Мистерии Осириса: Древо жизни - Жак Кристиан. Страница 4

— Ничего, уверяю вас!

— Хороший удар палкой вернет тебе память.

— Надо хотя бы выслушать его, — сказал стражник.

— Если тебе больше нечем заняться... Ладно, сам слушай. А я пойду на крышу. Перед тем, как отведешь этого разбойника куда следует, составь протокол по форме, как положено.

— Разумеется.

Икер приготовился к ударам дубиной, он ведь ничего не мог сказать, кроме правды, которую никто не хотел слушать.

— Рассказывай, и поподробнее, — приказал стражник.

— Зачем, если вы мне не верите?

— Что ты можешь об этом знать? У меня большой опыт, и врунов я распознаю отлично. Если ты говоришь правду, то тебе нечего бояться.

Срывающимся голосом Икер рассказал о своих злоключениях, промолчав лишь про сон, в котором он слышал слова большого змея.

Стражник слушал внимательно.

— Так, говоришь, ты один спасся, а остров погрузился в море?

— Точно так.

— И твои спасители забрали сундуки себе?

— И это верно.

— Как называлось их судно?

— Не знаю.

— А как звали капитана?

— Тоже не знаю.

Икер с отчаянием видел, что с каждым ответом его история выглядит все менее правдоподобной. И вряд ли здравомыслящий человек сможет поверить хоть одному его слову.

— Откуда ты родом?

— Из Медамуда.

— У тебя там семья?

— Нет. Меня приютил старый писец, который и обучал меня своему ремеслу.

— Говоришь, что можешь читать и писать... А ну-ка докажи мне.

Стражник указал пленнику на дощечку и кисточку, которую он окунул в чернила.

— У меня связаны руки, — напомнил Икер.

— Я развяжу тебя, но не забудь, что я отлично владею дубиной.

Старательным почерком юноша вывел: «Мое имя — Икер, и я не совершил никакого зла».

— Отлично, — заключил стражник. — Стало быть, ты не лжешь.

— Вы... Вы и правда мне верите?

— А почему бы и нет? Я же сказал тебе, что у меня большой опыт и я прекрасно отличаю правдивые речи честных людей от злодейских вымыслов.

— Значит, я... Я свободен?

— Возвращайся домой и считай тебе повезло, что выпутался живым из этой истории.

— А вы арестуете пиратов, которые хотели моей смерти?

— Мы займемся ими, будь спокоен.

Икер не осмеливался выйти из комнаты. Стражник начал составлять протокол.

— Ну что, мой мальчик, чего же ты ждешь?

— Я боюсь жителей деревни.

Стражник кликнул одного из зевак, которые как приклеенные стояли возле дома управляющего.

— Эй ты, дай ему циновку и воды.

Циновка и вода — этого достаточно, чтобы отправиться в путь, но Икер чувствовал себя таким же потерянным, как и на божественном острове Ка. Был ли он на самом деле свободен, имел ли право вернуться в свою деревню?

Стражник посмотрел ему вслед. А затем, не дожидаясь возвращения управляющего, и сам поспешил из деревни, направляясь к своим товарищам, которые пытались собрать какие-нибудь сведения о команде «Быстрого».

Но ни он сам, ни его товарищи на самом деле вовсе не были стражниками.

6

На самом юге палящее летнее солнце превращало Восточную пустыню в раскаленное пекло. Лишь змеи да скорпионы могли выжить в этом аду, зарывшись в песок.

Тем не менее, маленькая группа из пяти человек продолжала идти вперед. Возглавлял их высоченный тип, который на добрую голову был выше остальных. Борода, пронзительный взгляд исподлобья, толстые губы... Казалось, жара на него не действовала. В тюрбане и шерстяной тунике, доходившей ему до лодыжек, он без устали шел размеренным шагом.

— Больше не могу, — пожаловался один из его спутников.

Как и остальные, он был осужден за воровство, но сбежал с фермы, где отрабатывал свою вину, выполняя тяжелую работу. На побег его подбил бородач.

— Мы еще не дошли до центра пустыни, — напомнил высокий тип товарищу.

— Чего же ты еще хочешь?

— Положись на меня, слушайся, и твое будущее станет прекрасным.

— Я поворачиваю назад.

— Тебя арестует стража и вернет в тюрьму, — предупредил рыжеволосый, которого звали Шаб, «Бешеный».

— Это все же лучше, чем этот ад! В тюрьме мне дадут и поесть, и попить, и мне не нужно будет без конца идти, чтобы никуда, в конце концов, не прийти!

Бородач презрительным взглядом смерил спорщика.

— Ты позабыл, кто я?

— Сумасшедший, который вбил себе в голову, что ему поручена священная миссия!

— Со мной действительно разговаривали боги, и их воля звучит в моих словах, поскольку лишь мне открыта истина. А все те, кто пойдут против меня, исчезнут с лица земли.

— Мы за тобой пошли потому, что ты обещал богатство! Но ведь не здесь мы его найдем!

— Я — Провозвестник. Тех, кто верит мне, ждет благоденствие и могущество. Остальных — смерть.

— Мне надоели твои речи. Ты обманул нас и не хочешь в этом признаться, вот и все!

— Как смеешь ты оскорблять Провозвестника?! Немедленно покайся!

— Прощай, жалкий безумец!

Человек повернул обратно.

— Шаб, убей его, — тихо приказал Провозвестник.

Рыжий, похоже, был смущен.

— Он пришел с нами, он...

— Прирежь его, и пусть его презренные останки послужат пищей хищникам. Потом я отведу вас в то место, где вам будет дано откровение. И тогда вы действительно поймете, кто я.

Для Бешеного это было не первое убийство. Он всегда нападал сзади, всаживая жертве в шею острый кремневый нож.

Покорившись с первой встречи высокому бородачу, он свято верил, что глава их банды разит словом не хуже ножа, и перед ним — большое будущее.

Рыжий спокойно настиг беглеца, убил его и быстро догнал свою команду.

— Еще долго идти? — спросил он.

— Не бойся, — ответил Провозвестник, — доверься и следуй за мной.

Два других вора, устрашенные той сценой, свидетелями которой они стали, не осмелились выразить свой протест. Власть бородача была непререкаема.

Ни капли пота на лбу Провозвестника, ни малейшего признака усталости в его походке. Казалось, он отлично знает, куда идет.

И вот когда пустыня совсем раскалилась и сознание мутилось от жары, Провозвестник остановился.

— Здесь, — объявил он. — Посмотрите хорошенько на землю.

Пустыня изменилась. Там и тут на песке были видны белесые пятна, застывшие толстой коркой.

— Поскреби и попробуй, Бешеный.

Рыжий упал на колени.

— Это соль.

— Нет, это пена бога Сета, проступающая из земных глубин. Она предназначена мне, чтобы я стал более сильным и более беспощадным, чем сам Сет. Пламя разрушит храмы и повергнет культы, обратит в пыль могущество фараона и установит царство истинной веры — той, которую я понесу по всей земле.

— Мы хотим пить, — напомнил один из воров, — а это не утолит нашу жажду!

— Бешеный, дай мне побольше того, что ты попробовал.

На глазах у трех изумленных спутников Провозвестник проглотил так много соли, что его язык и рот стали пылать, как огонь!

— Нет лучшего питья! — заявил он.

Самый юный из разбойников отломил кусочек и стал жевать.

И вдруг он издал душераздирающий крик и покатился по солевой корке, надеясь тем погасить пожиравший его изнутри огонь.

— Никто, кроме меня, не предназначен исполнить волю Бога, — пояснил Провозвестник. — И если кто-нибудь осмелится со мной соперничать, то его будет ждать та же участь. По всей видимости, этот нечестивец умирает.

Несчастный дернулся еще несколько раз и застыл. Двое уцелевших спутников поверглись ниц перед своим хозяином.

— Господин, — взмолился Бешеный, — у нас нет твоей власти, и мы признаем твое величие... Но мы так хотим пить! Не можешь ли ты облегчить наши страдания?

— Бог избрал меня, чтобы помогать верным. Разгребайте песок, и вы обрящете.

Рыжий и его напарник яростно стали разгребать песок.

Вскоре они докопались до края колодца. Ободренные своей находкой, они в рекордное время добрались до слоя сухих камней и вытащили их.