Капитан - Зевако Мишель. Страница 42

Капестан приблизился и сделал то же, что делали прочие игроки: вынул из серебряной урны костяной кружочек, а свой пистоль, единственный и последний, положил на поднос.

Юноша взглянул на кружок: номер семнадцать.

Полчаса пришлось подождать, затем салон оживился – все кинулись к высокому столу. Хозяйка бросила на стол шарик, который, несколько раз подпрыгнув и покружившись, закатился в одну из лунок – таких лунок в столешнице было проделано семьдесят.

– Господа! – объявила хозяйка. – Номер семнадцать выиграл!

– Вот это называется везение! – воскликнул обрадованный шевалье.

– Сударь! – раздался рядом с ним умоляющий женский голос. – Ради Бога, не берите больше номер семнадцатый. Оставьте его мне!

Правила игры предоставляли выигравшему привилегию сохранить свой номер или номера для следующей партии.

– Охотно уступлю его вам! – любезно ответил шевалье, кладя свой кружок на поднос.

Дама алчно схватила жетон и поставила пистоль, а Капестан пересчитал свои золотые монеты – их оказалось шестьдесят. Костяные кружочки снова вернулись в урну. Двое игроков, тихонько переговорив друг с другом, принялись внимательно разглядывать шевалье. Затем один из них стремительно вышел, а другой уселся рядом с девушкой замечательной красоты, тщетно старавшейся привлечь к себе внимание Капестана, который вытащил новый жетон с номером двадцать пять. Прелестная девушка – это была Марион Делорм – так и осталась незамеченной…

Снова прошло полчаса. Последний жетон исчез из урны. Шарик опять покатился по столу – и голос хозяйки возвестил:

– Господа! Выиграл номер двадцать пятый! Капестан даже побледнел. Забрав новый столбик выигранных золотых монет, молодой человек со смехом воскликнул:

– А почему бы не попробовать в третий раз? Мои кружочки меня не подводят!

Теперь ему достался номер три.

– Оставьте меня в покое, сударь! – прозвучал рядом с шевалье голос, заставивший юношу вздрогнуть. – Ваши любезности похожи на оскорбление!

Капестан живо обернулся. Он узнал Марион Делорм и поклонился ей. Господина де Лувиньяка он тоже вспомнил без труда.

– Шевалье, – промолвила Марион Делорм. – Будьте любезны проводить меня до кареты. Мне надо избавиться от этого господина.

– Не беспокойтесь, сударыня, – ответил Капестан. – Увидев перед собой мужчину, этот господин сразу становится кротким, как ягненок: Пульчинелла боится Капитана.

– Этот человек, – пояснила Марион, – три раза встретив меня во дворце маршала д'Анкра, посчитал своим долгом влюбиться и теперь докучает мне своими нескромными признаниями.

– Во дворце маршала д'Анкра, сударыня?! – громко ужаснулся шевалье. – В этом разбойничьем вертепе!

Лувиньяк, побледнев, шагнул к Капестану. Шевалье сделал курбет [9] , словно мим в итальянской комедии, и поощрительно произнес:

– Смелей, Пульчинелла! Померяйся силами с Капитаном!

– Сударь, – проговорил наконец оскорбленный Лувиньяк, – решитесь ли вы повторить эти слова где-нибудь в другом месте?

– Я согласен повторить их где угодно, – воскликнул шевалье, – но только не во дворце Кончини, где принято в восьмером набрасываться на одного…

По толпе игроков пробежал ропот ужаса, но тут хозяйка объявила о начале новой партии, и все сгрудились вокруг стола, по которому вновь покатился шарик.

– Предлагаю встретиться на мосту Менял, – вы молвил Лувиньяк. – Проткнув вас шпагой, я пора дую рыбок славным угощением.

– Согласен, – кивнул юноша. – Не мешает как следует умыть вас в Сене – на вашей физиономии все еще видны следы крови, оставшиеся после удара моей шпаги.

Лувиньяк невольно поднес руку к своему лбу, но тут же отдернул ее и устремился к двери. Хозяйка в этот момент прокричала:

– Выиграл номер третий! Счастливчик! Три раза подряд такая удача!

Шевалье забрал деньги. Теперь у него было уже сто восемьдесят пистолей!

Он повернулся к Марион, присутствовавшей при ссоре Капестана с Лувиньяком.

– Ведь вы туда не пойдете? – умоляюще спросила красавица.

– На мост Менял? – вскинул брови шевалье. – Конечно, пойду. А заодно заверну в лавчонку и поменяю свои пистоли на дублоны. Никогда еще мои карманы не отягощало столько золота!

– Но вас же там убьют! Убьют из-за меня! – простонала Марион.

– Ну и что, сударыня? – ответил Капестан с той галантностью, которая заставляла трепетать сердца всех женщин. – Однако напрасно вы так волнуетесь. Я не собираюсь умирать.

– Разве вы не знаете, кто такой Лувиньяк? – испуганно прошептала девушка. – К тому же он только что, незадолго до своего ухода, говорил о вас с господином де Базоржем.

– Тем лучше! – беспечно улыбнулся Капестан. – А кто такой этот Базорж?

– Один из подручных маршала д'Анкра, – объяснила Марион. – Они договорились встретиться на мосту Менял. Это ловушка!

– Если их будет всего двое – ничего страшного, помахаю шпагой подольше, – небрежно произнес молодой человек. – Лучше поговорим о вас. Как вы оказались в этом притоне? Вам нужно золото? Вот! Если вас не оскорбляет мое предложение – берите!

Марион Делорм оттолкнула руку Капестана, который протянул девушке полную пригоршню пистолей, и с меланхолической улыбкой промолвила:

– Шевалье! Я приехала в Париж, чтобы заработать на своей красоте состояние. Вы предлагаете мне деньги просто так… ради удовольствия давать, и я никогда вашего великодушия не забуду! Почему я оказалась здесь? Потому что я хочу узнать Париж. Все увидеть и все услышать. Увидела я уже достаточно, а услышала… услышала… О! Берегитесь, шевалье, будьте осторожны!.. Нет, здесь нельзя говорить об этом, навестите меня завтра.

– В гостинице «Три короля»? – уточнил Капестан.

– Да, – кивнула Марион. – Я все еще там, в ожидании лучшего. Вы узнаете о том, что я слышала, – вздрогнув, пообещала она. – А вы, вы должны сообщить мне, что стало с тем молодым человеком, который пытался затеять с вами ссору на берегу Бьевра. Мне нужно поговорить с ним.

– С маркизом де Сен-Маром? – удивился шевалье, севшим голосом произнося имя жениха Жизели.