Мент - Зверев Сергей Иванович. Страница 8

Едва эта мысль пришла в голову, на смену замешательству пришел трезвый расчет. Как ни крути, а теперь он, Андрей Корнилов, представитель закона. И негоже ему прятаться за корпусом собственной тачки. Надо действовать. А вот как?

Вытаскивать из кармана новенькие, пахнущие типографской краской корочки и размахивать ими под носом у бандитов со словами:

«Стоять, мать вашу! Милиция!» Красиво, но глупо. С этими ребятами надо разговаривать на их языке.

Решение пришло само собой и было продиктовано скорее интуицией. Выхватив из кобуры «глок», Андрей щелкнул предохранителем и прицелился. Как только «БМВ» поравнялся с его «жигуленком», нажал на спусковой крючок.

Первая же пуля попала в цель, вторая тоже, оба передних колеса на глазах сплющились. Машина, крутнувшись на месте, врезалась в дерево. Андрей тут же пригнулся: две-три пули пропели у него прямо над головой.

«Среагировали мгновенно», – с досадой констатировал он и сделал еще пару выстрелов, целясь на этот раз в окна «БМВ». Звонко лопнуло стекло, на асфальт посыпались осколки. Воспользовавшись замешательством в рядах противника, Андрей сменил укрытие, рывком преодолев расстояние до стоявшего недалеко бронированного «Мерседеса». Вставил новую обойму и занял оборонительную позицию, с которой покореженный «БМВ» был виден как на ладони.

– Выходите по одному с поднятыми руками! – прокричал он. – Оружие на землю!

Сидевшие в машине никак не отреагировали на этот приказ. Точнее, они ответили автоматной очередью. Андрей сделал несколько одиночных выстрелов, один из которых, как ему показалось, попал в цель. Он был уверен, что с минуты на минуту к нему прибудет подкрепление, отделение-то рядом, да и жильцы близлежащих домов, надо полагать, не такие олухи, чтобы беспристрастно наблюдать за происходящим. А до приезда группы задача Андрея сводилась к одному не дать бандитам уйти. Это не требовало особых усилий: просто держи ушки на макушке, постреливай и себя в обиду не давай. А там, глядишь, и ребята подвалят…

Минуты текли, а долгожданного подкрепления все не было. За годы партизанской войны в горах Андрей приобщился к иной тактике ведения боя. Там все было просто: молниеносная внезапная атака и такой же внезапный отход. Благодаря слаженным действиям бойцов бой обычно заканчивался в их пользу. Только здесь не горы, здесь все иначе.

С трудом сдерживая раздражение, Андрей выстрелом помешал бандиту выбраться из «БМВ». Пуля прошила металлическую дверцу, не причинив вреда смельчаку. В этот миг послышался вой милицейской сирены, и Андрей вздохнул с облегчением! Однако произошло непредвиденное: как только милицейский «уазик» въехал во двор, автоматная очередь из «БМВ» вдребезги раскрошила его ветровое стекло. Водитель и сержант, сидевший рядом, получили приличную порцию свинца. Остальные же милиционеры, которые, судя по всему, особенно не пострадали, поспешно выскочили из автомобиля. Такая предусмотрительность была вполне оправдана, спустя несколько секунд бензобак «уазика», в который тоже попала пуля, жарко полыхнул.

От взрыва весь первый этаж дома лишился стекол, а бандиты, воспользовавшись ситуацией, бросились врассыпную.

Слуги закона были изрядно деморализованы. Пожалуй, только Андрей Корнилов сумел сохранить хладнокровие. Однако что он мог сделать один? Да, он стрелял, но делал это почти вслепую, густой дым заслонил от него убегавших преступников.

Снисходительно посмеиваясь над беспомощностью своих коллег, Андрей выскочил из укрытия и, на ходу перезаряжая пистолет, бросился в погоню. Несколько раз спустил курок, с удовлетворением отметив, что один из бандитов, споткнувшись, распластался на асфальте. Второго он свалил следующим метким выстрелом. Только парень в бейсбольной кепке оказался на удивление живуч. Словно был заколдован от пуль. Бежал он быстро, как заяц, расстояние между ними упрямо не хотело сокращаться.

«Я тебя все равно достану», – мысленно твердил Андрей, мчась вслед за бандитом. В азарте погони он и не заметил, как оказался на многолюдной улице.

Только крики прохожих немного отрезвили его. Теперь стрелять было опасно, шальная пуля могла зацепить случайных людей. Андрей в растерянности притормозил.

Киллер же, мгновенно сориентировавшись в ситуации, рванул к стоянке такси.

Подбежал к первой попавшейся машине, нагнулся к окошку водителя. – Стой, подонок! – крикнул Андрей. – Буду стрелять!

Тот обернулся, на миг их глаза встретились, и Андрей вдруг увидел во взгляде противника презрение. Гаденыш был уверен, что "поганый " не посмеет выстрелить, когда рядом столько людей. И тут Андрея охватила бешеная ярость. Не сознавая, что делает, не думая о случайных жертвах, он вскинул «глок» и, почти не целясь, нажал на спусковой крючок. Сделав по инерции несколько шагов, бандит рухнул на тротуар, прямо под колеса такси.

Андрей бросился к нему, холодея от дурных предчувствий: неужели выстрел оказался смертельным? Осмотрев парня, пощупав пульс, успокоился, пуля попала в бедро и, не задев кости, прошла навылет. А неподвижность объяснялась просто – от боли и страха киллер был в обмороке.

Несколько секунд Андрей всматривался в его бледное лицо. Затем, вспомнив служебную инструкцию, тщательно обыскал парня. И тут его ожидал еще один, пожалуй, самый неприятный сюрприз – у бандита не оказалось никакого оружия…

Глава 7

СТРЕКОЗА

– Чует мое сердце, этот фрукт долго у нас не задержится! – не отрываясь от протокола, с глубокомысленным видом изрек Бабкин. И хотя он не удосужился уточнить, кого имеет в виду, коллеги сразу догадались, что речь идет об их новом начальнике, Андрее Корнилове, который за неделю работы в отделении успел здорово «отличиться». Одно дело о задержании целой банды киллеров чего стоило: взрыв, погоня, стрельба на поражение и море крови. Не хуже, чем в детективных романах Данила Корецкого.

Кстати, на того парнишку, который, по утверждению Корнилова, был чуть ли не главным исполнителем, так и не завели уголовного дела. Оружия при нем не оказалось, да и свидетелей того, что он участвовал в «заказнике», тоже не было.

Один из раненных Корниловым бандитов еще не вышел из шока, а второй упорно открещивался: знать не знает никакого юнца в бейсболке. Сам же киллер с пеной у рта доказывал, что на месте преступления оказался совершенно случайно. А убегал потому, что испугался, увидев, как прямо на него прет мужик с пистолетом.

Подозреваемого пришлось отпустить. А тот еще грозился подать на Корнилова в суд за превышение служебных полномочий и необоснованное применение огнестрельного оружия…

Возможно, инцидент удалось бы замять, если бы задержание преступников Корнилов исполнил более профессионально. А так он чудом не задел прохожих, которых угораздило оказаться на его пути.

Киллера отпустили, несмотря на бурные протесты Корнилова. После этого случая Главк неделю на ушах стоял. Посыпались бесконечные проверки, и теперь начальник отделения Бухвостов начинал рабочий день с корвалола. А всеведущие журналисты, разузнав о стрельбе на улице Столетова, окрестили Корнилова «крутым Уокером». Не далее как вчера в одной из газет даже появилась ироническая статья по поводу происшедшего, где Андрей Корнилов был представлен этаким тупоголовым солдафоном, которому дай только повод пострелять.

Правда, Корнилов оказался парнем необидчивым. И, несмотря на очевидность фактов, твердо держался своей позиции. Ни в какую не хотел признаваться в том, что ошибся, приняв честного гражданина за бандита. Твердил, что своими глазами видел, как тот стрелял в жертву… Короче, упрямо стоял на своем, чем и заслужил «расположение» со стороны Бухвостова в виде выговора.

Поэтому предположение, высказанное Бабкиным, никого не удивило. Только Миша Гурвич, успевший проникнуться к Корнилову симпатией, сухо уточнил:

– Это почему же не задержится?

– А потому, дурья башка, что он среди нас, как белая ворона. А белых ворон, как известно, не любят. Где это видано, чтобы простой , пусть даже начальник оперативно-сыскной бригады, – отстаивал свою точку зрения. Ему же Бухало русским языком сказал: «Андрей, ты не прав! Задержал не того, кого надо. За находчивость и мужество объявляем тебе благодарность, но того парня надо отпустить!» И после такого явного намека он еще пытается доказать, что белое это белое, когда начальство твердит, что оно черное.