с небольшим Труди выглядела очень хорошо. Короткая стрижка и спортивный стиль в одежде молодили ее.

— Это была, кстати, идея Большого Дедди — назвать всех наших детей именами звезд рок — и кантри-музыки. Когда я ждала мою малышку, он предложил два известных имени: Бадди Холли и Элвис Пресли, и, если бы у нас родился мальчик, сейчас тут рядом с тобой стоял бы Элвис Ферпосон, — с улыбкой произнесла она. — Я больше, чем ты можешь предположить, понимаю твою нелюбовь к своему имени. Поэтому разреши мне называть тебя просто: сынок!

— Вот это по-нашему, — одобрительно кивнул Джордж. — Именно «сынок»! Мне это по душе.

С такими словами Джордж шагнул к Баку и обнял его.

— Добро пожаловать в семью Фергюсон, сынок! — ласково проговорил он, похлопывая Бака по спине.

— Спасибо, сэр, — ответил Бак и, чувствуя, что все это зашло слишком далеко, решил положить конец недоразумению. — Мне очень жаль, боюсь, вы не совсем так меня поняли. Мое имя не Мак…

— Хорошо-хорошо! Успокойся! Мы все поняли.

— Да… но…

К несчастью, именно в этот момент из дома вышли Большой Дедди и Мисс Кларисса. Холли и Бак были мгновенно забыты. Возгласы радости, поцелуи, объятия. Было удивительно, как четыре человека могли создать столько шума.

— Но все-таки ты подвел меня немного, Джордж! Ты опоздал. Я хотел, чтобы Холли неожиданно увидела тебя сидящим за обеденным столом. Ладно! Уж как получилось! — махнул рукой Большой Дедди и звонко расцеловал Труди.