Этот бессмертный - Желязны Роджер Джозеф. Страница 11
– Почему?
– Потому, что много лет раньше, когда я был еще мальчишкой, я работал на курорте в Керчи, обслуживая столики состоятельных клиентов негоциантов. Тогда вы обо мне ничего не знали. Я только-только покинул свой Памир. Тогда вы и ваш друг прибыли в Керчь.
– Теперь я вспомнил. Да… В том году умерли родители Фила. Они были моими хорошими друзьями – и я собирался отправить Фила в университет. Но тут подвернулся какой-то веганец, который увел у него первую жену и отправился с ней в Керчь. Забыл его имя…
– Это был Прильпай Диго. И он походил на гору, возвышающуюся на краю огромной долины – казалось, его невозможно сдвинуть с места. Он боксировал на веганский манер: кулаками, обвязанными кожаными ремнями с десятью заостренными шипами, торчащими вокруг всей руки.
– Да, я помню…
– Вы никогда прежде не дрались таким способом, но боролись с ним за эту девушку. Собралась огромная толпа из веганцев и земных женщин. Даже я забрался на стол, чтобы лучше видеть происходящее. Уже через минуту ваша голова была в крови. Он все хотел, чтобы кровь залила вам глаз, но вы упорно стряхивали ее. Мне было тогда пятнадцать лет. И к тому времени я убил всего лишь троих. Я думал, что вы вот-вот умрете и я так и не дождусь, пока вы дотронетесь до него. А затем ваша правая рука молотом обрушилась на него с непостижимой быстротой! Вы ударили его прямо в середину той двойной кости, которая есть на груди синекожих – а кости у них более прочные, чем у нас! И вы раскололи его грудь, как яйцо. Я бы никогда не смог сделать ничего подобного. В этом-то я уверен – и вот я узнал, что вы сломали хребет крысс-пауку… Нет, Карачи, я убивал бы вас только с почтительного расстояния…
– Но ведь это же было так давно… Я считал, что никто не помнит этого.
– И вы отвоевали девушку!
– Да. Правда, я сейчас уже забыл ее имя.
– Но вы не вернули ее назад. Поэтому, наверное, он и ненавидит вас.
– Фил? Из-за этого… Я даже забыл, как она выглядела.
– Зато он ничего не забыл. Вот почему, как мне кажется, он вас ненавидит. Я чую эту ненависть, чую ее источник. Вы отобрали у него его первую жену! И я был этому свидетель.
– Это была ее собственная мысль.
– Вот он и страдает, а вы остаетесь молодым! Печально, Карачи, когда у друга есть причина ненавидеть друга.
– Да.
– Вот почему и я не отвечаю на ваши вопросы.
– Может ли случиться такое, чтобы вас наняли убить веганца?
– Может.
– Почему?
– Я сказал, что это возможно, а не то, что это – свершившийся факт.
– Тогда я задам вам еще вопрос, и делу конец. Ну что хорошего, если веганец умрет? Его научная книга, может быть, была бы очень полезной для улучшения взаимоотношений между людьми и веганцами.
– Не знаю, что здесь могло бы быть хорошего, Карачи. Я предлагаю вот что: давайте лучше перейдем к нашим ножам.
Мы так и сделали. Я наконец уловил особенности этих ножей и воткнул два подряд в центр мишени. После этого два ножа просвистели рядом с моими, причем я даже слышал, как последний лязгнул о лезвие одного из моих ножей, и он завибрировал, как защемленная пила.
– Скажу вам вот что, – произнес я, снова вытаскивая нож. – Я старший в этой поездке и отвечаю за безопасность всех ее участников. Поэтому я так же буду охранять и веганца.
– Это было бы довольно неплохо, Карачи. Защита ему весьма понадобится.
Я положил ножи на поднос и двинулся к двери.
– Мы отправляемся, да будет вам известно, завтра в десять часов утра.
Конвой аэроглиссеров ждет нас на первой взлетной площадке территории Управления.
– Хорошо. Спокойной ночи, Карачи.
– Я же вас просил: зовите меня Конрад. Хорошо?
– Да.
Я закрыл дверь, но эхо ударов ножей о мишень долго и неотступно преследовало меня…
Глава 4
Пока шесть больших глиссеров пересекали океан, держа курс на Египет, я в своих мыслях перенесся на остров Косс – к Кассандре. Затем не без труда оторвался от воспоминаний и стал думать о поджидающей нас таинственной стране песков Нила, крокодилов, мутантов, о мертвых фараонах, вечный сон которых ныне был потревожен одним из моих недавних проектов.
Затем я стал размышлять о человечестве, устроившемся на посадочной станции на Титане, работающем в Земном Управлении, терпящем унижения на Галере и Бэкабе, гнущем спины на Марсе и перебивающемся случайной работой на Рилпахе, Витэне, Диубахе и добром десятке планет Веганской Лиги. После этого мысли мои вернулись к самим веганцам.
Эта раса синекожих людей, с их чудными лицами и смешными фамилиями, пригрела и накормила нас, холодных и голодных. Она высоко оценила тот факт, что наши колонии на Марсе и Титане были неожиданно вынуждены перейти на самообеспечение и сумели выстоять целое столетие – после тех злополучных Трех Дней, прежде чем был изобретен достаточно надежный межзвездный транспорт.
Подобно жуку-вредителю (сравнение Джорджа Эммита) мы стали искать себе второй дом, потому что испоганили прежний. Прибегали ли тогда веганцы к инсектицидам? Нет! Это была древняя мудрая раса, она позволила нам поселиться на их планетах, жить и работать в их городах, на их материках и посреди моря. Потому что даже такой высокоразвитой цивилизации, как веганская, требуется ручной труд существ с отдельным большим пальцем.
Хороших домашних слуг нельзя заменить никакими машинами. Не меньший спрос имеется также на механиков, обслуживающих машины. А также на хороших садовников, рыбаков, шахтеров, работников искусств, особенно если речь идет об искусстве ранее неведомой расы. Разумеется, было общепринято, что наличие мест проживания людей понижало стоимость смежных районов, населенных веганцами, но с лихвой компенсировалось вкладами людей в увеличение общего благосостояния привилегированных веганцев в целом.
Мысль об этом вернула меня на Землю. Веганцы никогда прежде не сталкивались с совершенно разоренной цивилизацией, и поэтому наша родная культура произвела на них довольно глубокое впечатление.
Они были очарованы нами, очарованы настолько, что даже решили терпеть находящееся на Галере наше правительство. За баснословные деньги они покупали билеты для посещения Земли и это только для того, чтобы поглазеть на развалины некогда богатой цивилизации. И наконец, они покупали на Земле обширные территории и устраивали там курорты.
Есть какая-то особая притягательная сила у планеты, постепенно превращающейся в музей (нечто подобное некогда сказал о Риме Джойс).
Вот таким-то образом мертвая Земля все еще приносит своим внукам небольшой, но весьма ощутимый доход каждый веганский финансовый год. Вот почему существует Управление. С этого живут Лорелл, Джордж, Фил и все остальные.
В какой-то мере – даже я сам.
Далеко внизу серо-голубой ковер океана казался темно-бурой землей материка, а вскоре он и на самом деле кончился. Мы приближались к Новому Каиру.
Посадка была произведена за пределами города. По сути дела здесь не было взлетно-посадочной полосы. Мы просто опустились на свободную площадку и оставили Джорджа в качестве часового.
В старом Каире уровень радиации все еще был высок, поэтому люди, с которыми приходилось иметь дело, жили главным образом в Новом Каире. Это облегчало проведение экскурсии.
Миштиго хотел посмотреть мечеть Конг-Бай в Городе Мертвых, уцелевшую после Трех Дней. Он настоял на том, чтобы я пустил его в свой глиссер, и мы сделали несколько кругов на небольшой высоте.
Миштиго при этом делал фотоснимки и любовался видами развалин. Что касается памятников, то ему хотелось осмотреть пирамиды Лукеса и Карнака в долине Царей и Цариц.
К нашему счастью, мы осмотрели мечеть только с воздуха. Внизу под нами сновали какие-то быстрые темные тени, останавливаясь только для того, чтобы швырнуть камни в наши аппараты.
– Кто это? – поинтересовался Миштиго.
– Пораженные радиацией, – ответил я. – Люди-мутанты. Они очень различаются размерами, формами и степенью умственной и моральной деградации.