Питкернское преступление - Жаколио Луи. Страница 21

— Зачем ты оставил свое убежище? — сказала она, обняв его.

— С вершины Оро я видел, как судно исчезло сегодня утром на юге, оно совсем ушло.

Едва успел он выговорить эти слова, как человек тридцать дикарей схватили его и, несмотря на крики и мольбы Магины, увлекли по направлению к мысу Итиа.

— Вернись к братьям, — сказала молодая женщина сыну, — и не выходите, пока я не возвращусь.

Сказав это, она со сверкающими глазами бросилась вниз к одному из самых крутых спусков, но зато сокращавших почти вдвое дорогу к деревне Паре, где жили ее родственники и друзья.

Похитители Гайвуда не рассчитали ее энергии.

Едва прибежав вниз, она подняла всю деревню на ноги рассказом об ужасной измене, она узнала жителей Итиа, и так как между ними и жителями Паре существовала старинная ссора, то Магине не стоило большого труда увлечь последних за собою. Они бросились бегом и пришли к мысу почти вместе с похитителями, которые принуждены были нести Гайвуда.

Пленник был в одно мгновение освобожден, а негодяи, взявшие на себя постыдное дело, были отвергнуты даже жителями их деревни и принуждены сознаться, что должны были на другой день вечером выдать Тативати Мевилю.

Двадцать четыре часа спустя, когда моряки с «Пандоры» подъехали к Итиа, они были встречены градом камней и поспешно сели обратно в лодки, думая, что им, устроили западню.

С этого времени английские корабли не возобновляли более своих попыток схватить Гайвуда, и он мог жить почти спокойно. Но, каждый раз, когда английское судно стояло на рейде, он из осторожности прятался в свое неприступное жилище.

Он умер около пятнадцати лет спустя, и на острове еще сейчас есть человек двадцать его потомков.

После долгих поисков бунтовщиков, оставивших Таити на «Bounty», под командою Христиана, английское Адмиралтейство решило, наконец, что корабль погиб и со временем дело это было забыто совершенно.

Впрочем, количество казней было велико, чтобы на будущее моряки решились последовать примеру их товарищей с «Bounty». В течение полутора лет на Плимутском рейде было повешено одиннадцать человек.

Теперь мне только остается сообщить читателям последний акт этой странной драмы, развязка которой произошла на Питкерне.

IX

Когда бунтовщики прибыли на остров Питкерн, то они, сняв с «Bounty» все, что можно, сожгли его из боязни, чтобы судно не выдало их присутствия.

Христиан был единодушно выбран начальником новой колонии, а Юнг его помощником. Первым делом их было найти подходящую местность для постройки жилищ, они нашли ее в красивой долине, чрезвычайно плодородной и закрытой со всех сторон от моря, чего они особенно желали. Затем они перенесли туда всевозможные припасы, различные инструменты, паруса, веревки, железные вещи и другие предметы, в изобилии оставшиеся на «Bounty» после раздела.

По дороге к месту постройки они нашли два или три грубо обтесанных камня и их охватил страх при мысли, что остров может быть обитаем, но, обойдя его, они убедились, что на острове кроме них нет никого, тогда при помощи дикарей они принялись за постройку хижин.

Питкерн, несмотря на свою небольшую протяженность, был лучшим убежищем, какое они только могли себе найти, на острове было множество сортов съедобных растений, много дичи, а бухты наполнены рыбой, и кроме того местность была крайне живописна. Единственным недостатком было очень ограниченное количество пресной воды.

Избавившись от всяких опасений, маленькая колония с жаром занялась своим устройством.

В течение первого года дневник Юнга не заключает в себе ничего особенного.

Хижины были все сооружены, плотник Мильс построил лодку для рыбной ловли, засеяно было много полей, дикари сделали большие рыболовные сети из волокон кокосового ореха. Маленькая колония жила в полном довольстве, трое родившихся детей еще более увеличили благополучие.

В это время на острове было девять европейцев: Христиан, Юнг, Адамс, Мильс, Виллиам, Броун, Мартин, Мак-Кой и Кинталь и семь дикарей — Ону, Талалу, Тимоа, Негу, Менали, Тетагейте и Тенина — всего шестнадцать мужчин, столько же женщин и восемь детей. Всего сорок человек.

Казалось бы, что маленькой колонии оставалось только вести беззаботную патриархальную жизнь, которую так любят жители Океании. Правда, бывшие моряки немного злоупотребляли своими друзьями таитянами, заставляя их исполнять самые грубые работы, но последние исполняли их не жалуясь. Власть Христиана была признана всеми, и казалось ничто не нарушит согласия, царствовавшего между членами колонии, и не помешает ее процветанию, как вдруг простая случайность произвела такой переворот, что через несколько лет на острове остался всего один мужчина, Адамс, девять женщин и двадцать два ребенка.

Можно предположить, что сама судьба решилась наказать бунтовщиков. Мы как можно короче опишем мрачную и печальную картину разрушения колонии.

Жена Виллиама, отыскивая птичьи гнезда, упала в глубину оврага и разбилась. Тогда оружейный мастер, угрожая оставить остров на сохраненной на всякий случай шлюпке, потребовал, чтобы ему дали другую жену и указал на жену дикари Талалу.

Так как помощь оружейного мастера была слишком необходима, колонисты заставили Талалу уступить свою жену Виллиаму.

С этой минуты согласие между европейцами и таитянами было нарушено, и последние организовали заговор, чтобы истребить всех европейцев.

Несомненно, что дело удалось бы, если бы таитяне не имели слабости сообщить своего плана женам.

Удивительная вещь, таитянки во всех спорах всегда были на стороне европейцев против своих соотечественников.

Так и в этом случае. Они отправились к жилищам Христиана и его товарищей и начали петь:

«Для чего желтый человек точит топор? Для того, чтобы убить белого человека».

Жены европейцев сейчас же предупредили своих мужей, которые вышли вооруженными, и таитяне стали молить о прощении, которое получили только при условии, что сами убьют двух зачинщиков заговора.

Ону отрубили топором голову, а Талалу был зарезан своей собственной женой, сделавшейся женой Виллиама.

С этого времени пятеро оставшихся таитян, несмотря на все старания Христиана, Юнга и Адамса воспротивиться этому, были притесняемы остальными европейцами, в особенности Мак-Коем и Кинталем.

Тогда таитяне снова решили убить без различия всех европейцев, но на этот раз ничего не сказали женам.

Было решено, — говорит дневник Юнга, — что двое из них, Тимоа и Негу, достанут огнестрельное оружие и спрячутся с ним в лесу, поддерживая постоянные сношения со своими товарищами, и что в назначенный день убьют всех англичан во время их работ на плантациях. Тетагейте также попросил на этот день для себя ружье под предлогом, что хочет поохотиться, но вместо этого отправился к своим товарищам, и все трое напали на Виллиама, которого и убили. Такая же участь постигла и Христиана, и Мильса.

Мак-Кою удалось спастись от них и присоединиться к Кинталю, который при известиях об убийствах успел с помощью жены скрыться в горы.

Менали и Тенина убили Мартина и Броуна.

Адамс, вовремя предупрежденный женою Кинталя, убежал в лес, но затем, думая, что спокойствие восстановилось, решился возвратиться на свое поле, чтобы взять съестных припасов. Тут дикари напали на него и нанесли две раны, несмотря на которые он попытался бежать. Видя что он ускользает от них, враги закричали ему, чтобы он вернулся, что его жизнь будет пощажена. Женщины отнесли его в дом Христиана, где он нашел Юнга, которого они тоже спасли.

Но смерть белых была скоро отомщена. Таитяне начали оспаривать друг у друга жен их жертв, и вскоре Менали убил Тимоа, но сам, боясь такой же участи, скрылся в горы и принес повинную Мак-Кою и Кинталю. Последние воспользовались этим подкреплением, чтобы напасть на таитян, оставшихся в деревне, и начали в них стрелять. Адамс, посланный парламентером, предложил им возвратиться с тем условием, чтобы они убили Менали, и те согласились на это, но в свою очередь, потребовали смерти Тетагейте и Негу.