Остров мёртвых - Желязны Роджер Джозеф. Страница 37

Мы поднялись на холм и остановились, глядя на раскинувшуюся внизу долину. Я уже заранее знал, какой она окажется.

…Беря начало меж двух массивных серых валунов, поросшая ярко-зелeной травой, что становилась всe темнее и темнее по мере удаления от нас, она лежала перед нами — большая, тeмная долина. И вдруг где-то вдали я увидел полоску абсолютной тьмы — место, где царило Ничто.

— Я пройду с тобой ещe сотню шагов, — сказал я.

— Спасибо, Дра.

Мы спустились с холма и пошли по зелeной траве.

— Как ты думаешь, что скажут на Мегапее, когда узнают, что я ушeл.

— Не знаю.

— Скажи им, если тебя спросят, что я был глупцом, который раскаялся в своих поступках прежде, чем оказался здесь.

— Я скажу.

— И…

— Да, это я тоже передам, — пообещал я. — Я попрошу, чтобы твои останки были перевезены в горы, где ты родился.

Он склонил голову в знак благодарности.

— Тогда всe. Ты посмотришь, как я буду уходить?

— Да.

— Говорят, в конце дороги виден свет.

— Так говорят.

— Я пойду искать его.

— Счастливого пути, Дра Грингрин-тарл.

— Ты выиграл битву и покинешь это место. Создашь ли ты новые миры? Мне уже не суждено этого сделать…

— Быть может, — ответил я, глядя в беспросветную тьму. Там не было ничего — ни звeзд, ни комет, ни метеоров.

И вдруг там что-то возникло…

Во тьме плыла Новая Индиана. До неe было, казалось, не менее миллиона миль, но все детали были ясно различимы. Планета светилась мягким торжественным светом. Она медленно двигалась вправо, пока еe не скрыла скала, но к тому времени в поле зрения появился Кокутас. За ним последовали все остальные: Св. Мартин, Бунинград, Неприветливая, М-2, Хонки-тонк, Милосердная, Вершина Тангия, Безумство Родена, Вольная, Кастор, Поллукс, Центриллия, Денди и все прочие.

Внезапно глаза мои наполнились слезами. Мимо один за другим проходили созданные мною жизни. Я уже забыл, как они прекрасны…

Меня вновь переполняли те чувства, что я испытывал, работая над ними. Я бросил семена в почву. Там, где была когда-то лишь мрачная пустота, ныне светились новые миры. Это и был мой ответ. Когда я наконец уйду, они останутся. Что бы ни предпринял Залив, у меня всегда будет в запасе какой-нибудь способ оставить его с носом.

Я уже сделал кое-что в жизни и не собирался останавливаться на достигнутом.

— Там действительно свет! — воскликнул Грин, схватив меня за руку.

Я сжал его плечо и сказал:

— Желаю тебе встретиться там с Кирваром Четырeхликим, Отцом Всех Цветов!

Он что-то ответил, прошeл меж двух валунов, пересeк Долину и скрылся из виду.

Я повернулся лицом к востоку и отправился в обратный путь.

Возвращение домой…

Медные гонги и головастики.

…Я прилип к шершавому потолку. Нет. Я лежал лицом вниз, глядя в Ничто, пытаясь удержать весь мир на своих плечах. Он был довольно-таки тяжeл, камни впивались в спину… Потом подо мной возник Залив со своими презервативами, кусками полусгнившей древесины, водорослями, пустыми бутылками и плавающим дерьмом. Я слышал, как плещутся волны. Их брызги долетали до моего лица. Тут были жизнь, холод, запах моря и смрад свалки. Я когда-то чуть не искупался в нeм и теперь, глядя на него с высоты, я почувствовал, что снова падаю в его неглубокие воды. Быть может, я даже слышал крики птиц. Я побывал в Долине и теперь возвращаюсь обратно. Если повезeт, я снова выскользну из ледяных пальцев Залива. Я упал, и мир вокруг меня раскололся надвое, а потом вновь стал таким, каким я его покинул…

Небо было унылым и мрачным. Моросило. Камни впились мне в спину. Ахерон был весь покрыт мелкой рябью. Было холодно.

Я сел и потряс головой, чтобы прочистить мозги. Я невольно вздрогнул, когда мой взгляд упал на лежащее рядом тело пейанца. Когда я произносил последнее слово обряда, мой голос дрожал.

Уложив тело Грина поудобнее и накрыв его плeнкой, я бросил взгляд на ленты и биоцилиндры, что лежали под ним. Он не лгал. Они были сильно повреждены. Я положил их в свой рюкзак. По крайней мере, хоть Бюро Безопасности будет радо такому исходу. Потом я дополз до энерговвода и стал ждать, непрерывно вызывая «Модель-Т».

…Я смотрел, как она уходит от меня. Еe стройные бeдра, обтянутые белой тканью, слегка покачивались, сандалии шлeпали по плиткам патио. Мне хотелось догнать еe, объяснить, какова моя роль в том, что произошло. Но я знал, что всe без толку… Так зачем «терять лицо»? Когда сказка кончена, и звeздная пыль грeз развеяна по ветру, вы вдруг понимаете, что последняя строчка никогда не будет дописана, поэтому к чему предпринимать заведомо бесплодные попытки? Ведь были же великаны и карлики, жабы и грибы, пещеры, полные драгоценных камней, и не один, а сразу десять волшебников…

Я почувствовал приближение «Модели-Т» прежде, чем увидел еe.

Десять волшебников — финансовых — десять торговых баронов Алгола.

И все они были еe дядьями.

Я надеялся, что союз сохранится. Я не планировал двойной игры, но когда та сторона стала передeргивать, я был вынужден принять ответные меры. И всe же, это было не моих рук дело. Была запущена гигантская машина, и я был не в силах еe остановить, даже если бы захотел…

«Модель-Т» шла на посадку. Я потeр ногу выше перелома, но тут же отдeрнул руку из-за резкой боли.

Сперва деловое соглашение, потом сказка, а затем — вендетта. Потом было уже слишком поздно давать отбой. В конце концов я победил и по идее должен был бы чувствовать себя превосходно.

Корабль завис надо мной, словно огромный шар. Я управлял посадкой через энерговвод.

В этой жизни мне пришлось побывать в шкуре труса, бога, сукина сына и многих других. Когда живeшь так долго, неизбежно приходиться проходить определeнные фазы. Сейчас я просто устал и паршиво себя чувствовал, поэтому желание у меня было лишь одно…

Я приказал «Модели-Т» открыть люк и пополз к нему.

Теперь всe, о чeм я думал, когда пожар был в самом разгаре, уже не имело никакого значения. С какой стороны на это не взгляни, — ничего не изменится.

Я добрался до корабля и вполз внутрь.

Доковыляв до пульта управления, я перевeл «Модель-Т» на ручное управление.

Нога болела невыносимо.

Мы медленно взлетели.

Потом я посадил корабль, взял всe необходимое и снова выполз наружу.

Прости, что заставил тебя ждать, малышка.

Я тщательно прицелился и разрезал валун.

— Фрэнк, это ты?!

— Нет, Красная Шапочка.

Леди Карль выбежала из пещеры — вся в земле, с обезумевшими от радости глазами.

— Ты вернулся за мной!

— Я никуда и не уходил.

— Ты ранен.

— Я упоминал об этом.

— Ты же сказал, что улетишь, бросив меня…

— Пора бы уж тебе научиться различать, шучу я или говорю серьeзно.

Она помогла мне встать на здоровую ногу, положив мою левую руку себе на плечи, и поцеловала меня.

— Ну что ж, — сыграем в кенгуру, — пошутил я, когда мы направились к «Модели-Т».

— А что это такое?

— Одна старинная игра. Когда встану на ноги, я, быть может, тебя научу.

— Куда мы теперь?

— Домой, на Вольную. Ты можешь остаться со мной или уйти — как сама решишь.

— Я могла бы и сама догадаться, что ты не бросишь меня, но когда ты сказал… Боги! Какой жуткий день! Что происходит?

— Остров Мeртвых медленно, но верно погружается в Ахерон. Идeт дождь.

На руках у неe запеклась кровь, волосы были спутаны.

— Ты знаешь, я вовсе не думала о тебе так плохо…

— Знаю.

Я огляделся. Когда-нибудь я всe это обязательно восстановлю.

— Боги! Ну что за жуткий день! — повторила она.

— Где-то наверху сияет солнце. Вскоре мы доберeмся до корабля, если ты мне поможешь.

— Обопрись на моe плечо.

Я послушался.