Жестокий шторм - Жемайтис Сергей Георгиевич. Страница 52

— Да.

— Он забыл ключ в замке?

— Дверь была открыта.

— Вы звонили?

— Да, но ты крепко спал, я дернул за ручку, дверь открылась. У нас с ним встреча.

— Условились?

— Да.

— Странно, он ничего мне не сказал. А всегда такой точный, осторожный. Двери закроет — потянет за ручку. Я наблюдал.

— Всякий может по ошибке оставить дверь открытой. Помню, в детстве наша соседка, тетя Эдит, никогда не закрывала ни двери, ни шкафы в доме, хотя всегда носила на поясе связку ключей.

Толстый человек тяжело поднялся:

— Малютка Банни! Вот чудеса!

— Коротышка Рой! Ты ли это?

С минуту они, забыв обо всем, хлопали друг друга по спине. Раздавались восклицания:

— Черт возьми!

— Дружище!

— Ну какой же ты стал!

— Дай я на тебя взгляну!

Затем Банни, покосившись на дверь, спросил:

— Когда вернется шеф?

— Сказал, что поздно. Нанял меня стеречь каюту. Я работаю здесь стюардом. Странный человек этот Антиноми…

— Он негодяй, Рой!

— Правда, Банни? То-то я с ним неловко себя чувствую.

— Да, дружище. И еще какой негодяй! Клейма негде ставить.

— Ты пришел с ним посчитаться?

— Пока нет. Пришел вырвать у него ядовитые зубы.

— Говори яснее, Банни. Извини, я обуюсь. Вот несчастье…

— Что такое, Рой?

— Шнурок порвался. Говоришь, скверный человек?

— Об этом после. Скажи, Рой, у него нет узкого черного чемодана?

— Есть. Но сам понимаешь…

— Ты сейчас тоже все поймешь. Ты не думай, я не стал вором. Давай чемодан.

— Там галстуки, носовые платки.

— Увидишь и еще кое-что поинтереснее.

— Я доверюсь тебе, Банни. Ты всегда за меня заступался.

— Ставь на стол. Замок у него, кажется, нехитрый?

— Он открыт. Вот посмотри — галстуки, носки. Все очень дорогое. Богатый человек.

— За убийства. Рой, щедро платят.

Малютка Банни ловко вытащил вставную часть чемодана, открыл второе дно и с облегчением вздохнул: все гнезда на красном бархате были заняты.

— Точно такое я видел по телевизору, — сказал Малютка Банни, — только там было синее дно, а здесь — красное. — Банни осторожно взял один из пистолетов, внимательно осмотрел и положил на стол, рядом с ним разместил и все остальное содержимое двойного дна.

Стюард, затаив дыхание, следил за каждым его движением, качая головой и поджимая губы. На лбу у него поблескивали капельки пота.

— Ну а теперь? — спросил он робко. — Куда все это?

— Выброшу, Рой. Да тут еще не все. Загляни-ка в шкафы, там где-то должна находиться кобура с кольтом.

— Сейчас, Банни, сейчас. Вот что за фрукт, оказывается, этот Антиноми!

— Давно ты стал плавать, Рой?

— Первый рейс… Служил в ресторане, работал шофером, собирал цитрусовые, горбил в порту… Нету здесь ничего, Банни. Да чем только я не занимался! Был сэндвичменом, собачьим парикмахером… Нету, Банни, никакого кольта…

— Заглядывай во все углы, это и в твоих интересах.

— Думаешь?

— Все может быть, Рой. Ты помогаешь мне сорвать у него крупнейший подряд… Дома давно был?

— С тех пор и не заглядывал. Не с чем было приезжать, Банни. Мои старики живут плохо. На меня, наверное, надеются, а я, видишь…

— Ничего, Рой, я тебе помогу подняться. Возьму к себе в конюшню. Я теперь держу скаковых лошадей, Рой. Подфартило!

— Ой, Банни! Правда?

— О чем разговор, Рой…

Кобура с кольтом нашлась в коробке из-под туфель. Малютка Банни, осмотрев кольт, удивился:

— Смотри-ка, Рой! Он у него и тут со снятым предохранителем. Уж такая, видно, привычка, чтобы не терять ни сотой секунды. — Малютка Банни поставил пистолет на предохранитель и положил обратно в коробку. — Вот теперь, наверное, все, — сказал Банни. — Автомат взяли у Клема. Пожалуй, все, и мы в коробку все и сложим. Нет тесьмы, чтобы перевязать?

— Не знаю, Банни.

— Поищи.

— Галстуком?

— Идея, Рой. Давай вон тот серый. Все же одну чертову машинку надо взять с собой. На время, Рой. Неизвестно еще, как у нас обернется дело. Убери все, как было, и поставь на место. Ну вот и порядок. Сколько там времени?

— Девять двадцать.

— Детское время.

— Вдруг придет?

— Не бойся.

— Ты его убьешь, Банни?

— Не собираюсь, а надо бы.

— Не надо, Банни. Отвечать придется.

— Не буду, Рой. Скажи, сколько он тебе обещал за охрану своей конуры?

— Тридцать долларов.

— На держи сорок. Теперь садись, и давай выпьем за встречу.

— Вдруг…

— Он сейчас ужинает, а потом застрянет в казино. Выпивка здесь классная.

У Коротышки Роя дрожали руки, когда он разливал виски в стаканы.

— Ну так за будущее, — сказал Малютка Банни. — За твое и за мое. У меня оно как будто неплохо наклевывается. Ты женат?

— Был, Банни, два раза, да все понапрасну…

— Женишься в третий… Теперь уходи. Я за тебя подежурю. Я живу в каюте 778. Заходи, поговорим. Ну давай пять!

— Мне бы его следовало увидеть… рассчитаться…

— Дело есть дело, ты прав, Рой. Вот возьми.

— Банни! Здесь сотня!

— Бери, Рой.

Тряся щеками, жалко улыбаясь, Рой вышел из каюты 481.

Встреча с Коротышкой Роем нарушила все планы Малютки Банни. Теперь он не мог уйти: тогда Антиноми сорвет на Рое все зло, чего доброго, обвинит того в воровстве. «Придется дождаться и объяснить этому нечеловеку. А ведь и правда: „Антиноми — значит „против человека“, „нечеловек“ или что-то в этом роде. Надо же! Как ловко подошла к нему фамилия! Неужели весь род у него такой?.. Объяснить, значит, ему, что Рой здесь ни при чем, что я выставил его отсюда. Ждать — так не будем время терять“. И он налил себе немного виски, разбавил из сифона содовой. Выпил и стал думать о мисс Брук. Собственно, из-за нее он и ввязался в это рискованное дело. Будь на ее месте кто-либо другой, он не стал бы так рисковать. Теперь весь клан Минотти станет мстить. Разорят. Убьют…

Думая о своем возможном печальном конце, Малютка Банни все же улыбался, зная, что все, что он сейчас делает, будет одобрено прелестной мисс Брук, если она каким-то чудом узнает. Малютке Банни нестерпимо захотелось поговорить с мисс Брук, хотя бы перекинуться с ней парой фраз. Но когда он, набрав номер телефона, услышал ее голос, то лишился дара речи, покрылся испариной и на ее нетерпеливое «алло» издал только нечленораздельный мык и опустил трубку на рычаг. Посидел несколько минут, ругая себя за трусость, потом позвонил Бетти и попросил передать Нику Лоджо, что у него все в порядке.

— Что значит в порядке? — В голосе Бетти слышалась настороженность.

— Ник знает. Он не забегал, мэм?

— Ну как же. Какой-то он сам не свой. Что вы с ним затеяли, Банни?

— Ничего особенного, мэм. Он просил меня кое-что разузнать, вот я и разузнал. Так что все в порядке, мэм. Извините, ко мне пришли…

Звякнул ключ в замке. Банни поставил коробку с пистолетами под стол, уселся поудобнее.

Увидев незваного гостя, Антиноми по привычке сунул было руку под пиджак и быстро вынул: впервые, за много лет он вышел без оружия.

— Рад тебя видеть, Банни, — начал он, ища глазами стюарда. — Я знал, что ты придешь и мы наконец договоримся. Скажи, Банни, ты не застал здесь толстого, мордастого малого?

— Застал, Эдуардо. Он здесь у тебя дрых, ну я и попросил его идти досыпать к себе. Между прочим, этот мордастый малый — мой старый друг Рой Коллинз.

— Извини, Банни, не знал, что у тебя везде друзья. — Антиноми быстро прошел к шкафу. — Я сменю туфли, Банни, жмут, проклятые.

— Не трудись, Эдуардо. Кольт у меня. И ампулометы — тоже.

Антиноми уперся спиной в шкаф.

— Что все это значит, Банни?

— То, что ты проиграл, и слушай внимательно, что я тебе скажу.

— Ну, ну, выкладывай. Послушаем.

— Ты прекращаешь свою подлую охоту на моих друзей.

— Допустим. Ну а что я за это получу?

— Спокойно унесешь свои ноги с судна и больше на него не сунешь носа.

— Ах, Банни! Что ты за наивный парень! Да все они давно, и не мной, списаны в расход, эти твои друзья. Брось думать о них.