Яблоко Немезиды - Жаренов Анатолий Александрович. Страница 24

Церковь и полиция. Да. И в полиции должен сидеть дурак. Когда господин Мелтон станет министром, он подумает о шефе полиции сам. Вот бы Грегори приспособить. Но Грегори — человек не того круга. А как бы пригодилась его рабская исполнительность! Впрочем, она и так пригодится.

“Смерть ждет вас”. “Ну что ж, — усмехнулся господин Мелтон. — Пора”.

Он встал с кресла, подошел к двери и резко толкнул ее. Две руки обвили его шею. Господин Мелтон мягко отвел их в сторону и увидел смеющееся лицо Лиззи — младшей дочери.

— Ты убит, па, — сказала Лиззи. — На этот раз мы выбрали смерть через удушье.

— Вы не учли, что я мог сопротивляться, — сказал господин Мелтон.

— В правила игры сопротивление не входит, — разъяснила Лиззи. — А ты знаешь, па, мы послали сегодня три записки. Хиггинсам, Ферманам и Паульсенам. И ты подумай, па. Этот идиот Паульсен побежал в полицию. Представляешь, сколько было смеха, когда его оттуда вытурили. У него было такое глупое лицо. Дин хохотал так, что вывернул себе челюсть.

— А где Эсс? — поинтересовался господин Мелтон.

— Сидят с Дином в голубой гостиной. Мы думаем несколько усложнить игру. Записки — это скучно. Дин считает, что вслед за записками следует направлять “жертвам” небольшие посылочки. Представляешь, па. Ты раскрываешь бандероль, а оттуда вылетают огонь и дым. Или выпрыгивает лягушка. Эсс говорит, что лягушек надо посылать девушкам. Правда, это здорово, па?

— Не знаю, — проворчал господин Мелтон. — Мне кажется, впрочем, что это немного жестоко.

— Что ты, па. Просто интересно. Трах, бух! Хлоп — и обморок. А кто выдержит — значит, он сильная натура. Дин говорит, что это лучший метод определения сильных натур. Без обмана. Испытание мужества. Как ты думаешь, па?

Господин Мелтон еще не выработал отношения к новой затее. К игре он в общем-то относился снисходительно. Эта игра, изобретенная студентами, завоевала популярность. В первые недели обывателей охватила волна возмущения. Мало кому нравилось получать записки с предупреждениями, подобными тому, какое господин Мелтон обнаружил сегодня. В газетах появились статьи, авторы которых требовали принятия немедленных мер к прекращению безобразия, развращавшего молодежь и без того уже достаточно распущенную. В дело, как и следовало ожидать, вмешались психологи и психиатры. Не остался в стороне и профессор Кирпи. Он выступил в “Трибуне” с пространной статьей. Кирпи писал, что эта игра не представляет какой-либо опасности для общества. Она даже “снимает тенденции агрессивных настроений в среде молодежи”. Говоря проще, профессор Кирпи полагал, что игра может стимулировать сокращение преступности. Потенциальные убийцы, по мнению профессора, получили теперь отдушину. Они уже не будут убивать, а будут только играть в убийство. Это, утверждал Кирпи, поведет к тому, что в стране уменьшится количество преступлений. Кроме того, заключил профессор, эта игра создает предпосылки для расширения сфер общения между молодыми людьми. Девушка — “убийца” получает в руки ключик для облегчения знакомства с понравившимся ей парнем — “жертвой”. И наоборот. Таким образом, делал вывод Кирпи, усилившаяся за последние годы некоммуникабельность будет сходить на нет, пока не исчезнет совсем.

Профессор учел все в своей статье, кроме того, что любое рождение нового неминуемо должно повести за собой и развитие этого нового. Сегодня именно господин Мелтон и был поставлен перед фактом начала этого развития. Посылочки с огнем и дымом закономерно должны были заменить собой записочки. А потом, когда хлопушки приедятся, молодые люди станут искать новую отдушину. Конечно, шеф полиции не думал о том, что его Лиззи или Эсс — потенциальные убийцы. Ни Лиззи, ни Эсс, ни Дин, сын мэра города, не способны убить даже кошку. Для них посылки с хлопушками — игра, шутки, не больше. Да, это немного жестоко. Но в конце концов мы живем в жестокий век.

— Почему ты молчишь, па? Тебе не нравится?

— Я думаю о твоих словах, Лиззи. Все-таки это жестоко.

— Но, па, мы живем так пресно.

И Лиззи надула губки. “Крошка топает ножкой”, — вспомнил господин Мелтон. Крошке пора замуж. Новые заботы и новые впечатления быстро выбьют из ее головки всю дурь. Эта успокоительная мысль привела шефа полиции в хорошее расположение духа.

— Ладно, Лиззи, — сказал он. — Мы еще вернемся к этому вопросу. Сейчас мне просто некогда.

— Ты надолго, па?

— Не ждите меня. Я приеду поздно.

Лиззи повернулась на одной ножке и убежала в голубую гостиную, где Эсс и Дин давно уже ждали ее.

— Ну что? — спросила Эсс.

— Ты же знаешь, он никогда не говорит прямо. “Лиззи, это жестоко”, — передразнила она отца.

Дин, парень с хмурым и болезненным лицом, бросил на Лиззи презрительный взгляд и пошел к столику, на котором стояла батарея из разноцветных бутылок. Одет Дин был несколько странно: в красный свитер и плавки. Девушек это, впрочем, не шокировало. На Эсс тоже, кроме купальника, ничего не было. Только Лиззи еще слегка стеснялась.

— Твой отец, — бросил Дин, наливая рюмку, — просто старый осел. И не обижайся, пожалуйста. Мой — тоже. И вообще миром правят ослы. Их надо взнуздать. Куда он поехал? К Домару? Осел поехал к ослу. Они будут обсуждать проблемы нравственности. Мой идиот в восторге от доктрин папаши Фила. Он истекает слюной, когда рассказывает дома о болтовне этого ипохондрика. Они хотят навести порядок в обществе. Трижды ослы. Порядок наведет Убийца.

— Надоело, — сказала Эсс. — Где этот Убийца?

— Будет, — торжественно произнес Дин, сделал глоток и поставил рюмку на столик. — Убийца придет. Настоящий Убийца. Без сексуальных штучек.

— А что ты понимаешь в сексуальных штучках? — лениво протянула Эсс. — Лиззи, ты слышишь? Дин заговорил о сексе.

— Мне кажется, — промолвила Лиззи, — что Дин слабо приспособлен для секса.

— Ты, как всегда, права. Может быть, Дин годен на роль Убийцы?

— Едва ли! У него мало фантазии. Дин рассердился.

— Вы достойны своего отца, — сказал он. — Глупцы. Они делают пластмассовые скелеты и думают, что это то, что надо.

— Фи, — сказала Лиззи.

— Ди-и-ин, — протянула Эсс. — Принеси мне ске-летик с мясом. Можешь ты это сделать?

— Боюсь, ты упадешь в обморок.

— Скучно, — пожаловалась Лиззи. — Давайте пошлем хлопушку Паульсенам.

— Говорят, появился новый наркотик, — задумчиво произнесла Эсс. — У него такое заманчивое название — “Привет из рая”. Капля на стакан воды, и ты — раю. Можно даже прогуляться с ангелом.

— Тебе еще не надоел секс? — спросил Дин.

Эсс зажмурилась и потянулась.

— С ангелом, наверное, интересно, — сказала она. — Ведь он ангел, а не человек. Люди мне надоели. Я не хочу на них смотреть.

— Вот придет Убийца… — пообещал Дин.

— Глупости, — сказала Эсс. — Сегодня ночью у Эльвиры в “Амулетах” какой-то праздник. Между прочим, болтают, что ее Диксон кого-то убил. Тебе бы, Дин, не мешало познакомиться с ним.

— Мой осел говорит, — сказал Дин, — что Диксона ищет полиция.

— Мне нравится его книжка про оборотней, — перебила Лиззи. — Замок за границами смысла. Изабель. И игра на окончаниях слов. Бель. Ель. Ль. Пустота. Ничто и все. Как красиво. Правда, Эсс?

— А у колдуньи, говорят, интересно, — не слушая сестру, продолжала Эсс. — Там собираются любопытные экземпляры. Может, пойдем?

— Папа сказал, — заметила Лиззи, — что туда нельзя.

— Трижды осел, — фыркнул Дин.

— Папа сказал, — наставительно произнесла Лиззи, — что “Амулеты” сейчас под наблюдением полиции. Ему было бы неприятно…

Эсс вздохнула:

— А я хотела бы быть на месте Эльвиры. Иметь любовника-убийцу. Чтобы по спине мурашки. А?

Сестры переглянулись.

Дин резонно возразил, что ее желания противоречивы. Она только что говорила об ангеле.

— Ерунда, — сказала Эсс. — Ангел тоже может убивать. Дин — другое дело. Дин не может.

— Откуда ты знаешь? — вспылил Дин.

— Ты можешь писать записки. Послать хлопушку. Допускаю, что ты в состоянии подсыпать яду в бокал. А вот убить руками…