Заговорщица - Зевако Мишель. Страница 32
Вскоре на его пути неожиданно появились Пардальян и герцог Ангулемский, вынырнувшие из-за кустов, Моревер понял, как трудно было бы завлечь шевалье в засаду. Он возблагодарил Бога и Фаусту за то, что та предложила новый план.
В какой-то момент Мореверу показалось, что Пардальян раскаивается в своем великодушии. Но он сумел сохранить спокойствие, соскочил с коня и произнес:
— Господа, я к вашим услугам!
Радость осветила лицо герцога Ангулемского; шевалье же де Пардальян хранил молчание и смотрел мрачно. Моревер решил заговорить первым.
— Господа, — начал он, — я явился на встречу, что доказывает — слово мое твердо. Если бы мне вздумалось сбежать, я легко мог бы это сделать…
Он замолчал, ожидая ответа, но Пардальян по-прежнему молчал, а Карл был слишком взволнован, чтобы подыскивать какие-то слова.
— Господа, — продолжал Моревер, — вы простили меня, и я обещал принести вам некие сведения. К сожалению, мне не удалось узнать точно, где находится интересующее вас лицо… Для этого нужно время. Разумеется, если вы откажете мне в доверии, вы можете снова считать меня вашим пленником.
Карл смертельно побледнел, а шевалье с удивлением взглянул на Моревера.
— Ваше поведение, сударь, искупает некоторые ваши поступки, — заметил Пардальян. — Не скрою, сердце мое по-прежнему полно ненависти к вам, но, кажется, вы достойны не только презрения…
Моревер поклонился, хотя замечание Пардальяна трудно было считать комплиментом.
— Итак, сударь, — продолжал шевалье, — вы сказали, что не смогли полностью выполнить то, что обещали нам. Ваши слова, однако, означают, что кое-что вам-таки сделать удалось…
— Да, господа, и сейчас я постараюсь точно объяснить, что я знаю и чего пока не знаю. Девушка, о которой шла речь, увезена из Парижа, в этом нет сомнений. Но куда отправил ее герцог — неизвестно, хотя я целую ночь пытался выяснить это.
— Я потерял Виолетту! Потерял навсегда! — прошептал Карл.
— Господа, — с притворным волнением продолжал Моревер. — поверьте, я испытываю к вам чувство благодарности и готов продолжить поиски…
— Говорите же! Хоть что-то вы узнали?
— Так вот, я клятвенно обещаю через десять дней не только сообщить, где находится эта девушка, но и проводить вас к ней. Десять дней — долгий срок, но мне необходимо съездить в провинцию и встретиться с одним человеком. Я поеду в Блуа. Тот, кому известно местонахождение девушки, сейчас находится именно там. Я не могу сообщить вам, зачем: это государственная тайна. Самой Виолетты в Блуа нет, я уверен. Герцог не стал бы отсылать ее так далеко, к тому же этот город — не самое безопасное место… там может всякое случиться… Но этот человек мне многим обязан и без сомнения расскажет, куда по приказу герцога увезли девушку. Повторяю, господа, через десять дней вы увидите Виолетту!..
Пардальян и Карл переглянулись. То, что говорил Моревер, очень походило на правду. Гиз, безусловно, не оставил своих планов и готовит новое покушение на короля. В такой ситуации вполне естественно, что его приближенные направляются в Блуа. Конечно, все эти замыслы держатся в секрете, и Мореверу предстоит тайком от герцога посетить Блуа и найти этого человека.
Карл умоляюще взглянул на Пардальяна, и шевалье отбросил всякие сомнения.
— Сегодня у нас двенадцатое октября, — сказал Пардальян. — Итак, через десять дней…
— Я буду ждать вас двадцать первого октября за городской стеной у Монмартрских ворот.
— Мы придем! — заключил шевалье.
— Я могу ехать? — спросил Моревер.
— Поезжайте, сударь!
Моревер взлетел в седло:
— Прощайте, господа, мне предстоит опасное путешествие. Но не сомневайтесь, я выполню обещанное. Знайте, сегодняшний день навсегда останется в моей памяти!
Он пустил лошадь вскачь и вскоре исчез за поворотом дороги.
— Что вы об этом думаете? — встревоженно спросил молодой герцог.
— Я думаю, — ответил Пардальян. — что некоторые люди на самом деле не столь уж безнадежны, как я полагал…
— Он действительно поехал в сторону Блуа…
— Он поехал спасать свою жизнь и получать прощение!
Глава X
КАРДИНАЛ
Итак, Моревер отправился в Блуа, а Фауста на следующий день после его отъезда покинула свой дворец. Она приказала подать простую карету, отказалась от эскорта, оделась в строгое, темное платье.
Карета остановилась недалеко от Гревской площади, на набережной. Обычно Фауста действовала очень осторожно, но на этот раз она не скрываясь подошла к дому, в котором наши читатели уже не раз бывали. Она шествовала одна, неторопливо, словно рассчитывая, что кто-нибудь заметит ее из окна особняка.
Фауста постучала в дверь, ей открыл слуга. Этот человек был не знаком Фаусте: всю прислугу в доме сменили, и никого из ее людей в особняке не осталось.
— Мне нужно побеседовать с его преосвященством кардиналом Фарнезе, — произнесла женщина.
Слуга с удивлением посмотрел на нее и ответил:
— Вы ошиблись, сударыня. Такого человека здесь нет. Да и вообще в доме я один…
Фауста улыбнулась:
— Друг мой, передайте вашему господину, что с ним желает говорить принцесса Фауста.
— Сударыня, — почтительно настаивал мужчина, — вы ошиблись…
— Друг мой, — спокойно произнесла итальянка, — передайте своему господину, что я хочу поговорить с ним о Леоноре де Монтегю.
Тут в полутемный коридор шагнул какой-то человек, который знаком велел слуге удалиться и произнес с дрожью в голосе:
— Соблаговолите войти!
— Вижу, кардинал, вас надежно охраняют, — улыбнувшись, заметила Фауста.
И она протянула слуге кошелек, полный золота.
Появившийся в коридоре мужчина был одет в черное, живые выразительные глаза его притягивали взгляд, но волосы и борода были совершенно седыми, а на лице застыло выражение глубокой скорби. Перед Фаустой стоял принц Фарнезе. Он любезно предложил гостье руку и проводил на второй этаж, в просторный зал, окна которого выходили на Гревскую площадь.
Фауста без приглашения, чувствуя себя хозяйкой, опустилась в кресло черного дерева, очень напоминавшее трон.
Несколько мгновений она с невыразимой печалью смотрела на кардинала, а он стоял перед ней и с трепетом в душе ждал, когда она заговорит… заговорит о Леоноре!
— Кардинал, напрасно вы скрываетесь от меня! — сказала Фауста.
Голос ее звучал мягко и нежно.
— О, я знаю, смерти вы не боитесь. Вы хотите жить, чтобы встретиться с ней… Но зачем вы бежите от меня?.. Вы ведь были в моей власти. Суд приговорил вас, обрек на смерть. А я возвратила вам жизнь и свободу… Несмотря на то, что вы изменили, я все еще любила вас, Фарнезе! Я помнила, что именно вы первым поверили в мою звезду… Вы привели меня на тайный конклав!..
Она замолчала, потом вновь заговорила, и в словах ее чувствовался упрек:
— Если бы я хотела погубить вас, кардинал, мне было бы очень легко это сделать!.. Вы же знаете меня, неужели вы надеялись скрыться? Мои сети расставлены повсюду… Я могу вам рассказать, что вы делали после того, как я распахнула перед вами двери тюрьмы и вы вышли на свободу, едва живой… Три дня вы провели в гостинице «У ворожеи»… Потом, когда к вам вернулись силы, перебрались к мэтру Клоду… Затем пришло известие, что я вернулась из Шартра, и вы решили, что улица Каландр слишком близко от дворца Фаусты. Вам пришло в голову скрыться здесь, в моем особняке… дом стоял пустым, и вы проникли внутрь…
— Меня влекли сюда страшные воспоминания, — прошептал кардинал.
— Помилуй Бог, я ни в чем вас не упрекаю. Просто хочу показать, насколько легко могла бы захватить вас… Вам не стоило, кардинал, меня опасаться…
— Да… я знаю… у вас повсюду шпионы… вы умеете читать в сердцах людей… Но я вовсе не прятался — от смерти не спрячешься, а вы — воплощение Смерти…
Зловещая улыбка скользнула по губам принцессы:
— Заметьте, Фарнезе, я пришла одна. Меня никто не сопровождает. Так что вы можете убить Фаусту… вам этого очень хочется?